– Говорят, эти двери выковали еще до пылающих дней, – прошептала Алина. – Чтобы спрятаться от гнева Фервора.
Фалко недоверчиво усмехнулся.
– Откуда им было знать, что дело так обернется, – сказал он. – И потом, посмотри-ка вот на это.
Он опустил импровизированную лампу на пол. Почти у самой кромки был вытравлен кислотой символ Алгоры.
– Выжигать узоры кислотой на металле научились едва ли триста лет назад, – сообщил Фалко.
– Неужели обман?! – поразилась Алина. – Но ведь люди-то, Брик, пропали на самом деле. Или нет?
– Не думаю, что обман, – покачал головой Фалко. – Люди… Люди отправились вниз, чтобы лично узреть воплощенный гнев Фервора. Наверное, узрели. А дверь повесили, чтобы другие следом не полезли. Наверное, тот желтый череп как раз запрет и означал. И дверь повесил храм, о чем свидетельствует символ Алгоры. Что же касается…
– Ой, а Эля-то туда полезла, – спохватилась Алина и дико завопила – Эля!!!
– Что случилось?! – тотчас выглянула из-за поворота Лимия.
– У нас, по счастью, ничего, – сообщил Фалко. – Даже краббы стучать перестали. А ты чем порадуешь?
– Ничем, – покачала головой Лимия. – Похоже, там тупик.
– Уверена? Ради этого коридорчика вешать металлическую дверь расточительно даже для храма.
– Тащи сюда свет, и сам все увидишь, – буркнула Лимия.
Фалко поднялся на ноги и прошел до поворота. За ним был еще один такой же отрезок пути, с точно таким же поворотом, только в этот раз направо. Фалко прошел до него. Третий отрезок тоннеля тянулся саженей на десять максимум. Дальнейший путь преграждала серая скала без каких-либо признаков полировки. Да и врезалась она в тоннель не под прямым углом, как все здесь, а сильно отклонившись назад сверху. Пол в месте стыка был весь покрыт мелкой сеткой трещин. Вдвое меньше их было на стенах и всего несколько, но глубоких, на потолке.
– Наверное, скала осела, – сказала Лимия.
– Похоже на то, – согласился Фалко. – Тем лучше. Что бы там ни прятал храм в глубине, теперь это похоронено окончательно.
– А что с нами будет? – спросила Алина.
– А ничего, – оптимистично ответил Фалко. – Краббы ведь не знают, что здесь такой милый тупичок. Покараулят немного, потом решат, что мы пошли на корм призракам, и уберутся восвояси. А там и мы потихоньку за ними двинем.
– Не уверена, что все будет так просто, – заметила Лимия.
– Положись на меня, – ободряюще улыбнулся ей Фалко.
– Уже это сделала, – вздохнула Лимия. – Теперь гадаю, зачем?
– Затем, что я умный, надежный и изобретательный, – с деланной ноткой самодовольства пояснил Фалко. – Ладно, пойдем обратно. Попробуем выяснить, какая слышимость через эту дверь.
– Пойдем, – вздохнула Лимия. – Стоим! Это что такое?
В отполированной стене красовалась еще одна дверь. Черная, прямоугольная и совершенно не выступающая, она буквально сливалась со стеной. На двери, примерно на уровне груди, была нарисована красным раскрытая ладонь.
– За вторым поворотом железная дверь с красной рукой, – тихо сказала Лимия.
– Что? – не понял Фалко.
– Это из описания пути в моем письме, – пояснила Лимия. – Самый конец причем.
– Так может…
Алина не договорила, у нее захватило дух. Фалко вытянул руку и медленно провел пальцами по поверхности.
– А здесь коралл, – хмыкнул он. – Крашеный. Да чего мы гадаем, откроем и посмотрим.
– Кто-то не так давно предупреждал насчет опрометчивых действий, – напомнила Лимия.
– Так мы аккуратно откроем и осторожно посмотрим, – уточнил Фалко. – Так, Алина, держи свет.
– Ты уверен, Брик? – спросила та.
– Как может сомневаться тот, кто не думает? – усмехнулась Лимия.
Она вынула тесак из-за пояса и встала сбоку от двери, готовая атаковать все, что может вылезти оттуда. Фалко внимательно осмотрел механизм. Одна ручка была внизу, вторая вверху. Их соединяла ветхая коралловая штанга.
– Запирается снаружи, – заметила Лимия.
– Тогда, может, не будет отпирать? – предложила Алина.
– Ну, надо же чем-то развлечься, пока краббы не уберутся, – сказал Фалко.
– Интересные у тебя представления о развлечениях, – хмыкнула Алина и отступила назад, явно показывая, что героизм не входит в ее список того, чему стоило бы посвятить свой досуг. Фалко свернул обе ручки и взглянул на Лимию.
– Готова?
Та коротко кивнула. Фалко рванул дверь на себя. Ожидая такого же сопротивления, как на входной двери, он определенно переборщил здесь. Дверь поддалась сразу. Фалко не удержался и завалился назад. Алина предусмотрительно отскочила в сторону.
– Аля, свет! – закричала Лимия.
– Что там?! – вскинулся с пола Фалко. – Ай!
Алина поспешно шагнула назад и наступила ему на пальцы. Услышав вскрик, она чуть не уронила импровизированную лампу на голову Фалко. Тот, резко сев, перехватил источник света и сунул его в дверной проем. Лимия перевела дух.
– Темно там, – ответила она на заданный ранее вопрос. – А теперь, при наличии света, можно и все остальное посмотреть.
Фалко, ворча себе под нос, поднялся на ноги, и все трое, затаив дыхание, заглянули внутрь.
Внутри была совершенно квадратная комната сажени в три по каждой из сторон. Так же, как и в тоннеле, стены, пол и потолок были гладко отполированы. Комната была практически пуста. Только в самом центре, на полу, валялась темно-синяя сумка. Лимия забрала у Фалко светильник, шагнула внутрь и внимательно огляделась по сторонам. Не заметив ничего опасного, она приблизилась к сумке, опустилась на колени и оглядела ее со всех сторон.
– На ловушку не похоже, – сказала она.
– Ловушка может быть внутри, – предупредил Фалко.
– Может.
Лимия медленно подняла сумку. Ничего не произошло. Судя по тому, с какой легкостью Лимия держала ее на вытянутой руке, ничего тяжелого в сумке не было. Более того, складывалось впечатление, что она вообще пустая. Лимия принесла сумку к выходу и поставила, прислонив к высокому порогу, позволяя и другим рассмотреть находку. Та была немного вытянута в длину. Пошитая из отлично выделанной акульей кожи, сумка имела одно большое отделение и пять мелких кармашков с правой стороны. Сверху крепились две кожаные лямки, так что сумку можно было носить и в руках, и за спиной.
– Не похоже, что она тут скучает со времен пылающих дней, – с сомнением отметила Лимия.
– Такие были в моде несколько лет назад, – добавила Алина. – Я, помнится, похожую посылала отцу на день рождения. Может быть, даже эту самую.
– Вот как? – сказал Фалко. – Тогда вряд ли в ней скрывается древнее зло. Лимия, посвети.
Та поднесла свет прямо к сумке. Фалко аккуратно расшнуровал завязки и распахнул главное отделение. Жесткая вставка с рамкой из китового уса делила внутреннее пространство на две неравные части. Обе они были пусты. Даже пыли не было.
