же, как и отжиматься.
– Но я не умею отжиматься! – возразил Женя.
– Угу. И готовить.
***
Следующий месяц прошёл без каких-либо эксцессов. Только поиски жемчужин не увенчались успехом. Тему присоединения Печорина к Книжным Червям больше не поднимали. Каждый остался при своём мнении, однако Онегин относился к Григорию всё более настороженно. Кроме того, Евгения раздражала манера офицера давать каждому из собеседников неуместные клички и язвительно подшучивать.
И, казалось, появление Печорина стало для Жени единственной проблемой, потому что с каждым днём он всё больше осваивался в современном мире, а жил как у Христа за пазухой, ни в чём не нуждаясь, пока однажды ранним утром среды Христос в юбке не вернулся из школы в плохом расположении духа.
– Может быть, ты всё же займёшься делом? – Маша стояла в дверях своей комнаты, наблюдая, как Онегин валяется на диване и смотрит очередной фильм про Дикий Запад.
– Я охраняю тебя, – беспечно проговорил он и набил рот чипсами.
Маша прошла по комнате, собирая обёртки и фантики, после чего выругалась и раздражённо поинтересовалась:
– Ты не искал работу?
– Напомню тебе, что мне негоже работать, – надменно ответствовал дворянин.
– Очнись, ты в двадцать первом, мать его, веке! Ты жрёшь еду, ты занимаешь место! И ты взрослый человек, пора бы уже приносить какую-нибудь пользу!
– Я думал, что не мешаю тебе. – Евгений выглядел оскорблённым.
– А ты не думал, что у меня может быть своя жизнь? Без тебя, без вас всех! Опять же, моя мама! Ты сидишь практически у неё на шее! – продолжала клокотать Мэл.
– Я не понимаю твоего недовольства.
Маша взбесилась и начала кидаться в Женю всем, что попадалось под руку.
– Моё решение не подлежит оспариванию! Либо ты идёшь работать, либо пошёл вон из моей хаты! Живи с Маргаритой, с Тёркиным, ну вас всех к чёрту!
Онегин только пожал плечами.
Выгнать его из дома Мэл не могла, но и находиться рядом с ним не могла тоже. Причиной такой резкой смены настроения, конечно же, были любовные перипетии в школе. Точнее, это Мэл считала произошедшее любовной перипетией. Предмет её обожания и ночных переписок – одиннадцатиклассник Олег – уже три дня не отвечал на её сообщения, находясь в сети, а в школе был замечен прогуливающимся с одной из своих одноклассниц. Естественно, юное сердце Мэл было разбито, и никаких мужчин она видеть не желала. Включая вымышленных. Так что она предприняла самое верное решение в такой ситуации: забрать из дома игровую приставку и уехать на несколько дней пожить к Виолетте.
Следующие несколько дней Женя Мэл не видел, но решил всё-таки зарегистрироваться на «хэдхантере» и хоть как-то заполнить резюме. Род деятельности он выбрал – «руководитель». Мелочиться не хотел. Опыт работы, вспомнив, сколько управлялся с крепостными, написал: «14 лет» и стал ждать. Может быть, хоть кто-то его позовёт? Однако предложений не последовало. Тогда Женя неохотно прочитав кое-какие материалы о том, как стать успешным работником, решил кликнуть на «откликнуться» в нескольких вакансиях, привлёкших его зарплатой. В требования к кандидатам дворянин предсказуемо не вчитывался. Но и на следующий день презренные холопы не хотели высылать экипаж, чтобы его, такого замечательного, приняли на работу.
В понедельник днём Евгений увидел первую заветную красную цифру в графе «приглашения». Сердце его застучало, словно это было письмо от его возлюбленной. Он закрыл глаза, помолился богу на всякий случай и нажал «просмотреть». Страница, как на зло, зависла. Отчаяние охватило молодого человека, он готов был завыть волком, но вместо этого пнул системный блок. Это помогло. В графе красной строчкой, уничтожающей все надежды стать руководителем фирмы «ООО Фэйс об тэйбл», стояло: «Отказ!»
Онегин взъерепенился и, быстро просмотрев причину, принялся писать ответ:
«Милостивый государь, смею заметить, что счастья своего не оценили Вы и будете наказаны Богом. Право слово, вы, как крепостному, изволите русскому дворянину отказывать. Хотелось бы узнать чин ваш, коль смеете в таком тоне отказывать мне. Впрочем, это недоразумение можно смыть вашей кровью. Вызываю вас на дуэль».
Но менеджер по персоналу был более краток. «Идиот», – заключил он.
Спустя ещё дюжину отказов, устав строчить гневные письма, Женя безо всякого интереса открыл профиль… И, о чудо! Приглашение.
…Мэл вернулась домой и увидела страшное: Онегин стоял перед ней в своём фраке, брюках, плаще и цилиндре.
– Ты опять за своё? – схватившись за голову, взвыла девочка.
– Нет. Смею вас уверить, что за время вашего отсутствия меня изволили пригласить в важную компанию на собеседование. Так что сейчас я направляюсь туда, – церемонно ответил Онегин. Официальность его обращения была продиктована также и тем, что он надеялся: Мэл заметит появившуюся между ними холодность и захочет улучшить отношения.
– Может, сходить с тобой? – с сомнением проговорила девочка. Она сомневалась в способностях дворянина адекватно вести себя на собеседовании.
Онегин хмыкнул.
– Давай хотя бы фрак снимешь. И цилиндр, – совсем уже безнадёжно предложила Мэл.
Евгений остался в брюках и рубашке, но лицо его было таким, будто он презирал сам себя.
– Изволю удалиться, – пробубнил он и вышел за дверь.
Мэл опустилась на кровать и закрыла глаза. Мысли её были сейчас совсем о другом человеке.
***
Остап подходил к дому, когда увидел Онегина, мрачно сидящего на лавочке возле его подъезда.
– Ты чего здесь делаешь, Жень? – Бендер так удивился, что даже обошёлся без своей всегдашней иронии. – Случилось чего?
Стрелок поднял на Бендера глаза, полные невыразимой скорби и обиды.
– Да как эти, эти… Да как они посмели? – выкрикнул Женя.
– Ты о чём? – не понял Остап.
– Сегодня я поехал на, как это называется, на собеседование, по поводу работы. Они стали меня спрашивать, чем я занимался. Я ответил, что управлял людьми в деревне. Они спросили, возглавлял ли я малый бизнес? Откуда мне знать? Я знать не знаю, что такое «бизнес»! Я им кивнул, но это ладно. Но потом они задали мне вопрос, почему именно я хочу у них работать и кем я себя вижу в их компании? Я ответил честно, что хочу у них работать, потому что меня заставляют работать, и ничего особенного в их компании я не вижу. А через несколько лет я точно не вижу себя работником. Не хватало ещё к ярму привыкать! – запинаясь от возмущения, протараторил Евгений.
Бендер подавил смешок, и Онегин это заметил.
– Что? – нервно спросил он, уже изготовившись отражать новую атаку на свою и без того пострадавшую гордость.
– Поторопился ты ходить по собеседованиям, конечно, – ободряюще улыбнулся Остап. – Но хорошо, что пошёл. В общем, заседание продолжается, не принимай эту попытку близко к
