и побеседовать с директором.
– Взгляните, – говорил он. – Оконные рамы на месте, а стёкол нет. Как это случилось? Огонь сюда не добрался, никаких следов пожара. Снаружи их не могли разбить, в противном случае осколки лежали бы в зале, а они снаружи, на тротуаре. Окна расколотили здесь. Но камней или кирпичей на полу нет. Господин директор, что вы думаете по этому поводу?
– Ничего, – буркнул Питерсон. – Я размышляю над тем, как восстанавливать здание.
Вечером Лиза прошла через подземный ход и заявила:
– Я помирилась со всеми.
– Как ты себя чувствуешь? – со слезами на глазах вопрошал Джон Харди. – Это волнует меня больше всего.
– Хорошо. Так что скажешь насчёт моего блистательного примирения?
– Интересно, как это у тебя получилось, – радостно засмеялся призрак. – Без многочасовой осады с катапультами не обошлось.
– Я подошла первой, протянула руку и сказала: «Воевать просто, а дружить сложно, так не будем искать лёгких путей!»
– Замечательно! – неслышно захлопал в ладоши Джон Харди. – Так ты философ!
– Точно!
И оба засмеялись.
– Слушай, над музеем сгущаются тучи, – серьёзно произнёс призрак. – Скажи мне, что ты будешь чувствовать, если я вдруг исчезну вместе с этим домом?
– Не говори так, Джон! – воскликнула Лиза. – Это ужасно! Я не хочу тебя потерять!
– Я так дорог тебе? – призрак плакал невидимыми слезами.
– Конечно, Джон! – Лиза попыталась погладить его руку, но ладошка прошла сквозь воздух. – Я не забуду, как ты напугал меня при первой встрече.
Они смеялись, а потом лицо призрака стало серьёзным.
– Я беру на себя миссию охранять мой бывший дом.
– И что ты собираешься делать?
– Обходы музея будут чаще.
– Я хочу помогать.
– Как?
– Буду смотреть в окна, вдруг замечу подозрительное. Они забиты фанерой, придётся подняться на второй этаж.
Призрак поплыл по залам, а Лиза прильнула к мутным стёклам. Через некоторое время она позвала:
– Джон!
Призрак был рядом.
– Тебе повезло, я проплывал мимо.
Лиза ткнула пальцем.
– Видишь двух странных типов.
Призрак посмотрел.
– Почему они кажутся тебе подозрительными?
– Парни озираются по сторонам, прячут лица, а в руках большая сумка.
– Пойду-ка я на улицу и посмотрю.
И он уплыл, а Лиза продолжала наблюдать.
Вскоре призрак появился.
– Что?
– Ложная тревога – они прошли мимо. Но парни действительно сомнительные.
– Слушай, давай обходить музей вместе, так будет веселее. Ты улетаешь, а мне скучно.
– Если тебе этого хочется…
– А ещё я взяла с собой фонарик, так что в темноте не заблудимся!
Друзья пошли гулять по зданию.
– На первом и втором этажах мы уже были.
Человек и призрак направились в подвал. Лиза светила фонариком, а Джон Харди плыл рядом.
– Красивый дом, – произнесла девочка.
– Он был лучшим в городе, – согласился призрак. – На то время.
– Добротный фундамент.
– На яичных белках и молочном обра̀те.
– Что такое обрат?
– Когда из молока выделяют сливки, то остаётся жидкость, она и называется обратом. Цемент становится прочнее. И строить надо летом, чтобы раствор схватывался, а не замерзал.
– А это ещё что? – вдруг спросила Лиза.
Из ниши в стене торчали провода, и странные часы светились красными огоньками. На циферблате значилось:
00.19
Цифры сменились:
00.18
– Это что такое! – воскликнул призрак.
– Бомба!
– Что?! Хотя я припоминаю – в одном из сериалов показывали нечто подобное.
– Надо уходить! – Тротиловая шашка, детонатор и часовой механизм! Через восемнадцать минут всё взлетит!
Глаза призрака полезли на лоб.
– Откуда у тебя такие познания?
– А, это… – девочка замялась, а потом произнесла: – Я тоже смотрю полицейские сериалы. Однако некогда болтать, пора звонить в полицию, – Лиза вытащила телефон. – Чёрт, нет связи, надо выбираться наружу!
И девочка бросилась к тайному ходу. Она помчалась к колодцу, подсвечивая себе фонариком. Джон Харди следовал за ней. Лиза поднялась по скобам-ступенькам, толкнула крышку привычным способом, но та не поддавалась.
– Что за дела? Вчера у меня получилось!
Она позвала призрака:
– Джон!
– Я здесь!
– Крышка не поддаётся. Я и так и сяк.
– Отойди в сторонку, родная, – произнёс призрак.
– Что?
– Не стой на пути!
Девочка спустилась, а Джон Харди напрягся, выставил вперёд руки, закрыл глаза и оскалил зубы. А потом исторгнул звук, похожий на тот, что издают штангисты, когда делают рывок.
Чугунная крышка подлетела в воздух и покатилась с лязгающим шумом, одновременно с ним послышался треск искорёженного металла.
– Ого! Я не знала, что ты так можешь!
– Иногда получается… – скромно заметил призрак.
– Я выхожу!
Лиза вылезла из колодца. Крышка откатилась в сторону, но ставить её на место не было времени. В трёх метрах от люка вверх колёсами лежал «Шевроле» со смятой крышей.
Девочка уставилась на опрокинутый автомобиль.
– Не поняла… – произнесла она, кивнув на «шевроле» в позе Шалтай-Болтая.
Призрак пожал плечами.
– Этот болван Розетти наехал колесом на крышку люка. Но мы не знали…
Девочка торопливо набрала номер. Призрак стоял рядом и прислушивался.
– Нужна бригада сапёров на городской музей, в подвале взрывное устройство!
Лиза закрыла люк и пошла к главному входу, чтобы встречать военных. Вскоре подъехал чёрный фургон, из него вышли люди в касках с забралом и в плотной бронированной одежде. За автомобилем следовали две полицейские машины. Лиза подскочила к сапёрам.
– Я покажу вам, где бомба! Заряд сейчас сработает!
– Как скоро?
– До взрыва оставалось восемнадцать минут, когда мы… когда я увидела бомбу!
– Где она заложена?
– В подвале, в нише северной стены.
– Как в него попасть?
Лиза не решилась рассказать о подземном тоннеле, вместо этого она произнесла:
– Вскрывайте запасной вход, он во дворе.
Приехал директор музея.
– Что творится! Каждую божью ночь меня выдёргивают с постели! Я буду спать спокойно?
Сапёры вынесли обезвреженную бомбу и показали Питерсону.
– Смотрите, что мы нашли в подвале!
Директор закатил глаза и собрался было упасть, но двое полицейских, те самые – один с усиками, а другой здоровяк – подхватили его.
– Осторожнее, господин директор!
К толстяку подошёл Уильям Харрис.
– Опять вы! – выдохнул Питерсон.
– Кто-то интересуется вашим музеем, – произнёс Чёрный Портфель. – Сначала грабители, потом поджог, а сегодня бомба! Это вам ничего не говорит?
Они обсуждали странности последних дней, а Лиза стояла в сторонке.
– Послушай, – она услышала позади голос Джона Харди, – как получается, что ты третий раз звонишь 112, но никто не задаёт вопросов – кто эта девочка, и что она делает в музее! Я волнуюсь, дорогая, и не хочу, чтобы тебя настигли неприятности.
Девочка пожала плечами.
– Не о чем волноваться, Джон, но спасибо за заботу! Зачем интересоваться моей персоной, когда музей сначала грабят, затем поджигают, да ещё собираются взорвать.
После разговора с человеком в чёрном
