Бах!
Я открыла глаза и затем снова посмотрела на Бетани, лежащую на земле в нескольких футах и стонущую. Что за…?
— Никогда не научишься, не так ли, Бетани? — спросила Мойра. Она взяла меня за руку и потянула к двум огромным дверям у входа в зал.
— Что ты с ней сделала? — спросила я у мамы.
— Стеклянная стена.
Мойра толкнула одну из дверей и прошла через нее. Я последовала за ней на середину торгового центра. Не было ничего необычного для смены пейзажа во сне без предупреждения, но в этот раз это было по-другому. С одной стороны, сцена была твердой, опять же всех плавлений и поскальзываний в настоящее время нет. С другой стороны, я была уверена, что мы были в универмаге Macy в Нью-Йорке, в одном из любимых маминых мест во всем мире. Каждое лето она брала меня пятидневный шопинг в Нью-Йорк в рамках своей ежегодной попытки купить мою любовь. Я подумала, что очень маловероятно, что Бетани будет мечтать об этом месте. Судя по ней, она не покупала новой одежды с 1989.
— Ты делала это? — спросила я.
Мама улыбнулась, ее глаза ярко сверкали, с тех пор, как мы прошли через дверь. Это был нормальный размер и маркирован как JANITOR. Она махнула рукой на ручку двери, и замок встал на свое место.
С другой стороны двери Бетани закричала:
— Прекрати манипулировать моим сном, сучка!
Я просто смотрела.
— Как ты это сделала?
Мойра схватила меня за руку и потащила к проходу между полками.
— Любой Ночной Кошмар может изменить содержание сна. Если у тебя достаточно силы, конечно же.
Она остановилась и нырнула за прилавок с обувью, дергая меня. Она прошептала:
— Эта одна из причин, почему маги хотят, чтобы вы кормились раз в две недели. Полностью заряженный Ночной Кошмар может делать во сне все, что хочет. Здесь мы как боги.
От ее слов по мне прошел холодок. Все это казалось «Кошмаром на улице Вязов». Я понимала опасность слишком большой власти, увидев достаточно плохие сны в моей жизни, чтобы знать, как страшны и как реальны они могли быть.
Мойра продолжала.
— Сейчас, когда ты будешь кормиться чаще, ты тоже сможешь делать это.
— Но почему я должна захотеть манипулировать кем-то вот так?
— Много причин. Сонные пророки — это два человека, Дестини, не один. Как Ночной Кошмар ты читаешь содержание сновидений, но Элай создает это содержание. Оно течет через него. Если у вас не получается, ты всегда можешь помочь потоку, установив сцену.
— Ты имеешь в виду, я могу воссоздать то, что я увидела около Розмари?
— Возможно. По крайней мере, ты сможешь смоделировать местность.
Я покачала головой, но прежде чем я успела задать вопросы, Бетани ворвалась через дверь и начала бежать к нам по проходу. Мойра встала и повернулась к ней.
Она взглянула на меня и сказала:
— Ты тоже можешь так делать.
Мойра подняла руки, и в этот раз я увидела как стекло появляется перед Бетани, заключая ее в бокс.
Бетани сползла до остановки и теперь стучала по стеклу кулаками.
— Выпусти меня. Это мой сон.
— Всему свое время, дорогая. — Мама посмотрела на меня: — Сейчас я хочу, чтобы ты создала кое-что. Это должно быть маленьким, неодушевленным и знакомым.
— Не учи ее этому, — кричала Бетани.
Мойра опять махнула рукой, и на этот раз весь шум, который издавала Бетани, вдруг исчез. Мама снова повернулась ко мне.
— Продолжай.
Я колебалась, глядя, как ярость искажает лицо Бетани.
— Ты уверена насчет этого?
— Достаточно. Бетани всего лишь параноик. Здесь не о чем волноваться. Теперь вперед. Попробуй создать то, что ты хорошо знаешь.
Глупо, я знаю, но первое, что пришло мне на ум, был кусочек Полночного Млечного Пути. Это были мои любимые конфеты, и я умирала от голода, пропуская обед. Кроме того, мне всегда нравились обертки с пурпурно-черным фоном галактики. Не успела я представить вещь, как она появилась на дисплее стола передо мной.
Мойра заметила это сразу и засияла.
— Хорошая работа.
Я не привыкла слышать от нее комплименты и покраснела. Конфета в моей руке была твердой, и когда я сняла обертку, запах темного шоколада наполнил мой рот слюной.
Я взглянула на маму.
— Я не знаю, как сделала это.
Она отмахнулась от моих сомнений.
— Просто попробуй снова.
Я попробовала, но ничего не произошло.
Мойра сказала:
— Изменение снов работает как умная магия, но вместо того, чтобы использовать свой мозг, используй свое воображение.
— А есть разница?
— Больше, чем ты можешь себе представить. Теперь попробуй снова.
Я закрыла глаза и сделала, как она просила. Вместо визуализации конфеты я как бы представила, что я каждый день мечтала о ней. Это заняло много времени, но, в конце концов, мне удалось создать вторую конфету Млечного Пути. Те усилия, которые я приложила, заставили меня чувствовать себя, словно я пробежала марафон.
Мама погладила меня по спине.
— Не волнуйся. Это будет получаться легче, чем больше ты практикуешься и чем больше кормишься.
Она, вероятно, имела в виду это, как поощрение, но напоминание о моих обязанностях насчет кормления заставило меня захотеть бросить.
— Мы можем идти?
— Ты первая. Мне нужно выпустить мисс Ворчливые Штаны из клетки.
Я полагала, что Бетани имела право быть ворчливой, но не видела смысла спорить. Я выскользнула из сна в мое тело. К моему удивлению, Млечный Путь, который я создала, был все еще в моей руке. Я сжала пальцы вокруг него, проверяя на твердость. Он исчез.
Мама вернулась в свое тело немного позже. Она встала и подтолкнула меня к двери.
— Давай. Уходи отсюда, пока Бетани просыпается. Я улажу все неприятности.
Так или иначе, я сомневалась. Я хотела спросить ее о конфете, но Бетани открыла глаза, и теперь, вероятно, было не очень хорошее время. Я вышла из комнаты уборщицы и закрыла дверь. Через секунду я услышала громкие удары и приглушенные крики, но отказывалась беспокоиться и направилась по коридору, чтобы не слышать это. Физическое насилие было ограничено Велением, поэтому все, что они делали друг с другом, не могло быть плохим. Кроме того, мое сонное питание с Элаем быстро приближается, и у меня были свои собственные беспокойства.
Я намеревалась использовать полученные знания на практике по пути в комнату к Элаю следующей ночью, но все пошло не совсем так, как я хотела.
Мы провели еще один долгий, неловкий день, игнорируя друг друга. Когда пришло время сессии, я направилась вниз по лестнице, в фойе, только для того, чтобы найти охранников, блокирующих путь к выходу — два средневековых рыцаря, которых я называю Франк и Игорь. Они были не реальными людьми, а оживленными доспехами, такими же пустыми внутри, как и шоколадный пасхальный кролик. Они повернулись ко мне своими шлемами, нацелив на меня мечи.
