Я с ужасом думал о завтрашнем — то бишь, уже сегодняшнем утре, и утешал себя мыслями о том, что завтра — воскресенье, и уроков нет. С какой рожей бы я вел уроки, и какую дичь бы нес после такого трудного дня и безумной ночи — и представить себе страшно.
Холод ковырял ножом заляпанную краской столешницу, я — качался на стуле, который и без того готов был дать дуба. Мы ожидали Радзивилла в конторе заброшенной молочно-товарной фермы, недалеко от границы Вышемирского и Мозырского уездов, в местечке, которое называлось Глинная Слобода. Глины тут был слишком много, а вот со свободой дела обстояли не очень: на кой черт нужна свобода, если тут никто не живет? А раньше завидное было место для поселения — Слобода на то и Слобода, чтоб там посвободнее дышалось, чем в окружающих юридиках…
— Ну что? — спросил я.
— Что — что? Едут, наверное! — отмахнулся Холод. — Смотри, будь готов. Они сильно на тебя злые.
— Плевал я на их злость, — ухмыльнулся я.
— Да и я плевал, — он сунул руку в карман и продемонстрировал мне золотой шарик, похожий на снитч из истории про Гарри Поттера. — Знаешь что это?
— Полицейский негатор магии, насколько я понимаю, — память Гоши подкинула мне подходящие образы. — Наши, армейские, выглядели куда более практично: никакой позолоты, чисто черные и матовые. Знатная штуковина. Теперь нам обоим тоньше лезвия их выбрики.
— В случае чего — я беру на себя братика, — мрачно кивнул Холод. — Черт знает, на чью сторону я встану, если вы с ним подеретесь. А вот сам мелкому навешать смогу без зазрения совести.
— Все правильно, — вышемирский крестный отец действительно мыслил рационально, это стоило признать. — А я совладаю с Кшиштофом, в конце концов — это будет продолжением разборки двух аристократов, это более-менее приемлемо. Главное, чтобы они не притащили с собой всю королевскую конницу и всею королевскую рать…
— Не притащат. Чем больше свидетелей, тем сильнее вероятность того, что суть разговора выплывет наружу, — и этот аргумент тоже был веским.
Где-то в небесах загрохотало, потом раздался вой, как от «юнкерса» в старых фильмах, и рядом с фермой что-то грохнуло. Холод был спокоен, так что и я не стал дергаться. Наверняка наши визави прибыли каким-то нестандартным магическим способом… Как будто подтверждая мои слова, раздались быстрые шаги и негромкая ругань, а потом в помещение вошли Кшиштоф Радзивилл с Жевуским, оба — в обгорелой, еще тлеющей в некоторых местах одеждах.
— Ну же! — сказал молодой некромант. — Где оно? Давай его сюда, Пепеляев, немедленно!
— М? — честно говоря, от такой наглости я опешил. — Серьезно?
Холод смотрел то на меня, то на Кшиштофа, то на своего братца, и никак не мог понять, что ему делать. А потом, видимо, все для себя решил, встал со своего стула, сунул нож в рукав пальто, и проговорил:
— Общайтесь, панове! Нам с братом тоже есть о чем поговорить… — и, не подразумевая возражений, ухватил за руку толстяка и поволок наружу.
Я взглядом указал Кшиштофу на стул напротив себя.
— Садись, Радзивилл.
— Пф! — он обошел стол по кругу, уперся кулаками в столешницу и, нависая таким образом над всей окружающей обстановкой, принялся сверлить меня взглядом.
— Можешь не садиться, дело твое. Но ситуация следующая: я вроде как понял, зачем тебе на самом деле нужен был Вышемир, Ядвига и Горынь, — меня знатно рубило спать, и я едва держался, если честно.
— Да неужели? — молодой некромант был свеж и полон дурной энергии, и это жутко бесило. — Так просвети меня!
— Статус внутри семьи, наследование — все это прекрасно. Но Вышемир с его нефтепромыслами по сравнению с реликвиями Черного Радзивилла это так — мелочи, м? — вот тут я увидел, что его на самом деле пробрало.
— Да что ты знаешь о… — вскинулся Кшиштоф.
— То, что мне рассказал твой далекий предок, однако! — парировал я, и тут он заткнулся и сел на стул, давая мне возможность продолжать. — В подземельях Горыни я встретил лича, такого, знаешь ли, мощного, хорошо сохранившегося, который запросто натравил на меня не то три, не то четыре десятка мертвецов. Они, ксати, тоже не выглядели сгнившими зомби, а вполне себе элегантно смотрелись и резво махали саблями и прочими острыми железяками…
— Пепеляев! Ты — трепло! Говори, зачем позвал, иначе, клянусь магией, я… — порочное лицо Радзивилла налилось кровью, он явно закипал от ярости.
— Я пообещал Николаю Радзивиллу Черному передать его наследство первому из его потомков, кого я встретил. Увы и ах, это был именно ты. Я — идиот, пообещал что-то в темную, точно как те простаки из старых сказок. Мол, «отдай мне то, чего дома не знаешь» и все такое прочее, — он готов был опять начать требовать, но я остановил Кшиштофа решительным жестом руки и закончил: — Но как именно я это тебе вручу — это не обговаривалось. Поэтому я могу легко и запросто заявиться в Несвиж, записаться на прием к главе рода, или к твоему папеньке, и при всех вручить тебе гетманский жезл и кольцо некроманта — и только. А могу — один на один, в условленном месте передать эти же артефакты, а еще — полный готический доспех… Я — нулевка, ты знаешь, и мне тоньше лезвия все эти магические штучки, но ты можешь сам посмотреть, у меня и фоточки есть, а?
— Показывай! — огонь в глазах Радзивилла явно говорил о том, что я сумел его заинтересовать.
Он вцепился в мой смартфон как коршун в добычу, принялся свайпить пальцами по экрану, едва ли не облизываясь. Ну что за дерьмо, право слово? Почему такие сокровища должны достаться такому первостатейному мерзавцу?
— Чего ты хочешь? — он вернул мне гаджет, и было видно, что впечатление на Кшиштофа мне произвести удалось.
Да и разгадать подоплеку его действий — тоже. Яся, Вышемир, заход в больничку в самом начале здешней моей эпопеи и подкат ко мне как к представителю рода Пепеляевых-Гориновичей — старых хозяев Горыни — все это были только части планов по овладению сокровищами легендарного предка. Интересно, что за сила таиться в вещичках бывшего канцлера Великого Княжества Литовского? Или — не интересно? Плевал я на их
