— Вы прямо ясновидец.
— Они не идиоты, а раздобыть детектор несложно и не очень дорого. Машина у них была?
— Да. ‘Мерседес-Вито’. Её тоже засняли, — я продиктовала номер.
- ‘Мерседес’, говорите? — уточнил Нежный после пары минут молчания.
— Да. ‘Вито’.
— Да хоть ‘Пето’ или ‘Васо’. Под этим регистрационным номером у нас в базе числится красная ‘Жигули-трёшка’, возрастом намного старше вас. Владелец — дедок без малого восьмидесяти лет. Запишите его адрес, только поаккуратнее с ним, без паяльника, ладно?
— А вы не станете искать?
— При чём тут я? На тех роликах, что вы посмотрели, мужики как-то обижают Светлану?
— Нет, но это и не Светлана!
— Вы видите в их действиях состав преступления?
— Но мы же знаем…
— Ну, вот и знайте себе дальше. А у меня полно работы.
Он отключился, а я длинно выругалась. Бубновый восхищённо прицокнул языком, Мешок хмыкнул, и даже Юра ни словом, ни взглядом меня не упрекнул.
— Что, не хочет гражданин майор свою заднюю часть от стула оторвать и делом заняться? — предположил Бубновый, и подождал, пока я кивнула. — Так всё понятно! Он хочет, чтобы эти, которых мы ищем, кого-нибудь замочили. Выгодно ему. Раскроет громкое дело, глядишь, подполковником станет. И бабок чуток побольше, и престижу. А если никого не убьют, то как?
Обсуждать мотивы Нежного не было настроения. Я злилась, причём не только на него, но и на себя. Преступники подделали автомобильные номера, но сам автомобиль они же подделать не могли! Вряд ли в городе много таких фургонов. Майор легко бы узнал, сколько их и кому они принадлежат, но звонить ему ещё раз и приставать с просьбами не позволяла гордость.
Пришлось побеспокоить Мелентия. Адвокат тоже норовил прервать разговор, просил позвонить попозже, отговариваясь тем, что у него клиент. Но мне сейчас не было никакого дела до его клиентов. Я заявила, что или он через пять минут выкладывает мне владельцев всех городских ‘Мерседесов-Вито’, или я через те же пять минут сворачиваю расследование.
— Оно мне всё уже осточертело! — честно сообщила ему я, и Мелентий поверил.
Через четыре с половиной минуты он уже диктовал мне фамилии, адреса и названия фирм. Попутно выяснилось, что ‘Мерседес-Вито’ — это не фургон, а микроавтобус на девять пассажиров. Хотя может быть и фургоном. Разбираться с этим парадоксом я не стала. Один из ‘Мерседесов’ принадлежал гаражу мэрии, другой был оформлен на Шепелявого Шашку…
— Юра, давай выйдем на свежий воздух, — предложила я таким тоном, что он не рискнул отказаться.
Мы отошли от машины метров на пять и повернулись к ней спиной. Мало ли, вдруг один из наших телохранителей умеет читать по губам? Юра понимал, что я хочу поговорить с ним без лишних ушей, и терпеливо ждал. А я всё не решалась начать.
— Миссис Холмс, ваш ассистент доктор Ватсон с нетерпением ждёт пояснений великой сыщицы, — поторопил он. — Что случилось, тётя Лена?
— Мне кажется, я знаю, кто стоит за этой бандой, — вздохнула я.
— Твой отец? И ты поэтому боишься говорить при его людях?
— Нет, не он. Интриги — это не его. Хотя его тоже могли втянуть, так уже недавно было. Он очень жаден, хитрый манипулятор легко на этом сыграет. Но я говорю не об исполнителях, а о том, кто руководит.
— Ну, и кто? Говоришь, так говори.
Юра заметно разволновался, похоже, понял, о ком именно пойдёт речь.
— Ты же понимаешь, когда произойдёт убийство? — мрачно поинтересовалась я.
— Ватсон, конечно, должен быть немного туповат, но тут и ежу понятно, что убийцы ждут того самого съезда депутатов, о котором нам все уши прожужжали. Я угадал?
— У меня тоже так получается. А теперь скажи мне, откуда мог взяться двойник Светланы? Такого сходства просто не бывает!
— Но ведь есть же, — резонно возразил Юра.
— Сходство наверняка искусственное. Это работа выдающегося гримёра?
— Говорили, что дядя Берендей ещё и гримёр отличный.
— Но грим — это что-то разовое. Его постоянно нужно обновлять. А фальшивая Светлана ездила на курорт. Думаешь, возила гримёра с собой?
— Не тяни, тётя Лена. Кто атаман этой шайки?
— Погоди. Если не грим, значит, пластическая операция. Согласен?
— Не знаю. Наверно, раз ты так говоришь.
— А когда её сделали? Два месяца назад фальшивая Светлана уже поселилась в ту бордельную гостиницу. А ведь ещё нужно время на то, чтобы зажили рубцы и всё такое. Добавь ещё минимум месяц. А когда объявили о съезде?
— Не знаю. Я же тогда был в Англии.
— Да, забыла. Мне уже кажется, что ты тут был всегда. Так вот, я впервые услышала в начале апреля. Как раз три месяца назад, даже меньше. А преступники уже знали. Откуда?
— К чему ты ведёшь, тётя Лена?
— В банду входит человек, который знал об этом съезде сразу, как только было принято решение его проводить. Ещё один, а может, тот же самый, знал о борделе с малолетками. Ты же не думаешь, что они сунулись наугад в первую попавшуюся гостиницу, а попали туда? И опять же, кто-то из них знал, что Светлана одинока, и если подменить её двойником, никто не заметит. Кто, по-твоему, эти люди? Или, может, всё-таки один человек?
— Ты думаешь, это папа? — сдавленным голосом спросил Юра. — Только потому, что один из ‘Мерседесов’ принадлежит мэрии, и папа мог его взять? Его мог взять кто угодно! И откуда папе знать тот бордель? Или ты думаешь, что он интересуется малолетками?
— Неважно, интересуется или нет. Нежный знал. Другие полицейские, наверно, тоже. Разве губернатор не может выспросить у полицейских всё, что ему нужно? А заодно поручить им столько лишней работы, чтобы они ни в коем случае не искали пропавшую Светлану.
— Но у папы нет мотива! Какое ему дело до тех, кто приедет на съезд? Зачем ему кого-то из них убивать?
— Мотив у него есть, Юрочка. Он очень любил твою маму.
— Я знаю. И что с того?
— Она умерла от рака.
— Знаю и это.
— Один человек обворовал больницу, где лечат рак. Из-за этого умерли люди, которых можно было спасти. И он остался безнаказанным. Уверена, что именно этот мерзавец, приехав из Москвы, будет убит на съезде. Я считаю, что это справедливо. А теперь вопрос к тебе. Что нам делать дальше?
* * *
Бурча под нос ругательства, Мешок нас вёз к старому деду, владельцу красной ‘Жигули-трёшки’. Жил он на окраине, которую, похоже, строили ещё при царе и тогда же последний раз ремонтировали дорогу. Я даже не знала, что в нашем городе сохранились такие трущобы.
— При Союзе это всё собирались снести, — пояснил мне Бубновый. — Но не успели. А сейчас всем плевать. Правда, шеф грозился разобраться с такими посёлками, когда станет мэром. Но так все говорят. Мэрский тоже поначалу хотел, да так и не выкроил времени.
