видом достал бумаги из небольшого саквояжа. – Состояние счета, выписка из казначейства о доходах и имуществе за пять последних лет, справка об уплате налогов, записи детского лекаря о болезнях, взрослого лекаря, документы с отметкой об отсутствие жены и детей.
Меня хватило только на то, чтобы молча таращиться на мужчину.
– Хм… – старческая ручку пошелестела бумажками, – неплохо, молодой человек. Что ж, вы выглядите вроде адекватным. А где справка от лекаря о психическом состоянии?
– Точно, – Алекс хлопнул себя по лбу и снова полез в саквояж.
– Вот видишь, Офелия, как все удачно получилась, – порадовалась толстушка, которая до этого придирчиво расспрашивала о моем питании. – У нее уже есть жених. Какое облегчение. А то я не знала, как тебе потактичнее отказать. – Остальные престарелые змейки активно закивали в поддержку. – Ну не могу я отдать свою деточку за это… А жених хороший, да. Нос только подкачал. Но не в носах счастье.
Я уставилась на упомянутый орган. Снова Алекс прицепил его. Тот поймал мой взгляд и, еле заметно улыбнувшись, подмигнул.
Для приличия нам пришлось еще полчаса терпеливо пить чай, выслушивая колкие нападки и сплетни. Чтобы не отвечать на неудобные вопросы, я постоянно подливала себе в чашку напиток. В результате выдула, по-моему, три чайника. Если прислушаться, то можно услышать, как булькает вода в моем желудке.
– Ах да, – небрежным взмахом остановила Орбест очередную порцию обмена ядом, – твой брат интересовался Чарли. Гадкий мальчик, надо заметить. Живет здесь один и давно, а здороваться так и не научился. Рано приходит и поздно уходит. Женщин не водит. Хотя я пару раз замечала на его рубашке след от помады. – Ух и зоркая старушка. – Шумные компании у него не собираются. Но, бывает, приходят подозрительные типы. Как-то раз пнул котенка. – Все, высшая мера наказания! – А в чем его подозревают, ты не в курсе?
Невинно похлопав ресницами, я милым голосом пропела:
– Джулиан со мной о работе не говорит. Но я случайно услышала что-то о незаконной торговли дурманом.
– Какая гадость! – практически синхронно поморщились блюстительницы морали и нравственности. Да они к серийному маньяку добрее отнесутся, чем к распространителю запрещенного препарата. Откуда у меня такая уверенность? А вот не просто у некоторых из них сорокалетние сынки не пристроены. Многие по глупости в молодости спускали капиталы на дурман.
Это тогда я считала себя хитрой и продуманной, пока с утра не пришло письмо по даль-камню от Офелии Орбест с просьбой забрать Чарли, который лежит контуженный и связанный в ее гостиной. Отряд бабок-мстительниц неумолим и безжалостен. Только как мне все это объяснить начальству?
– У меня нет слов, – веско бросил Старший и отвернулся к окну. Его плечи дрогнули. – Это что за взбесившиеся бабки?
– Поосторожнее со словами, – прошептал Рик. – На месте несчастного мог оказаться каждый, кто когда-нибудь переходил дорогу сестре Джу. Это надо было так изящно отомстить.
Да я и сама прибывала в пришибленном состоянии.
Вечер закончился хорошо. Точнее хорошо стало, когда Алекс увез меня из дома Орбест. Я уже хотела поблагодарить его за спасение от гарпий, как он на ходу выпрыгнул из экипажа. Еще и рукой мне на прощание помахал. Неужели мое желание содрать уродсткую нашлепку так очевидно?
А может, я хотела его в нормальный нос поцеловать? Ведь никто, пожалуй, кроме брата и Баса, и не делал для меня столько всего.
Всю дорогу до дома я, прикрыв глаза, воспроизводила в голове портрет Алекса. Все-таки есть в нем нечто неуловимо знакомое. Кажется, я настолько зациклилась на этом авантюристе, что нахожу его черты в окружающих меня людях. Например, что-то такое есть в Луизе. Ну, или я просто хочу, чтобы было. Я бы даже сказала, будто Луиза родственница Алекса, если бы не его рассказ о сиротском доме. Хотя, с другой стороны, он и не говорил, что подбросили всего одного ребенка. А вдруг их в семье двое было? Двойняшки. Чем не теория. Обязательно надо с напарницей побеседовать. Но она говорила о матери… А что ей мешает быть удочеренной?
Но суровая новость с утра выбила лишние мысли у меня из головы. Некогда сейчас с ухажерами разбираться, у нас старые леди вышли на тропу войны с преступностью.
Расклад карт порадовал меня потрясениями. Я раздраженно смахнула их со стола. Потрясения уже были. Куда больше?
– И что будем делать? – робко спросила у присутствующих в кабинете.
– Слушай, – протянула Луиза, – а как твоя сестра относится к морю? Может, она хочет родителей съездить навестить? Мы бы вполне успели разгрести часть проблем.
Обидно, честное слово. Давайте обвиним Джулиану Экстер в шторме на море, из-за которого потонул фрегат. Я вообще нечеловеческие пытки терпела ради крупиц информации.
– Уинтер, – рявкнул Старший, – отставить шуточки. В любом случае вы сейчас едете до отряда народных мстительниц, и на месте разбираетесь, были ли причины для задержания Чарли, или нет.
– А почему нельзя его просто отпустить? – я перекатилась с носка на пятку. Нет, я не на стороне преступника, но раз ругаются, пускай сами ловят кого угодно.
– Экстер, Экстер, – начальство с ноткой умиления взглянуло на меня, – ты в курсе, что у Офелии Орбест внучатая племянница недавно замуж вышла?
– Ну да, – я непонятливо посмотрела по сторонам, ища подсказку. И процитировала: – За какого-то прощелыгу, недостойного этого нежного цветочка.
– Конечно, – всплеснул руками Старший. – Куда уж бедному лучшему журналисту столицы до самой Орбест. Ну, а вдруг у мальчика появится шанс расположить родственницу жены к себе? Всего-то надо написать статью об обиженных следствием ответственных жительницах. Смекаешь, о чем я?
– Смекаю, – уныло проворчала я. Власть пера безгранична. Ее попробуй заткнуть, всегда найдется какой-нибудь правдолюб или собиратель сплетен. А репутацию потом не отмоешь. – Значит, везем его сюда? Или сразу в тюрьму?
– А давайте на казнь, – проворчал Рик. – Чего мелочиться? Что-то ты, Джу, сегодня не в духе. Сказали же, разбираемся на месте. Если будет хоть малейший повод, лучше не отпускать. Мало ли что там эти сплетницы наболтали, пока его скручивали.
– Я бы и сам поехал, – Старший ностальгически вздохнул, глядя в окно на свободу, – но жду сообщения от де
