Внезапно гул стихает.
Воцаряется тишина.
Я моргаю. Пот заливает глаза. Но ослепительный свет уже погас. И то мягкое, на чём я лежу, встрепенулось, издавая яростный клич:
– Отвали, болван!
Угадываются стервозные интонации Кэй-Ми. Вот благодарность за то, что прикрыл её своим телом!
Всё кончилось?
Я выжидаю ещё пару секунд. А она пытается меня ударить.
Но, кажется, задевает Ваську – потому что он начинает громко говорить по-русски:
– …..!
– Это точно, – отзывается полиглот Бинк.
Вяло переругиваясь, мы кое-как обрели вертикальное положение.
В туннеле стояла духота, будто в парилке. А перед глазами до сих пор плавали радужные круги, и в ушах звенело. Но, в общем, мы легко отделались.
Пошатываясь, вернулись к развилке. В безопасном коридоре сели на пол передохнуть.
Бинк, от которого несло палёной шерстью, зыркнул на Фэй-Туна:
– Ну что, лоцман-самоучка… признаешь свою ошибку?
– Нет никакой ошибки, – вздохнул хахир, – надо снова идти вперёд.
Мы обменялись сердитыми взглядами.
Дима пощупал тыльную часть тела, обожжённую через дырявые штаны, и мрачно сказал:
– Цыплёнок-гриль – не мой идеал.
Бинк кивнул:
– Вероятно, у нашего друга сложилось о нас ошибочное представление… Мы – не самоубийцы!
А Васька поправил плазмоган и скомандовал:
– Уходим. Девочки, за мной!
Не знаю, кого он имел в виду, но, кроме нас троих, никто за ним не двинулся. И через десяток метров мы обернулись.
– Вам что, особое приглашение? – спросил Лубенчиков.
Кэй-Ми и Лаг-Ни будто не слышали. Замерли, прислонившись к стене, и выжидательно глядели на Фэй-Туна.
А он молча смотрел на нас.
– Уф-ф… – выдохнул Бинк.
И правда, тяжело общаться с существом, игнорирующим логику. А уж бабы вообще её не воспринимают – тоже мне нашли авторитета!
Я хмуро пожал плечами:
– Какая проблема, Фэй-Тун? Ты перестал нам доверять?
– Главное, чтобы вы сами себе доверяли.
Я качнул головой:
– Хватит болтовни!
– Правильно. Слова обманывают. Чтобы достичь цели, надо прислушаться к тому, что внутри…
– Уже прислушались! – взорвался Дима, – внутренний голос подсказывает, что пора отсюда линять!
– Страх – не лучший советчик. Вы и сами это знаете.
– А ты что предлагаешь? Лезть в пекло?!
– Мы пришли не вовремя. Но всё равно у нас есть шанс.
– Конечно. Если отыщем другой путь!
– Я уже говорил – не отыщите. Для этого у вас не хватит ни сил, ни времени.
– Да ну? Мы же – Вестники!
– Но не глупцы.
В его голосе почудилась насмешка. Только лицо оставалось серьёзным.
Я скривился:
– Допустим… Как, по-твоему, мы сможем там пройти?
– Задача – исполнимая…
До чего ж не хочется возвращаться к адской дыре! И всё-таки мы побрели назад.
Опасливо приблизились к входу в комнату.
– Сам себе удивляюсь, – пробурчал Дима, – одного раза нам мало?
– Белый Огонь должен отдохнуть, – успокоил Фэй-Тун, – так что у нас – целая минута.
– Минута? Ну уж нет! Пятнадцать секунд тебе на все объяснения!
Хахир шагнул к дыре. А мы так и остались у порога, недоверчиво просунув головы внутрь. Странно, тут опять было обманчиво прохладно. Хотя не ощущалось никакого дуновения – даже намёка на вентиляцию.
– Подойдите ближе, – сказал Фэй-Тун.
Я мрачно кашлянул.
Всё равно, что заглядывать в жерло вулкана. Но раз уж вернулись – куда деваться!
Каждый шаг отдаётся биением сердца…
Интересно, успеем мы удрать в этот раз? Хорошо, хоть девчонок оставили на безопасном расстоянии…
– Не бойтесь.
– А кто боится? – я хладнокровно присел у края.
Чёрный зрачок темноты смотрел на меня из нижней комнаты. А второй – таращился сверху, из отверстия в потолке.
Темнота удивлялась нашей настырности.
Фэй-Туна эти мелочи не отвлекали. Откуда-то из кармашка на своей попоне он достал мелкое «яблоко» – похожее на те, что мы ели в горах. Повертел в пальцах, словно давая нам его рассмотреть. И швырнул вниз.
– Зря! – огорчился Васька. Не в наших обстоятельствах разбрасываться плодами.
Вспоминая сочную мякоть, я с огорчением проводил «яблоко» взглядом. Скоро оно исчезнет в дыре.
Не исчезло…
Метра на два пролетело в нижнюю комнату. Замедлилось.
И стало возвращаться.
Вылетело почти до того уровня, откуда его бросили.
И снова упало.
Мы ошалело моргали. А «яблоко» моталось туда-сюда. Постепенно уменьшая амплитуду…
Первым заговорил Бинк:
– Маятник.
Я кивнул.
Никакой мистики. Внизу – обратный вектор гравитации. Здесь, в Гробнице, мы это уже проходили.
А точка равновесия – между комнатами…
Дима склонился над отверстием, ловко поймал «яблоко» и откусил – в законах физики он ценил прикладной аспект. Прожевал и усмехнулся:
– Ну что? Рискнём?
Только сначала нам довелось опять бежать по коридору. И опять брякаться на пол, пережидая испепеляющий свет.
В сущности, теперь, когда мы знали, что это ненадолго, было не так уж страшно. Пока лежали, Васька ухитрился доесть огрызок того самого «яблока». Выплюнул крупную косточку и спросил, деловито поднимаясь:
– Тянем жребий?
Тянуть не пришлось. Первым вызвался Бинк:
– Гравитация – мой конёк!
Мы проводили хоббита до отверстия. Он хрипло помянул предков и героически сиганул вниз головой.
Только малость не рассчитал – не успел там зацепиться. И вверх тормашками прилетел назад:
– А чтоб ему!
Со второго раза тоже не получилось.
– Я вижу, ты ловишь кайф от самого процесса, – восхитился Дима. – Только не очень увлекайся!
Бинк нецензурно выругался. И таки сумел вскарабкаться на каменную плиту с той стороны.
Встал вниз головой, помахал нам:
– Порядок!
И нырнул в туннель.
А мы побежали назад.
Ещё один сеанс загара под Белым Огнём.
Дальше начинается рутина.
Испытанная траектория краткого полёта. Цепкие руки товарищей, помогающие очередному антиподу вылезти из дыры. Небольшой перерыв на солнечные ванны. И всё по новой…
Васька, Дима – уже на той стороне.
Переправляем девушек.
Ничего сложного. Только маленький инцидент.
– Кажется, потеряла чётки! – говорит Лаг-Ни уже оттуда.
– Найдём, – успокаиваю я.
После горячего «антракта» возвращаемся с Фэй-Туном к белой комнате. Остались только мы вдвоём.
– Иди, Лё-Ха, – говорит хахир.
– После тебя!
Он отправляется.
А я топчусь в коридоре. Никак не могу отыскать эти проклятые чётки! Сам видел, как наша блондинка их теребила – серые камушки, нанизанные на углепластовую нить.
Пустяк. Но, вероятно, для неё они что-то значат.
В туннеле опять прохладно. Хотя я знаю – в запасе меньше минуты. И на всякий случай быстро выглядываю в комнату.
