В крайнем случае, как сказал связист, можно выехать на возвышенность.
Места для пассажиров находились впереди, так, чтобы они в любой момент могли покинуть машину через боковые двери. Задняя часть отводилась под груз, который мы сейчас старательно укладывали, пытаясь сделать кучу как можно более компактной.
Во время поездки Дэн с Иваном будут сидеть спереди на двух сидениях, а я, Стас и, возможно, Ошибка разместятся на широкой лавке со спинкой, обитой войлоком и кожей. В случае опасности легко можно сдёрнуть с зажимов автомат, расположены они были так, чтобы любой из четверых мог легко дотянуться. К каждому имелось по четыре магазина, набитых двадцатью пятью патронами каждый.
Но это наш ЭнЗе, а личное оружие каждый держал при себе. Я просто поставил карабин между коленями. Добрый оружейник даже патронташ дополнительный изготовил, который перед отправкой приклеил к прикладу карабина. Дополнительные шесть патронов под рукой. Патроны, кстати, перезарядил, да ещё добавил новых. Пули разнились по форме, но это даже хорошо — не всегда нужно максимальное поражающее действие, поэтому против человека можно и оболочечные использовать. А на крупного зверя — экспансивные, разрывные, с полостями внутри.
Стас точно так же поставил свою винтовку, в которую натуральным образом влюбился. Это была почти та же винтовка, что досталась ему перед отправкой к базе чистых, только немного более цивильная. Ложе укоротили, рукоятку затвора отогнули вниз, приклад сделали с полупистолетной рукояткой, ну и, конечно, закрепили прицел. Ещё и специальных снайперских патронов не пожалели, тот же оружейник заявил, что каждый патрон заряжал сам, взвешивая порох на аптекарских весах, а потому уверен в них так же, как в верности своей жены.
Иван вообще на оружие плевать хотел, а потому просто сунул дробовик под водительское сидение, а Дэн, убрав свой автомат к остальным, пристегнул к бедру чехол с дробовиком.
Внутреннее помещение вездехода закрывалось сверху броневой крышей, но при желании её можно было откинуть и двигаться с ветерком. Пока ещё не настали холода (а календарь показывал середину сентября, скоро бабье лето начнётся), мы решили поступить именно так, иначе задохнёмся внутри.
После загрузки позади нас ещё оставалось немного свободного места, где могли, сильно потеснившись, лечь на пол два человека. Если сильно приспичит, будем ехать круглосуточно, а спать по очереди.
Но ехать без остановок всё равно не получится. Двигатель тут относительно экономичный, но даже так его следует регулярно заправлять, для чего нам в салон закатили четыре двухсотлитровые бочки. Расход заявленный чуть меньше двадцатки на сто километров, это двести на тысячу, а нам туда и назад нудно проехать около трёх тысяч. Хватит с лихвой, а если и не хватит, можно на обратной дороге встать и связаться с базой. Связываться будем и так, каждый день к вечеру, около девяти часов следует непременно выйти на связь, если мы не объявляемся два дня, в центре объявляют тревогу и начинают нас искать.
Единственным провожатым из властных структур стал наш давний знакомый спецслужбист Греков. А возле вездехода стоял чумазый техник в не менее грязном комбинезоне, который доложил, что двигатель и коробка передач в идеальном состоянии, бак заправлен под пробку, а аккумулятор он совсем недавно заряжал. Иван, разумеется, ничему из этого не поверил, немедленно натянул комбинезон танкиста и полез в технические внутренности сам.
— Олег, — Греков обратился не по форме. — Ты за старшего, поэтому тебе отдаю.
Он протянул мне сумку с несколькими твёрдыми предметами.
— Что там?
— Фотоаппарат, хороший, профессиональный. Две камеры ещё, мало ли, сломается одна. Ноутбук, чтобы информацию скидывать и два комплекта проводов. Заряжать можно от машины, там есть разъёмы. Не забывай только, что все фото и видеозаписи нужно помечать. Такое-то число, такой-то километр такого-то шоссе. Или: река такая-то, отсутствует мост, переправляемся вплавь.
— Насчёт вплавь, — хрипло поинтересовался Иван, вылезая наружу. — Где запасной винт?
— Упакован, — заявил техник с видом оскорблённой невинности, — в ящике с инструментами, можете проверить. Я не стал доставать, чтобы не повредить ненароком.
Сзади, как и полагалось, имелся небольшой винт для перемещения по воде. Кораблём, понятно не станем, но через реки перебраться сможем, хоть и медленно.
Присев на дорожку (садиться было не на что, просто сели на корточки), мы некоторое время молчали, потом отправились по местам. Двигатель сыто заурчал, Иван, выругавшись, щёлкнул чем-то на панели приборов, после чего мы аккуратно, без рывков, двинулись вперёд. Дорога, которую мы выбрали для начала путешествия, обладала сносным покрытием, но даже так нас трясло немилосердно. Создатели вездехода предусмотрели всё, кроме удобства самого экипажа.
Роль штурмана отвёл себе Дэн, на коленях у него лежала карта страны довоенного времени, а ещё несколько листов аэрофотосъёмки, сделанные недавно. Первая карта была более подробной, но с тех пор прошло полтора века, из дорог остались только самые крупные трассы, да и те пребывали в плачевном состоянии. В крайнем случае, можно и по бездорожью прорваться, наш вездеход к этому располагает. А вот тем, кто придёт за нами, понадобится вырубать лес и прокладывать хотя бы подобие дороги. Отдельной строкой пойдут мосты, не везде можно обойтись паромной переправой.
— А где мы сейчас находимся? — спросил я, вытянув голову вперёд.
— На почти безлюдных землях, — прокомментировал Дэн. — Раньше это место было границей между Рязанской и Нижегородской областями. Отсюда двигаемся на северо-восток.
Такой ответ меня удовлетворил, стало гораздо понятнее. С географией республики я освоился, там всё просто, с одной стороны территория Донбасса, где почти не осталось жизни, с другой — река Дон, за которой Республике принадлежал только небольшой клочок земли в районе столицы, на севере полноценной границы не было, а на юге страна заканчивалась там, где начинались владения кочевников. Теперь присоединили задонские земли, но, опять же, без внятно выраженной северной границы. По условной линии Москва-Владимир-Нижний Новгород-Казань заканчивались земледельческие поселения и начинался непроходимый лес, где людей сложно было найти даже с воздуха.
— А что у нас с Москвой? — снова спросил я, Дэн ведь такое должен знать.
— Город почти полностью разрушен, его уже основательно поглотил лес, некоторый интерес представляли подземные коммуникации, но большая часть их сейчас разрушена или затоплена водой. Часть, впрочем, по нашим данным, ещё цела. Может быть, в будущем мы наведаемся туда и проверим их.
