шаманку, Ренэф не сомневался. Он отошлёт её назад сразу, когда будет понятно, где скрывается
босамва, и не позволит твари преследовать её.
– Ахратта влюблён в тебя? – спросил царевич с деланым равнодушием.
– Даже если бы ты не пришёл в Кирму, его я бы не выбрала, – неожиданно жёстко ответила Кирану, потом лукаво улыбнулась ему. – А ты, северянин?
Ренэф поперхнулся. Шаманка тихо рассмеялась и поднялась.
– Я всё подготовлю. Мне нужно где-то два дня. А ты пока подумай о том, сколько палок вам достанется от командира, если вернётесь.
Командир… Об этом царевич сразу не подумал. А ведь Кирану и тот, другой шаман, к которому пойдёт Ахратта, могли на них донести.
– Ты не расскажешь командиру о нашем разговоре?
Кирану нахмурилась.
– Это было бы мудро, спасло бы ваши шкуры. Но я знаю, что такое честь воина. А ещё хорошо понимаю, что вы не отступитесь. Оба упрямые.
С этими словами шаманка ушла. Царевич с сожалением посмотрел ей вслед – хотелось, чтобы она осталась рядом. Рёбра немного ныли – не то после драки, не то при упоминании о наказании за вопиющее нарушение армейских порядков. Самовольно покинуть гарнизон – да-а-а, тут он превзошёл себя самого. Может статься, что и уйти-то тайком не удастся…
А потом Ренэф подумал о тех, кому придётся отвечать за его смерть перед Императором и царицей. Нет, он просто обязан вернуться.
Следующие два дня прошли как на углях. Казалось, все уже всё знают, следят, выжидают. Случайные взгляды, оговорки – всё воспринималось в этом свете.
Ахратта молчал – не подавал знаков и уж тем более не заговаривал. Ренэф гадал, скольких успел подговорить воин, и кто прикроет их отход. Как южанин вообще представлял себе это «из Кирмы уйдём тайком»? Если пытаться улизнуть ночью, когда патрули усилены – риск быть пойманными велик, хотя они оба и знали распорядок. А уходить во время собственного дозора не позволяла уже честь, не страх. Да и не ставили их в один дозор никогда, по понятным причинам.
Было ли влияние Ахратты в Кирме так велико? Насколько больше значили для южан старые традиции, чем закон? Кирану говорила, что закон не позволит решить всё «как в старину». Речь, наверное, шла о ритуальных поединках с последующим ритуальным же кровавым пиршеством. Но даже если в Кирме уже не пожирали сердца врагов и не делали тотемы из частей тел проигравших – священная охота действительно могла быть для многих здесь важнее, чем следование порядкам в гарнизоне. А ведь на порядках держалась безопасность.
Размышляя обо всём этом, как военачальник, Ренэф понимал, насколько же тяжело удерживать под контролем последний примкнувший к землям Империи сепат. На протяжении всей своей истории сепаты Таур-Дуат тяготели к независимости – даже после древнего объединения Верхней и Нижней Земли. Но Нэбу – более прочих. Сколько веков вражды, сколько невозможных попыток договориться, понять друг друга, сколько различий! И если бы сами уроженцы Нэбу не хотели объединения, не удерживали здесь власть по договору с Императором, не охраняли дальние границы от диких племён – Владыке пришлось бы ещё труднее. Недаром предки Ренэфа выстраивали гарнизоны на юге и не жалели казны на поддержание войска, когда о прочных долгосрочных союзах с Нэбу говорить не приходилось. Мотивы, идеология, сам образ жизни этого народа отличались от привычных. Но и южане были неотъемлемой частью Таур-Дуат во всём её многоликом величии. Ренэф был рад, что ему удалось узнать эту сторону жизни Империи, в основном – благодаря Кирану.
Сама Кирану тоже не появлялась эти два дня – готовилась, как и сказала. Царевич поймал себя на том, что быстро успел соскучиться, но сам встреч не искал – ждал положенный срок.
На третий день Ахратта подсел к нему во время трапезы. Южанин держался не то чтобы дружелюбно – это вызвало бы подозрения – но вполне нейтрально. А когда он зыркнул по сторонам, другие солдаты отсели чуть дальше, как будто сами. Подслушивать их разговор никто не рискнул.
– Через день, на рассвете, – тихо сказал воин, поглощая свою порцию наваристой сладковатой каши с орехами и кусочками местных фруктов. – Боукори уходят и приходят свободно – у них бывают дела в джунглях. Но и им часто нужна защита воинов. Уйдём, не привлекая лишнего внимания. Законно, – южанин хмыкнул. – Почти.
– А если не пройдём? – равнодушно спросил Ренэф, не глядя на него.
– Значит, повезло тебе. Но я всё подготовил.
– Надеюсь, что так. А то как бы твоим планом не оказалось просто трусливо подставить меня перед командованием.
Ахратта шумно засопел, стиснул ложку в кулаке так, что она едва не надломилась, но не позволил злости выплеснуться. Даже от оскорблений удержался – удивительно. Видимо, южанин и правда не хотел привлекать внимания.
– Джунгли покажут, кто из нас достоин. Если выживешь – призна́ю твою силу перед всей Кирмой.
– И извинишься.
Ахратта скрипнул зубами и показал свой любимый жест. Ренэф посмотрел на него долгим взглядом, пока воин, наконец, не кивнул.
Нет, южанин не признавал своё поражение. Просто он был уверен, что вернётся один.
Кирану нашла его на следующий день. Шаманка держалась безмятежно, собранно, словно приняла некое сложное решение, и теперь ей уже было всё равно. Вместе они прогулялись на рынок за какими-то нужными ей мелочами, но о деле девушка заговорила, только когда они добрались до её дома.
– Завтра на рассвете пойдём в топь за целебными растениями, – проговорила Кирану, неотрывно глядя на Ренэфа, пока он привычно ставил щит и копьё у входа.
– Ну в топь, так в топь.
– Возьми только оружие и амулеты. Ничего лишнего. Об остальном я позабочусь.
Царевич улыбнулся и обнял её. Кирану по-кошачьи уткнулась ему в шею, непривычно молчаливая. Ренэф нежно приподнял её лицо за подбородок, посмотрел в глаза, в которых прятались тени тревоги.
– Всё будет хорошо, – уверенно проговорил он. – Соберём тебе ещё одно ожерелье, нга-ину.
– Здесь на много миль вокруг ни у кого ни клыка, ни когтя босамва.
– Ну вот. А у тебя будет.
Шаманка тихо рассмеялась, качая головой.
– Может, и правда получится. Духи почему-то выделяют тебя особо.
Ренэф пожал плечами и быстро перевёл тему:
– Ты уже знаешь, с кем целебные растения идёт собирать Ахратта? Или что он там собирается делать по своей легенде.
– С Оджу. Хороший охотник, ловчий духов.
– Ну уж не лучше, чем ты.
– А я и не охотник, – усмехнулась Кирану. – Но кое-что могу.
Шаманка собрала лёгкую сытную трапезу – несомненно
