Ника мне даже руку протянула. Общая ярость быстро сменилась непониманием. Ника кивнула в сторону окна, я покачала головой и указала на выход. В окно прыгать – так себе идея, выйти можно только через дверь. А для этого пройти мимо источника дыма, он тянулся как раз со стороны выхода.
– Это ведь не ты? – все-таки спросила Ника, закрывая нос рукавом.
Я покачала головой и вышла первой. Стол – дымило оттуда. Черные едкие клубы вырывались изнутри очень странным потоком, он не тянулся вверх, расходясь по сторонам, он целенаправленными щупальцами тянулся… к Нике. Отойдя от Близняшки, я хорошо это увидела: черные полупрозрачные полосы причудливо изгибались, обходя дверные проемы и предметы мебели и обступали Нику, растворялись в ней. Ника вышла ко мне – дым за ней.
– Ты чего встала, Таната? Выход в другой стороне!
Не слушая ее, я дернула на себя ящик стола. Туда я бросила подарок Адама.
Ника без меня не ушла, топталась у двери и ждала.
Дрожащими руками я взяла сверток и кинула его на стол. Осторожно отбросила края ткани, обнажила кость. Остатки дыма вырвались наружу и исчезли около Ники, будто впитались в нее. А кость почернела, словно сажей покрылась. Рукавом я дотронулась до гладкой поверхности: так и есть, темный осадок, от моего прикосновения он частично стерся. Под ним кость осталась такой же, какой я ее помнила.
– Дым… он исчез. – Ника нервозно огляделась. – Что это было, Таната?
– Я не знаю.
Но вряд ли что-то хорошее.
ГЛАВА 14. Подробности и домыслы
Мы сразу отправились во дворец. Времени могло и не быть. Черный дым от подарка сумасшедшего впитался в Нику. В момент, когда она угрожала моей жизни. И пусть это неправда – Ника так сказала, но мне было страшно, я теряла сознание. Тогда появился дым и… мы не знаем, что он мог сделать.
Кость я обернула в ткань и взяла с собой.
Советника Стрейта на месте не оказалось, но за ним отправили людей. Нам вызвали мага, специализирующегося на артефактах, мастера по проклятьям. Нику осмотрел целитель и сказал, что все в норме, по крайней мере, пока. Нужны другие специалисты.
И мы остались вдвоем в кабинете советника.
– Расскажи… подробней, – попросила я.
– Что? А, ты про мою теорию… я уже главное рассказала. У меня появились подозрения, Алекс попался. Он же с самого начала возле тебя только и крутился, вы двое оторваться друг от друга не могли. Со стороны это хорошо видно, Таната, уж можешь поверить. Ты сказала, у него нет и не может быть чувств, вообще никаких, он поступает согласно выгоде, желаниям или просто развлечения ради, такова его бездушная суть. Получается, ты – его развлечение? Ты сама когда-то так и сказала, я помню. Но ради развлечения не кидаются в портал, развлечение не может разбить сердце. У него было такое лицо, когда он увидел тебя с Мартином… честно говоря, мне в тот момент хотелось сразу во всем признаться и припереть его к стенке. Но я взяла себя в руки.
– Чтобы увидеть и мое лицо, когда все расскажешь? – вопрос получился беззлобным, каким-то обреченным.
– Твое лицо тоже было незабываемо! – Ника хмыкнула, но, подобно мне, совсем невесело. – Нет, Таната. Я нашла зацепку, из нее выросла загадка. Но отгадывать их я не могу, занимайся этим сама. Ну приперла бы я Алекса к стенке, что с того? Он бы все отрицал. А потом собрался и все мои теории так и остались бы только моими. Если с ним что-то не так… то сейчас самое время это выяснить. Пока он не догадывается.
– Это же Алекс. Он уже догадывается.
– Не думаю, удар получился сильным. Вряд ли он вообще трезво соображал в тот момент. Полагаю, он удивил самого себя.
– Ты молодец, Ника. Если Алекс что-то скрывает, мы это выясним. Попутно я тоже наказана, ты же меня так не любишь! Я это понимаю. Но мне никогда не понять, за что ты так с Мартином. За него я никогда тебя не прощу.
– Он переживет! – без особой уверенности бросила Близняшка. – На тебе свет клином не сошелся, Таната, Мартин Ароктийский – не какой-то там печальный однолюб, он всегда любил девушек, много и разных. Считай, к ним прибавилась еще одна – я. Он попечалится, погрустит и продолжит тебя обожать. А ты простишь ему небольшую шалость на стороне и все у вас будет как прежде. Никак, то есть.
– Все не так просто.
– Все именно так! Боги, не будь такой сентиментальной и занудной! Я, может быть, умру уже сегодня ночью, а ты все нудишь сидишь.
– Если выяснится, что с тобой все в порядке, ты не сможешь прикрыться скорой кончиной, придется придумать что-нибудь еще.
– Заткнись уже, леди Совесть.
– Знаешь, а за ночные шалости с невинной наследницей Альмар Воина могли и на скалы отправить. Повезло, что вас никто не видел… кроме Алекса, конечно.
– Как будто Воин бы не выжил на этих проклятых скалах! Да лучше бы нас застукали! Может, вас бы поженили даже… вот бы счастье привалило кому-то! И эксперимент мой мог продолжиться, Псих, поди, совсем бы забыл следить за лицом. Может, даже зарыдал бы.
Лучше ей не увлекаться экспериментами. С другой стороны, хорошо, что она шутит и бодрится. Потому что странный черный дым не сулил ничего хорошего.
Дверь стрейтовского кабинета распахнулась, к нам влетел Арастан, каким-то образом он опередил всех остальных. Без лишних слов он подошел к Нике и сжал ее в объятиях, поглаживая по спине и повторяя, что все будет хорошо. Меня Рас даже не заметил. Ника в его руках задрожала, тщетно пыталась сдержать напряжение и горькие слезы. Не сдержалась. А Рас все ее гладил и успокаивал.
Наконец появился и советник Стрейт, с ним – еще несколько человек. Арастана попросили отпустить Нику, ее увели куда-то. Я путано объяснила, что произошло, время от времени краснея от стыда: пришлось ведь рассказать, что мы с Никой подрались и она сдавила мне горло, тогда и появился дым. Приукрашивать я не осмелилась, не та ситуация, да и как можно обмануть Стрейта? Советник отреагировал сдержанно, взял из моих рук сверток с костью и передал ее Арастану. Может, раньше мы не могли подступиться к артефакту, но случай с Никой должен открыть новые возможности. Это слова Стрейта, конечно, за них Рас хотел советника прибить. Но сдержался, ушел работать.
– Ты тоже можешь идти, Таната, – устало сказал советник. – Будут
