Гольфер поражался моему аппетиту. Я тоже. Однако решил не заморачиваться с анализом моего организма - что с ним не так, да как он должно быть так. Потому что лень. Неинтересно загружать мозги всякой ерундой, когда твое мировоззрение отнюдь не корежит основополагающий принцип всех жизнелюбов мира: «Живи, пока живется - жуй, пока жуется – е… эм-м-м… если не в рифму, то по смыслу - спи с девушками, пока получается».
Толстым я был целых двенадцать лет. Считай, все детство и юность. Было время привыкнуть и адаптироваться. Так что, меня не напугаешь насмешками и угрозами остаться без девичьей любви. Дескать, толстых девушки не любят. Ничего подобного. Парни любят, как худышек, так и пышек, а девушки в этом отношении от них ничем не отличаются. Западают на самых разных парней. Высоких и низких кучерявых и лысых, стройных и… не очень. Так что, найдется кому меня любить! Кстати, подростком в деревне я совершенно не страдал от отсутствия внимания со стороны девочек, а Марика на три года меня старше, когда на сеновале мы с ней в очередной раз завершили сладостный процесс, очухавшись и отдышавшись, потянулась, словно кошка, выставив в зенит налитую грудь, и промурлыкала: «От, придавил так придави-и-и-ил! Аж насквозь прошибло! Теперь нипочем за худышку замуж не пойду. Мне ж теперь с таким никак. Разве что, на него еще двоих сверху покидать. А может ты возьмешь?! Хи-хи. Да, ла-а-а-адно пугаться-то! Нешто не знаю, что твой батька против будет, да и стара я для тебя… хи-хи… пацаненок сопливый. Ну-ну! Не обижайся! Я ж шутейно. Давай лучше еще разик. М-м-м? Му-у-ур-р! Му-у-у-у-ур-р! Эй! Ну, я же уже мур, а ты еще ни мур-мур! Ну-ка, геть ко мне!».
На место мы прибыли за полтора часа до заката, то есть, минимум, на час раньше, чем должны были по расчёту. Но что влюбленному виконту до расчетов? Что математика против воли человека?
Наша карета остановилась перед воротами, скованными в виде переплетения вьющихся растений с ба-а-альшущими шипами и ма-а-аленькими цветам. Смотрится грозно и изящно.
Сквозь ворота видна мощеная розовым камнем широкая аллея, с двух сторон обрамленная ровно подстриженным сплошным кустарником (в сторону не вильнешь). В самом конце аллея огибает круглую клумбу, в центре которой бьет фонтан, представляющий собой скульптурная группу из девушки и юноши. Парочка, наряженная… скорее, условно одетая в не очень-то много скрывающие одежды, держится за руки над высоким, им по пояс, кубком и, улыбаясь, смотрит друг на друга. Из кубка, символизирующего источник жизни, здоровья и любви, бьет струя воды, распадающаяся затем на множество прядей, каждая из которых радужно переливается на солнце. В целом, красиво.
За клумбой и фонтаном громоздится внушительное двухэтажное строение, облицованное темно-зеленой плиткой. Псевдоколонны, балкончики, лепнина. Все довольно скромненько, но со вкусом. Как говорится, экономно и элегантно. Никакой варварской роскоши. Никаких аляповатых розеток, картин и мозаик, густо насыщенных пафосными фигурами разумных, багрянцем одежд и сусальным золотом побрякушек на них. Никаких скульптур, держащих крышу изо всех сил. Ни людей, ни зверей. Ни могучих мужчин, ни женщин, отличающихся от мужчин только не менее могучей грудью. Скромная простота (относительная, конечно же). И только четверка гвардейцев, застывшая в каменной неподвижности по обе стороны здоровенных резных дверей-ворот дворца, могла бы отчасти заменить отсутствующие элементы декора, однако, несмотря на немалый по меркам людей рост, одеты они были слишком уж целомудренно для данной роли.
Ворота даже не шелохнулись, чтобы пропустить наш экипаж. Будто вросли в землю намертво. Вместо этого нам было предложено оторвать наши изнеженные задницы от мягких диванов, побыстрее вытряхнуться из кареты и, подобрав челюсти, шустро просеменить на регистрацию в сторону небольшого домика возле ворот. Точнее, домик был одновременно и по ту, и по сю сторону.
Вперед-вперед - не задерживаться. Тут уже скоро очередь из подъезжающих намечается!
Слова на самом деле были, конечно же, совсем другие. Насквозь вежливые. Аж до приторности. Формально - не придерешься. Но вылетели они из луженой глотки грубого вояки с хрипловатым голосом и парочкой мужественных шрамов на лице, гвардейского капитана, привыкшего больше командовать в бою, чем сюсюкать с дамами.
Кто и, главное, с какой целью назначил такого встречающего, непонятно, но слушались его беспрекословно. Вот и мне… да и виконту тоже, не захотелось ему противоречить – минута и мы уже в зале регистрации сидим мягком диванчике на позолоченных гнутых ножках и ждем своей очереди.
Перед нами две девицы расположились в креслах перед столами чиновников и как раз сейчас проходили регистрацию. Кресла такие же, как и диванчик, мягкость и удобство которого мы уже оценили, а столы регистраторов представляли собой два стилизованных золотых сердечка связанных зеленой ленточкой. Стены и потолок расписаны птичками, веточками какой-то зелени, сердечками и звездочками. На мой непросвещенный вкус, убранство зала выглядело до отвращения приторно и безвкусно. Однако девушкам, судя по восхищенным взглядам, похоже, все нравилось и даже очень.
Ну, почти все. В тот момент, когда их взгляды пересекались, в глазах каждой сверкала опасная сталь. Восхищение сменялось злобой и ревностью. Хотя, злобу понять можно – особо мучительным способом придушить они явно хотели тех, кто продал им совершенно одинаковые костюмы для верховой езды. Небось, каждую при покупке уверили, будто она будет единственной обладательницей эксклюзивного экземпляра из уникальной коллекции. И вот нате вам – первая же встречная оказалась одета в точности также. У мужчин подобное положение, как правило, не вызывает негативных эмоций – гвардейцы вообще все одеты одинаково, но для женщины оказаться рядом с той, кто одет в одинаковый наряд, да еще ходит не на другом конце огромного зала (лучше на другом конце континента), а на расстоянии вытянутой руки – крайне унизительно.
Другой вопрос – откуда ревность в дополнение к злобе? Ведь бал еще не начался и девушки просто не могли так быстро стать соперницами. Тем не менее, столь негативные чувства проглядывали довольно явственно.
Наконец, регистраторы покончили формальностями и с толикой торжественности вручили девушкам по тоненькой пачке бумаг и значку, после чего слаженно протараторили без запинки и без пауз явно до мозолей на языке затверженный текст:
- Вам надлежит пройти в ту дверь на территорию резиденции и идти в гостевые дома заселяться номер вашего дома первая цифра на вашем значке номер этажа вторая цифра на вашем значке номер апартаментов последующие цифры на вашем значке ваши слуги и охрана будут расселены на постоялых дворах вне территории ваши вещи будут доставлены в ваши комнаты… - начал первый.
- …охрана не нужна вас охраняет гвардия короля обслуживать будут служанки короля согласно вашему статусу план территории правила поведения график проведения мероприятий указаны в тех документах которые вы только что получили внимательно ознакомьтесь располагайтесь отдыхайте бал начнется завтра утром не опаздывайте значок всегда носите с собой он опознавательный знак для охраны завязан на вашу ауру всего доброго кто следующий, - закончил второй.
Завершив инструктаж, чиновники переключили внимание на нас. Это они так решили, будто с предыдущими клиентами все. Поспешили. У девушек на этот счет было свое, решительное, мнение.
Та что плотно сидела у левого чиновника, поерзала, пристраиваясь поудобнее, и категорически потребовала:
- А теперь запишите меня в список на принца!
- Простите, куда записать? – переспросил регистратор, но, с моей точки зрения удивленным он не выглядел.
- Я разве непонятно сказала?! – немного повысила голос благородная дэрини, явно настроенная уехать с королевского бала замужней дэри. Причем, судя по всему, муж ей требовался самый качественный из предлагаемых и отступать она не намерена. – Я требую, чтобы меня внесли в списки первых претенденток на общение с принцем на балу. Утаить от меня существование этих списков вам не удастся. Я все знаю! Предупреждаю! Моя семья пользуется уважением в наших краях. Отец и до самого короля, если надо, дойдет.
К нашему с виконтом удивлению, чиновник, по виду тоже из благородных, вместо того, чтобы прямым текстом послать больную на голову благородную в жо… желаемом направлении, например, в пи…вную за раками, казалось бы, не усмотрел в ее требовании ничего особо странного. Вздохнув, он достал откуда-то из-под стола тетрадку и раскрыл ее примерно посередине. Почитал, поводил пальцем по странице, перелистнул туда и обратно несколько страниц и, наконец, с тяжелым вздохом произнес:
- Простите, глубокоуважаемая дэрини, но принцы кончились. Больше пяти претенденток в одни руки мы записывать не можем. Есть парочка маркизов. Не желаете записаться? Но только к одному. Как говорится по одному жениху в руки, такое правило.
