я остался темным братом.
— Это несправедливо! — нахмурился я.
— В каждом мире есть свои особенности. Не только в традициях. Но и в том, как работают законы силы. Так вышло, что в семье всегда самый сильный — это самый старший в роду. Когда умирает глава рода, следующий по старшинству наследует его мощь.
— Ваш брат не был самым сильным в роду, — догадался я.
Морозов помрачнел и кивнул.
— Все окружающие считали, что все дело в цвете силы. Я стал проклят вдвойне. Но это не особенно меня беспокоило — знаешь, медведю не обязательно быть красивым, его и так все уважают.
— Тут сложно спорить, — согласился я.
— Я встретил девушку, от вида которой моя душа замирала. И мой брат тотчас пожелал присвоить ее себе. Мне пришлось отступить, потому как я точно понимал, что она достойна лучшего. Она имела право стать супругой князя с обычной силой. Того, кто мог стать для нее опорой и предметом гордости.
— Она его полюбила? — отчего-то неуверенно спросил я.
Он покрутил на пальце кольцо, испещренное странными знаками, похожими на буквы.
— По нашим законам все решили семьи, — произнёс он. — И брат привел в дом замечательную девушку, которая поклялась ему в верности. Кем бы я был, если бы посмел мешать ее счастью? Я привел в свой дом другую. Поначалу она меня боялась. Считала, что темный однажды обязательно принесет ее в жертву. Но потом поняла, что я не ем детей по пятницам. И по субботам тоже… Мы смогли с ней жить в мире и ладу. Она научила меня радоваться простым вещам. Подарила детей, которые родились со светлой искрой. И я подумал, что мне подарен шанс прожить тихую жизнь ведьмака.
— Ведьмака? — я подался вперед, чтобы ловить каждое слово Морозова.
— В том мире много чудесного и жуткого, Павел… Там открыто живут те, кого тут считают городскими легендами и деревенскими байками.
— Вы про нечисть? — шепотом уточнил я
И Морозов кивнул:
— Именно! В том мире русалки выходят из рек, чтобы пожирать живых, домовые следят за домами, а вурдалаки выбираются на охоту, когда на землю опускается тьма.
— Звучит как жутковатая сказка, — хмыкнул я, не до конца веря в эту историю.
— Все сказки когда-то случились в реальной жизни, юноша. Но потом их стали пересказывать и добавлять разные детали, чтобы они не казались слишком страшными. Люди не любят бояться по-настоящему. И вот уже волк проглотил бабушку целиком, а не она сама обернулась зверем. А внучка не ворвалась в дом, чтобы убить оборотня топориком своего отца. В сказке девица не водрузила голову монстра на пику, чтобы распугать стаю других оборотней, когда она брела через лес обратно домой… Ее волосы не покрылись красным от капающей из отрубленной головы оборотня крови — проще было придумать, что девчонка носила красную шапочку. Но сам подумай, Павел, зачем таскать пирожки в одинокий домик в лесной глуши? Неужто они стоят риска? Или все проще, и девочка носила своей зараженной бабушке снадобье. Но однажды опоздала, и та обернулась зверем…
Я оторопел от услышанного. А мой собеседник усмехнулся и продолжил:
— Правда жестока, княжич! Однажды моя семья стала слишком сильной. Все потому, что мы с братом не делили власть — каждый был рад своей судьбе. Вот только жизнь приготовила жуткий подарок — его супруга стала темной. Так порой происходит, когда человек готов отдать свою жизнь за других. Его свет меняется на тьму. Брат мог с этим смириться. И жрец заметил, что в княжеском первенце таится та же тьма, что и во мне.
— С природой не поспоришь, — предположил я.
— Однако, князь решил спорить. И он пожелал избавиться от своего сына. Вот только побоялся, что кровью ребенка он навлечет на себя проклятье.
— Он был настолько суеверный? — удивился я.
— Темные имеют особенные таланты. Нас сложно убить. Сама смерть дает нам шансы возвращаться. Как твоя бабушка, которая не умела переходить через границу миров. Но смерть сжалилась над ней, когда ее раз за разом убивали, и забрала ее в этот мир, лишив жутких воспоминаний о прошлой жизни…
Я похолодел и понял, что не могу выдавить из себя ни слова.
— Мой брат избавился от своего ребенка. Затем позволил нашим врагам уничтожить мою супругу и моих детей. Он отдал на откуп врагам семью и собственную жену… А я бился! И моя охота была славной! Но меня все равно убили, и брат меня похоронил…
— Что? — выдохнул я.
— Представляешь, как он был удивлен, когда в один из дней я выбрался из гроба и уселся на каменном стуле посреди склепа?
— Кольцо! — догадался я.
— Незадолго до произошедшего убийства я надел его на палец. И не смог умереть. Кольцо помогло мне восстановиться и вернуло в мир живых. И делало это много раз, пока я мстил. Я не горжусь тем, что я сделал, юноша, но мое имя в том мире стало символом тьмы и справедливости. А когда я отомстил, меня предали. Мой брат запер меня в склепе особым ритуалом. Он просто не мог меня убить, как и снять с меня кольцо. Оно само выбирает себе нового владельца. И меня оно покинуло только тогда, когда мне удалось уйти из того склепа.
Я встал на ноги, не в силах оставаться на месте. Прошел до соседнего пустого стола и вернулся на свой стул.
— Так, та женщина… та княгиня, которая стала темной…
— Женщина, которую я не смел любить сердцем, — медленно проговорил Александр. — Но та, что навсегда оставалась в моей душе. Та, кого я не надеялся встретить в этом мире. И та, кто сейчас готовит мне чай по утрам…
— Не может этого быть, — просипел я. — Не может…
— Однако сложилось все именно так. Я нашел эту женщину, которая забыла обо мне. И не только. Она не помнит всего, что с ней творилось перед тем, как она оказалась в этом мире. И я благодарен судьбе за то, что у меня появился шанс стать счастливым. У меня есть племянник и внук, который хранит в себе тьму любимой мной женщины.
— Это все звучит… как бред!
Морозов улыбнулся и махнул рукой.
— Пусть так, княжич. Чего еще ждать от старого кустодия,
