тебе — делать было нечего. Когда сидишь в пустом доме и не ломаешь голову над тем, где взять еды и воды, то скучно становится — вот я и со скукой и боролся — что бы не «поехать шифером». А расшифровка знаешь, как у меня голову нагружала? Кабы не эти документы я бы спятил. А потом… потом я выбрался из «крытки» в город и там столкнулся с этой ведьмой… Ты не знаешь кто она… Она демон войны, чудовище… Не обольщайся её видом… она ужасна…
Костя вздохнул, и облизнул губы.
— Ты слышал что-то о «Одесском Ящере»?
— Нет. (Материалы по «Одесскому Ящеру» были изъяты из архивов КГБ Украины ещё в 1988 году и хранятся в архивах Екатеринбурга. Уровень секретности — Бета-1. То есть ознакомиться с ними можно только через подписку о неразглашении. Примечание автора).
— Завёлся у нас к концу войны в Одессе, странный убивец. Непонятно кто и что. Ребят резал как псих какой-то. И что главное — никто его остановить не мог. Он как заговорённый был — ножи об него ломались, а пули он вообще не замечал. Я тогда как раз немного «закрутил» с прошлым и подумывал о том, что бы вообще с прошлым завязать… в общем не смог толком. Пришлось какое-то время с «ребятами» поработать. В общем, этого психа неуязвимого, приехала ловить эта девка. Да не одна. Был там с ней какой-то бесноватый старовер — Аввакумом звали. Тот ещё шизик, «людей» (в данном случае преступников. Примечание автора) ни во что не ставил. А девка эта была невероятно умной и наблюдательной — ничто от её глаза не укрывалось. Быстро они этого психа нашли, хотя, скажу честно, кучу ног парням оттоптали. Тогда-то я с ней и столкнулся — «люди» приказали мне её… усмирить.
— Убить.
— Ага. Больно она опасная была — народу уже её поведение не нравилось. Слишком много вокруг неё и её приятеля нехороших баек ходило. Она и её приятель были не совсем хорошими типами. Неправильно с «людьми» общались. Нехорошо себя вели. Очень нехорошо — без почтения и уважения. В общем, приказали мне её «успокоить»… Да куда там — у неё нюх как у зверя — она и её приятель нас первыми атаковали. Я-то выжил, а вот остальным не повезло.
— Погоди, а сколько же ей лет было тогда?
— Сколько? Да не знаю — сущая девчонка была, соплюшка какая-то. И десяти лет то не было. Но уже умела, и стрелять и драться. А её приятель тот вообще зверем был — если в драку вступал — всё, смерть. Ненавидел он «людей» — обращался с ними так, словно они — «олени» (в данном случае — простые люди. Примечание автора). Никаких правил и понятий ни в грош не ставил. Сам был страшнее, чем тот псих, которого они отловили, — Костя посмотрел в потолок. — Не выдержал я. Убежал из Одессы, а попутно прихватил то, что счас «общак» зовут. Денежки, которые мы для тех, кто в «цугундер» попал, собирали…Долго мыкался по стране, а в 1952 году сюда приехал. Мне здесь нравится — тишина и спокойствие. И никаких тебе странностей.… И вот — гляди ты…
— Ты её столько лет — почти двадцать лет не видел, и сразу узнал?
— Такие как она не забываются. Да и говоря честно, не так уж она изменилась. Ну, выросла немного, округлилась… в нужных местах. А так — не изменилась. Сам посуди — она сейчас выглядит так, словно ей двадцать пять, не больше… Да только в 1945 году она уже почти взрослой была. (Костя ошибается — сестры Сиротины родились в 1936 году, так что в 1945 Елене было всего девять лет. Примечание автора).
— Понятно. Своего рода это «привет из прошлого» такой. Но испугался ты зря. Она своё дело хорошо знает.
Костя засмеялся, каким-то хриплым, неприятным смехом.
— Иннокентий ты что, так и не понял, с кем имеешь дело? Это не простая девчонка в погонах. Это специалист высшей пробы. Она была сущим ребёнком, но даже в эти годы умела видеть, то чего не видели другие и предугадывать поступки других. Это не простой человек. Не простой, в ней есть что-то нечистое. Неприятное. Странное. — Костя посмотрел на Иннокентия и прикрыл глаза. — Я кое, что расскажу тебе о том месте, что породило её. То, что прочитал в расшифрованных бумагах. То, что понял за годы скитаний по стране…
…Выспаться Елене удалось без особого труда — несмотря на то, что посреди ночи задул сильный ветер и в комнате похолодало, тёплое ватное одеяло надёжно защитило её от прохлады.
Утром, пока все её спали, Елена наведалась в душ, где по-быстрому, привела себя в порядок. И затем она распаковала «Оранг» и быстро собрав модули и лабораторию, подключила мобильный анализатор к сети и «скормила» ему несколько образцов.
В этот момент в дверь застучали.
— Товарищ старший лейтенант, это Иннокентий. Срочно.
— Дверь не заперта! — ответила Елена, откладывая небольшую пилу.
Войдя в комнату, Иннокентий приподнял бровь — на полу стояла куча странных приборов, больше похожих на небольшие радиоприёмники, в которые Елена загружала биологические образцы — изъятый из костей и вскрытого черепа — мозг.
Странные приборы сверкали какими-то лампочками и издавали странный гул и шипение — словно идущие вразнобой часы.
— Это что такое?
— Мобильная лаборатория «Оранг». Создана для исследования биологических образцов разного типа и анализа полученных данных, — ответила Елена. — Неплохая штука, жаль, что очень секретная, так что желательно не упоминать, что вы её видели.
— Так…Это понятно. А для чего вам эти фокусы с костями?
— Думаю, ваш врач именно с этой целью и доставал из костей мозг — исследовал, что в них нанесло кровью, когда хозяева костей были живы, — Елена потрясла головой и её длинные светлые волосы рассыпались по плечам. — Тьфу! Надо было в хвост закрутить… ну да ладно. В общем, смотрите — алкоголь впитывается в кровь, попутно прихватывая с собой всё, что в нём растворено — вот почему не рекомендуется при отравлении употреблять спиртное. Если эти люди напились алкоголя и употребляли наркотические вещества, то «Оранг» обнаружит их в тканях мозга, поскольку мозг — это тот орган, что снабжается кровью до последних мгновений жизни. А стало быть, если в крови есть какая отрава, то она осядет именно в мозговом веществе.
— А костный мозг зачем?
— Для сравнения с тем, что мы найдём. Там тоже что-то могло осесть… Да, кстати, что у вас такого важного?
— Вчера
