себя в руки. Что с кристаллом?
— Сначала ответьте мне: с вами все в порядке?
Булфадий скривился, как от боли. Конечно же, с ними было не все в порядке. Но его ученик чем-то был сильно обеспокоен, и он решил соврать:
— Разумеется, все хорошо. Йов и дефены продолжают прочесывать остров…
— Тогда поторопитесь, магистр. Потому что здесь — все плохо!
— Почему? Что там случилось? Что-то не так с кристаллом?
— С криста-а-аллом, — протянул ученик мага с мукой в голосе. — Я не понимаю, что с-с ним прои-и-исходит. Он начал мерцать. Мерцать так, как будто… как будто он умирает. Наверное, он совсем скоро пога-а-аснет.
Кровь горячей волной ударила в сердце Булфадия. Вот он, финал. Окончательный и бесповоротный. Они не справились. Барьер вот-вот рухнет, а все, что смогли сделать дефены — это пройти пару переходов внутрь острова.
— Я понял тебя, Шерк. Кристалл дает знак, что Барьер должен скоро рухнуть. Не думаю, что у нас осталось много времени, но на два-три дня мы вполне можем рассчитывать.
— Два-три дня? Но откуда вам знать, что осталось именно столько? Почему не пару часов или всего несколько ми-и-инут?
«Потому что иначе мы точно проиграем», — подумал Булфадий, но вслух сказал: — Не беспокойся. Продолжай и дальше следить за кристаллом. Если заметишь еще что-то странное, то сразу свяжись со мной.
— Хорошо, магистр. — Голос Шерка стал чуть спокойнее.
Амулет перестал вибрировать.
Булфадий выдохнул и потер виски. Где-то в глубинах черепа запела свою нудную песню мигрень. Он встретился взглядом с Зигмундом. Капитан смотрел ему в глаза, не моргая и даже не шевелясь. Он тоже все понял, хотя слышал только половину разговора. Почему магистр решил, что у них осталось два-три дня? Потому что прочитал об этом в «Наследии минувшей эпохи» или потому что выдумал сам? Булфадий ответить не мог, в голове все перемешалось, но он все-таки надеялся на первое.
— И что, это все? Ничего не получилось? — наконец, решил нарушить затянувшуюся тишину капитан.
— Не знаю, — покачал головой Хранитель Барьера. — Вся надежда на Йова и остальных дефенов. Все зависит только от них.
Магистр отворил дверь каюты капитана и собрался уже выйти, но снова замер. Повернулся к Зигмунду и произнес:
— Через день или два мне потребуется шлюпка. Одноместная. У тебя, я думаю, найдется такая.
— Ты что, решил отравиться на остров? Один? Совсем рехнулся?
— Я не могу дальше сидеть, сложа руки. Больше не могу, — покачал головой магистр.
— Но как ты пройдешь сквозь этот гребаный барьер? Ты мне все уши прожужжал про то, что через него могут протиснуться только твои хваленые дефены, а теперь собрался туда и сам. Когда ты успел стать дефеном?
— Барьера скоро не будет. И если у нас ничего не получится, я хочу стать первым, кто испытает на себе все последствия нашей неудачи.
Солнце почти спряталось за тяжелыми тучами на горизонте. День умирал. Привыкшая к ночевкам на открытом воздухе, Девана кожей ощущала приближение тьмы. Жизнь в Тернистом лесу приучила ее не бояться наступления ночи, хотя в кронах деревьев тьма казалась настолько густой и непреодолимой, что сложно было поверить в ее временность. Здесь же, на Околосе, ночь словно вдыхала в остров жизнь. Изуродованную, наполненную тенями ужасного прошлого, но… жизнь. Впервые за свои двадцать восемь лет существования Девана испытывала настоящий страх перед тьмой и неизвестностью. Чувство беспомощности охватило ее всю, целиком. Она понятия не имела, что произойдет с ней через миг. А густая тьма усиливала это неприятное ощущение в несколько раз.
Темно-серая островершинная башня, до которой Девана не надеялась добраться и до вечера, была уже рядом. После преодоления висячего моста, где оборвалась жизнь некроманта, а волот получил кучу ссадин и шишек, их дела пошли лучше. Поначалу маг бранился как старый каторжанин, но потом взял себя в руки и с серьезным видом заявил, что они должны двигаться дальше, и что их план — добраться до башни на горизонте — ничуть не поменялся. И они дошли.
Признаков дороги или хоть какой-нибудь убогонькой тропы они не нашли, но местность по эту сторону каньона оказалась более пригодной для пеших переходов — равнина, устланная лесными лоскутами на сочно-зеленых лугах. Встречались и пресноводные озера с чистейшей водой, возле которых отряд то и дело устраивал недолгие привалы.
И вот эта башня. Устремленный в небо шпиль из серого камня, обдуваемый со всех сторон ветром и терзаемый временем. Внизу она была окружена невысокой, поросшей мхом и плющом стеной с крохотными бойницами, выполненными скорее для красоты, чем для защиты. По верхушке стены деловито расхаживали вороны и громко каркали, недовольные появлением незнакомцев. Ворота в стене были открыты, вернее, напрочь отсутствовали. Вместо них — пустой зев арки, заросший внизу кустарником и карликовыми деревцами. Было видно, что башню забросили много веков назад. Девана повидала подобных строений не много, все же большую часть жизни она провела в лесу, поэтому чувствовала себя рядом с этим строением неуютно.
— Они здесь, — шепнула Айлин, крепче прижавшись к боку женщины.
— Кто?
— Фантомы.
— В этой башне?
— Да. Но не все, а только некоторые. Особенно несколько из них.
— Не пойму, что значит «особенно»? В башне либо кто-то есть, либо нет никого.
— С фантомами не так. Физически их вообще нет нигде. Но в то же время они повсюду. На этом острове. А в этой башне — особенно.
— Я тебя совсем не понимаю, — печально вздохнула Лесная Фея. Она уже перестала одергивать девочку каждый раз, как та заводила речь о фантомах, но и понять ее становилось все сложнее.
— Близится ночь, а значит, скоро они станут сильнее, — предупредила девочка.
— Они могут нам навредить?
— Нет, не думаю, — покачала головой Айлин, но Девана почувствовала в голосе неуверенность. — Но нам следует опасаться кое-чего другого.
— Чего?
— Не знаю. Пока не знаю.
— Фантомы больше не предупреждают тебя об опасности?
Девочка вздохнула и чуть потупила взгляд.
— Предупреждают. Но я не все понимаю. Я могу только чувствовать. Опасность,
