Он замолчал ненадолго, а потом обошел комнатушку, отдельно останавливаясь у каждой кровати. А кровати и вправду были хороши. Железные. Натертые до блеску. С железными узорчатыми шишечками на штырьках. И не доски тут, а новомодные пружинковые каркасы, про которые матушка читала в журнале. А поверх каркасов тех – соломенные матрасы.
И перины.
Простыни белые, чистые да накрахмаленные.
Я пощупала, убеждаясь, что не ошиблась: так и есть, благородный сатин. Матушка, помнится, все вздыхала, что надо бы на платье прикупить, но дорого. Ей дорого, а тут, стало быть, на простыни изводят. И подушки пуховые. И одеяло…
Не понимаю.
- Не понимаю, - вслух сказал Чарльз, обойдя комнатушку. – С одной стороны дом мал и не сказать, чтобы удобен…
- Чего?! – искренне удивился Эдди.
Не удобен… да у нас дома-то циновки поплоше, не говоря уже о простынях или этих вот покрывалах, бахромою украшенных.
- У вас просто запросы невелики, - Чарльз произнес это, словно извиняясь. – Люди… иного достатка привыкли и к иному уровню комфорта. Хотя тот, кто обустраивал это место, старался. Скажем, здесь есть заклятье охлаждения, весьма актуальное в жаркую погоду. Или вот…
Он опустился на четвереньки и положил руки на пол.
- …точно, пол теплый. При желании можно активировать, и тогда пол будет нагревать сам дом. Это, надо думать, для зимы. Стены укрепленные. Стекла высокой очистки, но при этом можно поставить полог и фильтровать количество света, проникающее внутрь. Освещение также на силе основано. Камней всего семь, что немного, но и не так мало. Есть…
Чарли поднялся, как-то резко, рывком и даже подпрыгнул на месте, крутанулся, чтобы уставиться взглядом в стену. И мы с Эдди уставились. Братец нахмурился и щеку поскреб.
Пока он не понимал.
Я тоже.
- Комод для одежды…
И преотличный, из тяжелого темного дерева, такой века простоит.
- …и стол для работы. Зачем в гостевом доме стол для работы?
Это он про тот, который возле окна? Мне тоже не понятно. Места занимает изрядно, тут бы еще одну кровать поставить, но они эту громадину втиснули.
- И не просто стол… - Чарльз погладил темное отполированное до блеска дерева. – Он зачарован… попробуй открыть.
Эдди покачал головой и заметил:
- Мы в гостях. Негоже лазить по чужим вещам, - а потом благоразумно добавил. – Пока.
- Именно… дом гостевой, а… запоры хорошие. Заклятье Линдберга. Его еще часто в систему сейфов встраивают. Основано на переменности энергий…
Мы ничего не поняли, но кивнули.
Так, на всякий случай. А Чарли совсем уж разошелся. Он комнатушку эту разве что не обнюхал, и в ванну заглянул, и даже в отхожее место, белое, красивое, такое и в гостиной поставить не стыдно будет, нос сунул, но там-то ничего, кроме воды, крашеной синим и отчего-то воняющей лавандой, не было.
- Вся эта… это слишком сложно для гостевого дома, - сказал Чарли и уставился на нас.
А мы на него.
- Если только… здесь не встречают каких-то совершенно особых гостей, - добавил он тихо.
Глава 8 Где происходит встреча, но результат её вовсе не тот, на который рассчитывали
Глава 8 Где происходит встреча, но результат её вовсе не тот, на который рассчитывали
Чарльз поскреб шею.
Чесалась.
И нос зудел. И еще уши, но шея – как-то особенно сильно. Поневоле начинаешь задумываться, не подхватил ли чего-нибудь этакого в гостинице.
Или на привале.
Или…
Чарли шею потер, ибо зуд откровенно мешал сосредоточиться на важной, очень важной мысли. О доме… долине… само место… сеть сторожевых заклятий, укрывшаяся под дорогой, свернувшаяся змеиным клубком.
Еще одна, охранная, по периметру.
И вдоль ограды дома сигналка, да и сам дом непростой. Слишком уж много тут было всего.
В дверь постучали, спугнув мысль. А потом дверь открыли, пусть и заперта она была в том числе собственной печатью Чарльза. Это и заставило потянуться к револьверам. Не только Чарльза.
- Эдди, мальчик мой… - вошедший сделал вид, будто не замечает общего настроения. – А с последней встречи нашей ты стал еще больше! Когда же ты прекратишь расти?!
- Не знаю, мистер Уилли, - прогудел Эдди, руку с револьверов убирая.
И правильно.
Магу… во всяком случае этому конкретному магу пуля была не страшна. Чарльз подозревал, что не только пуля. Человек был невысок, сутуловат и окружен облаком силы столь плотным, что и дышать-то рядом было затруднительно.
- А ты, моя милая… как давно я тебя не видел, - этот человек раскрыл руки, но с объятьями лезть не стал. И верно. Милисента разглядывала его с интересом, но весьма и весьма настороженно. – Обними же дядюшку Уилла…
- Дядюшку ли? – тихо заметил Чарльз, ибо именно в этот момент сходство гостя с Милисентой сделалось… почти невероятным.
- А это кто? Ах, да… вижу… весьма и весьма любопытно. Что понадобилось людям столь важным в наших краях?
Он был и вправду невысок.
Ниже Чарльза, а Эдди и до плеча не доставал. Худощав. Сухопар.
Стар.
И возраст свой скрывать не пытался, равно как и подчеркивать.
Но одетый с нарочитой простотой в обыкновенный для мест нынешних темный костюм, Уильям Сассекс оставался собой – великим магом и аристократом.
- Что ж… давно пора было бы побеседовать, но я все откладывал и откладывал. Не хотелось причинять боль драгоценной Элизабет. Я и без того причинил изрядно, что ей, что миру.
Он махнул рукой и вытащил из-под полы флягу.
- Коньяк. Выдержанный. Еще оттуда привезенный. Не желаете ли?
- Сочту за честь, - Чарльз усилием воли заткнул в себе желание вцепиться в темное, загоревшее дочерна, горло. Во-первых, и вправду стоит поговорит, а во-вторых… Уильям Сассекс пришел один вовсе не оттого, что был человеком доверчивым, и потому не ждал от гостей подвоха. Скорее уж он четко осознавал собственную силу.
- Наливайте, - Эдди с грохотом подвинул стул, на который и уселся. – Матушка… передала вам.
Он протянул слегка помятый конверт. И Чарльз был готов поклясться, что эта вот мелочь, этот вот конверт несказанно смутил Сассекса.
Или удивил.
Или…
Его пальцы коснулись бумаги невероятно нежно. Он прижал конверт к губам. И вдохнул запах его.
- Извините, - теперь уж смутился Эдди. – Жарко было. Взопрел… малость.
- Бывает, - усмехнулся Сассекс. – Надеюсь, вы извините, но… прежде чем начинать беседу, я должен…
И вышел.
В темноту. В грохот дождя. В ветер и…
- Он нормальный вообще? – тихо поинтересовалась Милли, которая, кажется, не совсем понимала, что происходит.
- Все маги в той или иной мере нормальны весьма относительно, - счел нужным сказать Чарльз.
А Эдди кивнул и добавил:
- Чокнутые они. Чем больше силы, тем крепче крышу ломит.
- Сейчас полагают, что способность взаимодействовать с тонкой энергией мира многократно усиливает нагрузку на мозг человека, а стало быть…
- Чушь это, - оборвал Чарльза Сассекс, который вернулся бодрым и, кажется, весьма собою довольным. – Наливайте, господа. Что до официальной науки, то она любит строить теории. На особо удачных строятся новые, и затем еще одни. И в итоге некоторые теории, не будучи доказанными, принимаются за истину. Дело не в мозге и энергии, точнее не в той мере, в которой полагают ученые. Скорее уж здесь вопрос общей вседозволенности. А вы не станете отрицать, что магам в нашем мире позволено куда больше, нежели людям обычным.
Отрицать Чарльз не стал, но коньяк по стопкам разлил, правда, не забыв проверить. А то мало ли. Но коньяк, судя по отклику энергии, оказался просто коньяком.
Хорошим.
Отменным даже.
- Я привез с собой несколько бочонков, что было весьма разумным решением, - Уильям вдохнул аромат. – Элизабет просит помочь вам… что ж, сделаю, что в моих силах. Долги надо отдавать. Итак, слушаю…
Почему-то рассказывать о сестре этому человеку не хотелось.
Совершенно.
