- И как?
- Научила.
- А у меня гувернер был. И несколько наставников. Мама… она из очень хорошей семьи. Но её там тоже не очень-то любят. Её другому обещали. Нет, помолвка не состоялась, но все равно вышел скандал, когда она упала в ноги Императрице и попросила помочь. Та и помогла. Дала согласие на брак.
Милли хмыкнула.
А волки примолкли. Чарльз решил, что будет называть тварей волками. Ишь ты… этак и поверить можно, что тоже слушают.
- Родители все одно были недовольны. Матушку выпроводили. Приданое, конечно, отдали в полном объеме. Это дело чести. Но общение прекратили. Хотя и сейчас не очень… дед как-то мне писал. Приглашал в гости.
- А ты?
- Съездил. Посидел. Понял, что ничего-то общего с этими людьми не имею.
- Может, они тебя?
- Не знаю, - Чарльз задумался. А ведь… бредовая теория. Безумная. Но с другой стороны если посмотреть… с дедом он встречался и раньше. Высший свет не так и велик. Холодные приветствия. Вежливые беседы ни о чем. И острое ощущение, что он, Чарльз, самим фактом своего существования ставит хороших людей в неудобное положение. Кузины. Кузены.
То же самое.
Знакомые имена – никто не избавлял Чарльза от необходимости изучать родовое древо – и незнакомые люди. А тут вдруг письмо.
Приглашение.
Ему.
Матушка… Матушка обижена. Возможно тем, что пригласили лишь Чарльза, сделав вид, будто бы её, леди Диксон, не существует. А может, тем, что о Чарльзе вспомнили. Но она переступает через обиду.
- Съезди. Все-таки родня.
…и Августу не позвали. Почему?
Но он поехал. Родовое поместье оставило странное впечатление. Роскошное, огромное, оно пугало этой неуместной помпезностью, средь которой Чарльз потерялся.
Ненадолго.
Торжественный обед и еще более торжественный ужин, на котором он ощущал себя главным блюдом. Взгляд деда. Холодное выражение лица его. И снова разговоры.
О погоде.
Политике.
О том, что донельзя глупая это затея – пакт о правах малых рас. И ни к чему хорошему он не приведет. Смех кузин. Дворцовые сплетни. Ощущение его, Чарльза, лишности в этом доме, в этой семье.
Отъезд.
Его не пытались задержать, уговорить остаться. И впечатление от поездки осталось престранное. Может, он и попытался бы понять, что не так.
Потом.
Но пропала Августа и стало…
- Откуда у тебя деньги? – Милли натянула одеяло повыше. – Ну, они у тебя есть. Это видно. Но ты говоришь, что отец был простым лейтенантом, матушку из семьи выпнули.
Звучало донельзя грубо.
- Повезло, - Чарльз подумал, стоит ли намекнуть, что далеко не все вопросы уместны, или это лишнее? В конце концов, на Западе правила другие. А вот до Востока еще дожить надобно. – На самом деле повезло. Сперва. Матушка получила в числе прочего старую ферму где-то в пустыне.
- А у вас тоже пустыни есть?
Все-таки Милисента еще ребенок. Взрослый, с револьвером и оглушающей силой, но все равно ребенок.
- Есть. Хотя и не такие, как у вас. Там… даже не столько пустыня, скорее полупустыня. Но точно ничего не растет. Думаю, земли эти ей выдали назло. Ну и в исполнение завещания моего… прадеда, получается. Да, прадеда. Не выделить земли они не могли.
- Но кинули, чего не жалко.
- Ага… а там нефть оказалась.
Милли фыркнула. И рассмеялась.
- Небось, локти кусают…
- Думаю, уже успокоились. Они тоже весьма состоятельны.
- Деньги – такая штука, - сказала она серьезно. – Никогда не бывает достаточно.
- О месторождении узнала матушка. Она тоже одаренная и сильная. Почуяла, что с землей не так. Вызвали разведку. Потом прикупили соседние участки. Фермы-то давно разорились. Там климат такой, что без поддержки мага ничего не вырастет. А как добычу открыли, так мой дед попытался оспорить право на участок. В судебном порядке. Но Императрица вступилась. Они с матушкой давно дружат, считай, с самого детства.
- Правда?! – сколько восторга в глазах.
- Тогда еще она Императрицей не была, но была дочерью соседа. Не самого состоятельного. И помнится, матушка говорила, что её отец не слишком одобрял эту дружбу.
- Какой-то он… непредусмотрительный, - заметила Милли, подвигаясь ближе.
А вой продолжал нестись над степью. Только не возникало более желания умереть, напротив, теперь Чарльз остро ощутил, что жив.
Сердце бьется.
Сила клокочет. И ночь безумно хороша. Небо темное. Звезды низкие. Луна висит на поводке, слегка прикрытая рыхлым облаком. Такой ночью только и совершать безумства.
- Это да… и не гибкий. Так мне говорили. Наверное, были правы. Он никогда не скрывал своей неприязни к императрице, во многом поэтому и утратил прежние позиции. Император жену любит. Наверное, если бы дед был кем-то другим, его бы вовсе от двора отлучили. Но он нужен.
- Зачем?
- У него заводы, которые производят оружие. Нет, есть и другие оружейники, но ты понимаешь, сколько оружия нужно армии? И насколько важно качество его. И своевременность поставок. Сроки изготовления… многое иное. Две трети вооружения идут от моего деда. И заменить его в настоящее время просто-напросто некем.
Пока.
А ведь… Чарльз при дворе появлялся не так часто. И слухи не жаловал. Но что-то такое мелькало… о сокращении армии?
Поставок?
Проклятье!
А ведь… если логически подумать. Войн давно уж нет. И даже Запад притих. Не бунтуют орочьи племена. Сиу не выходят по-за границы Драконьего хребта. Да и в целом тишина.
Покой.
К чему тогда армия?
Мог ли Император пойти на сокращение численности войска? Вполне. И что тогда? Тогда сократилось бы и количество закупок.
Денег, которые получал бы дед.
Военные заводы – вещь хорошая, но не в мирное время.
Продавать… кому?
Не хватает информации. Причем жизненно не хватает. С другой стороны, что он еще знает о матушкиной родне? Её много. У матушки три сестры и четверо братьев. У них свои дети. И все-то обретаются в том огромном доме, которые, если подумать, для такой семьи не так и велик.
Всех содержит дед.
И привыкли родственники к определенному уровню жизни. Могло ли это привести к тому, что некогда огромное состояние перестало быть огромным?
Но не настолько же…
И при чем тут Бишопы?
- Думаешь? – поинтересовалась Милли, укладываясь на одеяле. И главное, делала она это так, что становилось ясно: ей уже приходилось ночевать в степях.
- Думаю.
- И как?
- Пока не знаю. Слишком все запутано.
- Если ты помрешь, - Милли потянулась и широко зевнула. – То кому проще всего будет получить деньги?
И легла, не дождавшись ответа.
Чарльз же…
Кому?
Хороший вопрос. Уж точно не мальчишке-машману, даже если тот отречется от своего учения и примет покровительство Бишопа. И не Бишопу… Императрица сумеет защитить подругу.
А вот отцу…
Особенно, если тот сумеет переступить через гордость. Или брату? С братом матушка, помнится, отношения сохранила. С кем-то из братьев.
Осиротевшая.
Несчастная.
Она позволила бы вернуть себя в тот большой дом, особенно, если бы оказалось, что защищать нужно не только её, но и Августу.
Нет, этак Чарльз вскоре и до мирового заговора додумается.
Мысль о заговоре окончательно успокоила, и он даже заснул.
Глава 19 В которой получается заглянуть в прошлое, но радости это не доставляет
Глава 19 В которой получается заглянуть в прошлое, но радости это не доставляет
Мертвый город походил… на город.
Только мертвый.
Мы шли. Впереди сиу, все трое. И лошади их ступали осторожно, крадучись, и сиу были напряжены. Вон та, что слева, держит стрелу на тетиве и напряженно вслушивается в шелест ветра. А в руках правой застыли ножи. И поневоле я сама начинаю… слушать.
Не так, как учил Чарли.
Здесь моя сила вдруг отступает, скатывается в клубок, будто старая нить. И клубок этот прячется под сердцем. Он горячий, уже не клубок, но уголек. И я прикрываю его рукой.
