считать кого-то злодеем, а потом резко передумать. Он старается, правда, но это словно стоп-кран в скором поезде дернуть: некоторое время все равно несешься вперед. Инерция.
Гость на нее посмотрел безрадостно:
– Если можно, избавь меня от своих аллегорий. Я так и не научился их понимать.
– В общем, сразу перестроиться сложно. Но он пытается.
– Пытался, – поправил гость. – А теперь дражайшей супруге каюк, память обнулилась, и все по новой?
– Угумс.
Крионикс вздохнул:
– Как же с вами тяжело.
Воцарилось неловкое молчание. Гость вернулся к окну, но смотрел уже не на пейзаж, а словно сквозь сад и грядки, и взгляд его был полон тоски. Пандора, отогрев руки дыханием, заговорила снова:
– По поводу ваших сомнений… Хоть вы с моим отцом обычно не особо тепло отзывались друг о друге, я бы хотела поделиться с вами одной его мыслью. В знак того, что держу обещание и готова хранить вашу тайну.
Крионикс обернулся. Невозмутимый, холодный и… очень уставший. Сколько же всего он пережил? И скольких?
– Помните, как умерла Королева? Красиво, будто в сказке. Закат, берег Москвы-реки, она шагает с обрыва, в лучах солнца распадаясь на тысячи пузырьков. До воды долетела лишь пена, и все смотрели ей вслед.
– Да. Я аж обзавидовался – мои похороны явно будут менее эффектными.
Пандора кивнула, словно не особо его и слушала.
– Так вот, отец тогда нагнулся ко мне и прошептал: «Слишком показушно».
Гость встрепенулся:
– Ты думаешь, что она?..
– Я думаю только одно: Королева привыкла держать все под контролем, и смерть для нее – недостаточный повод не исполнять обязанности. Возможно, она и вправду мертва. Даже, скорее всего, так и есть – ее сестра в этом уверена. Но то, что ситуация каким-то образом сыграла на руку, была частью замысла, – точно. Зачем-то Королева хотела, чтобы о смерти знало как можно больше сказов. А это значит…
Крионикс закрыл глаза, чуть улыбнувшись:
– …что все идет по плану. Ты и вправду немного меня успокоила. Но довольно прелюдий, поговорим о главном.
Он приблизился вплотную, пронзил ее взглядом и, выдержав паузу, сказал сухо и рублено, словно боялся растягивать слова:
– Искорка фонит.
Пандора несколько раз хлопнула глазами:
– В каком смысле? Ма… чары работают исправно.
– Магия – да. Но я стал слышать ее даже на дальних дистанциях. А если могу я – сможет и тварь. Ты навещала мое сокровище?
– Еще нет, только въехала.
– Проверь ее.
– Обязательно. В ближайшие дни.
– Сегодня.
– Не могу, – спокойно ответила Пандора. – Вы прервали меня посреди социально важного взаимодействия со сверстником, и резкая смена планов вызовет ненужные вопросы. К тому же это несколько похоже на гиперопеку: сама я ничего не чувствую.
Мужчина закатил глаза:
– И не почувствуешь. В прошлый раз проблему не разглядел я сам – кто ж знал, что человеческие дети так быстро растут? – но сейчас другое дело. Касается нашей физиологии, и уж тут-то я разбираюсь. Искра стала взрослой. Ну и… – посетитель внезапно замялся, чего ранее за ним не водилось.
Девочка подождала с минуту, но, когда продолжения не последовало, переспросила:
– И? Что происходит?
– Она… токует, – сдался Крионикс.
В кабинете повисла напряженная тишина.
– Это сейчас образно было? – на всякий случай уточнила Дора.
– Если бы! – Ворон закатил глаза, явно раздражаясь. – Девица вошла в брачный возраст и теперь помимо воли посылает в окружающий мир чертовски недвусмысленные сигналы.
– Однако я ничего не…
– Ты меня вообще слушаешь? Это сигналы своим. К примеру, самцам – мол, вот она я.
Лицо Пандоры побелело:
– …и для самок? Класса «моя территория»?
– Именно! – Собеседник принялся метаться по комнате, точно птица в клетке. – И конечно же, рано или поздно тварь тоже услышит, если не уже. Положение надо спасать.
– И как вы предлагаете это сделать?
– Все просто. Навещаешь Искорку, быстренько подбираешь ей подходящего супруга, угрозами заставляешь его жениться, она перестает токовать, Феникс ничего не замечает, а мы избегаем очередной бойни с расчлененкой. Все молодцы.
Пандора посмотрела с изумлением:
– Угрозами заставляю жениться? Я?
Ворон пояснил с самым уставшим видом:
– Выведаешь слабости и припугнешь, что тут сложного? Ты же за Искру отвечаешь, в конце-то концов. В крайнем случае назовешь мое имя.
– Вас этим не проймешь.
– При чем тут я? Пугать надо мной, а не меня.
Пандора угрюмо подперла голову рукой:
– Не хочется намекать, но она же в вас влюблена была всегда, и вряд ли это сильно изменилось всего за год.
– Бред, – раздраженно отмахнулся Крионикс.
– Реальность, – парировала девочка с до боли знакомыми мамиными интонациями.
Гость передернул плечами:
– Она – человечка, прекрасно понимающая свое положение и к глупым фантазиям не склонная. А даже если и так – заведите ей тиндер, и проблема решится.
Косички печально покачались из стороны в сторону.
– Сильно сомневаюсь в шансах какого-то левого парня из приложения. К вам у нее особое отношение.
Ворон вновь закатил глаза:
– Да-да, конечно. Что может быть романтичнее жизни на стройках и питания консервами?
– Но было и другое. Вы рассказывали ей сказки. Прятали. Спасали. Защищали. Рисковали собственной шкурой. Насколько я знаю, подобное тоже засчитывается. Может, потому и зовет, что вы давно не виделись и она соскучилась?
Мужчина снова замер у окна, потом раздраженно пнул ближайшую стопку книг:
– Бред.
– Не сочтете за дерзость, если я поинтересуюсь ее мнением на этот счет?
Крионикс резко развернулся, и на секунду, всего на малую толику мгновения комнату заполонила тьма. Видение быстро исчезло, а собеседник ответил, стараясь не встречаться глазами с девочкой:
– Да. Но я абсолютно уверен: ты заблуждаешься. У Ирки есть мозги. Она не может желать невозможного.
Пандора кивнула:
– Конечно. Но вы постоянно забываете про ее сердце. Кстати, насколько силен зов?
– Говоря по-простому, оглушителен. Появление Феникс лишь вопрос времени.
– Понимаю, что моя задача всеми силами этого избежать, но, если все-таки дойдет до открытой конфронтации, каковы шансы?..
Ворон покачал головой:
– Ни единого. Банально не хватит силенок. Она же обычная человеческая искорка, просто порой слишком фонит. И то если я рядом.
– О, довольно мило.
– Ни капли не мило! – вскинулся собеседник. – Я не могу защищать ее на расстоянии. А когда мы вместе – она превращается в манок для твари.
– Я подумаю, как решить эту проблему.
– Неужто даже соблаговолишь ради мирового баланса отказаться от своих социальных взаимодействий со сверстниками? – скривился Крионикс.
– Нет, просто перенесу нашу встречу в библиотеку, – словно ни в чем не бывало ответила Дора и, грустно вздохнув, добавила: – Хотя над обоснованием преимущества книг перед вайфаем придется хорошенько подумать…
Этим утром юный наследник патриарха вампиров вскочил с кровати в разы быстрее, чем обычно. Пулей почистил зубы, бодрячком растолкал Гену, радостно погнал ее умываться, в нетерпении дотащил до столовой и, внимательно проследив, чтобы та поела, с улыбкой в тридцать два зуба попрощался – хотел поскорее бежать на встречу с Пандорой. Настроя суверена Евгения не разделяла и смотрела зверем, однако прошибить счастливое выражение лица не получилось, и, махнув рукой, девушка побрела обратно в сторону мужского общежития – досыпать. Ганбата же, напевая, поскакал в сторону женского, хоть стрелки на часах еще и к девяти не подползли – а вдруг Дора придет пораньше? Даже минута промедления казалась вампиренышу чудовищной тратой времени. За ночь в его голове созрело море вопросов к новой знакомой, и, к чести наследника патриарха, лишь часть оных была связана с Акирой, но большинство – с личностью самой девочки. К примеру, Ганбата хотел знать, что та любит есть, умеет ли надувать пузыри из жвачки, и если да – сможет ли научить его самого. Эти и куча прочих сверхважных мелочей, которые он считал просто крайне необходимыми для продуктивного общения, буквально заполонили разум. Боясь пропустить появление Доры, наследник патриарха ходил взад и вперед перед крыльцом, старательно расставляя в голове вопросы в порядке приоритета. Так, сначала про жвачку, а любит ли Барби – потом. Да. И кино! Ей разрешают смотреть ужастики? А пересказать может? А они прям ужасные? И чем отличаются от триллеров, если триллеры тоже ужасные? И на что похожи ужастики-комедии? Так вообще бывает? И…
Тут он почувствовал, как кто-то дергает его за штанину. Остановился. Скосил взгляд вниз и наконец заметил взмыленного енота Пня – Дениску.
– Ой, а ты здесь чего делаешь? Пандора не с тобой?
Животное покачало головой и принялось что-то объяснять лапками, однако Ганбата не особо его слушал: внимание вампиреныша полностью переключила на себя упавшая на нос снежинка. Потом мимо лица пролетела еще одна. И еще. Это же нетипично для начала лета? Или в школах всегда так?
Нетерпеливым рыком енот вернул внимание наследника патриарха к себе и в паре жестов, которые Богдан Иванович строго-настрого бы запретил использовать самому Ганбате, объяснил, что Пандора еще на какое-то время задержится и надо бы ее подождать. Вампиреныш задумался:
– А там, снаружи, как? Тоже холодно?
Дениска аккуратно отколол с носа сосульку и развел
