Погруженная в свои мысли, она не обернулась, но Ясень легко узнал ее со спины – высокую, гибкую, как змея, с прямыми темными волосами. Даже в городе она предпочитала походный стиль – облегающие штаны и высокие сапоги. На поясе привычно висел клинок.
Тучный аристократ, который доставил Ясеня, подошел к ней и остановился рядом. Заговорил не сразу:
– Знаешь, пожалуй, утром наша беседа свернула не в ту сторону. Давай попробуем снова. И в знак перемирия позволь оказать тебе маленькую любезность.
– Что ж, попробуй.
– Я кое-кого привел.
Она повернула голову. Медленно распрямилась, шагнула к Ясеню, всмотрелась в его лицо. За прошедшие годы Криста не слишком переменилась, только скулы теперь выделялись резче, и появились морщинки в уголках глаз.
– Да, – сказала Криста аристократу, – ты сумел меня удивить. Могу ли я ждать и других приятных сюрпризов? Например, касательно предмета последнего разговора?
– Увы, – тот развел руками, – я выполняю волю моего короля.
Она усмехнулась. Вернулась к перилам, долго молчала, глядя на море. Ветер трепал ее волосы. Потом она сказала негромко:
– Я знаю короля не хуже тебя. Еще с тех времен, когда он только учился держать клинок. И пусть я не родная сестра ему, но в юности мы почти каждый день проводили вместе. Он был простой паренек и, скажем прямо, отнюдь не государственного ума. Мечтал о дальних походах и драках с варварами. Но знаешь что? В те дни он все равно мне нравился больше.
– Послушай, – сказал тучный Дракон, недовольно покосившись на Ясеня, – сейчас не лучший момент. Семейные дела мы обсудим после. Наедине.
– Нет. Я хочу, чтобы он тоже услышал. Так вот, с возрастом король слегка поумнел, но оставался все тем же славным рубакой. По крайней мере так было семь лет назад, перед тем как меня убили. Но вот я вернулась и вижу – его величество стал другим человеком. Теперь он вспыльчив без повода, угрюм и неспособен воспринимать разумные доводы. Ему на каждом шагу мерещатся заговоры, он шепчется с начальником дворцовой охраны и гнобит беднягу лорда-арбитра. А когда я пытаюсь вмешаться, стражи короны мне вежливо намекают, что надо умерить пыл.
– Ты еще не совсем оправилась. И видишь все в черном свете. Это естественно, такие ранения не проходят бесследно.
– Правда? В черном свете, значит? На малом совете речь заходит о том, что патрули на птицах ведут себя слишком нагло. А король пожимает плечами и говорит, что ничего страшного. Он, мол, даже не против, если такая птичка клюнет в маковку одного надутого лорда. Для вразумления. Тонкий солдатский юмор, совершенно в его манере! Но никто почему-то не улыбается, а страж короны делает пометку в блокноте…
– Криста, – Дракон поморщился, – ну правда, давай не будем начинать снова! Отдохни, побеседуй с гостем…
– Обязательно, – она серьезно кивнула, – я давно его жду. С тобой же мне больше нечего обсуждать. Просто еще раз повторю напоследок: король уже не тот, кого я знала семь лет назад. За того, прежнего, я готова была умереть. А ради нынешнего не ударю палец о палец. Даже если он будет молить о помощи.
– К чему ты клонишь? – Глаза Дракона недобро сузились.
– К тому, что солнце вот-вот заплачет. В столицу явился странник, крадущий чужие души. И он уже во дворце.
Тучный аристократ какое-то время буравил собеседницу взглядом, потом произнес:
– Выздоравливай.
Развернулся и быстро ушел с площадки. Дракониха молча смотрела вслед. Ясень осторожно спросил:
– Прости, но что это было? Вот эта твоя последняя фраза?
– Ничего, пусть поломает голову. Король в последнее время с трепетом относится ко всяческим зловещим легендам. Смотреть противно, честное слово.
– Он действительно настолько переменился?
– Ты даже не представляешь.
– Но почему? Что с ним случилось?
– Полагаю, ничего сверхъестественного. В его окружении появилось слишком много таких, как этот хитрющий боров. Они вертят королем, как хотят. Беда в том, что его величество просто не создан для мирной жизни. В честном бою он бы знал, что делать, и, не колеблясь, вышел бы один против дюжины. Но против этих, с мягкими жестами и тихими голосами, он как ребенок. Тьма, они год за годом промывали ему мозги, пока я валялась на берегу, а теперь он меня просто не слышит…
– Ты не виновата. Чем ты могла помочь?
– Действительно – чем? – Она хмуро глядела вдаль. – Впрочем, ладно, такие жалобы – пустое сотрясение воздуха. Давай поговорим о тебе. Как ты жил все это время? Поднялся на плоскогорье?
– Да.
– Каким образом? Других разведчиков, которые пытались залезть на склон, погубили рудные жилы.
– Если коротко – на плоскогорье есть один человек, его называют Первым. Он проторил путь несколько лет назад. Руда почему-то его не трогает. Все остальные идут, предварительно выпив сонное зелье.
– Первый? А настоящее имя знаешь?
– Раньше был известен как Угорь. Ты, может, слышала. Разбойничий атаман.
– В прошлом цикле был один Угорь, – пожала плечами Криста. – Его шайка однажды перехватила корабль с золотом. Но он давно мертв.
– Он выжил.
– Глупости. Выжил после солнечной казни?
– Так он во всяком случае утверждает. И я лично склонен верить.
Дракониха уставилась на него, словно подозревая подвох. Убедившись, что Ясень не шутит, задумчиво потерла висок и прошлась вдоль перил. Лицо ее стало сосредоточенно-злым.
– Если так, то это меняет многое. Ты мне все расскажешь очень подробно. Но сначала ответь – ты давно в столице? И почему тебя привел этот? – Она, похоже, хотела добавить «боров», но на этот раз сдержала себя.
Ясень решил, что в данном случае врать не имеет смысла. Его многие видели возле злополучного дома, так пусть лучше Криста услышит все в правильном изложении. Для ясности он начал издалека – с того момента, как познакомился с Тайей. Рассказал, как за ними гонялись Ястребы, и чем это обернулось сегодня.
– Надо же, – иронически сказала Криста, дослушав. – У тебя теперь обширные связи в высших кругах. Двух Древнейших прикончил, с третьей сбежал. Таким достижением, знаешь ли, не каждый может похвастаться.
– Спасибо за комплимент, – буркнул Ясень. – И, кстати, меня мучит один вопрос. Ты говорила, что истинный облик Древнейшие принимают только на Берегу Творения. Но я видел превращение прямо в городе.
– Я не обманывала тебя. В обычном мире пережить трансформацию может лишь тот, кто утратил разум.
– Погоди, ты хочешь сказать, что этот Руфус был сумасшедший?
– А тебе так не показалось?
– Ну, в общем, да, но поначалу он говорил вполне связно…
– Десять лет назад, – спокойно сказала Криста, – кто-то вырезал ему душу. Подробностей не знаю, но это факт. Он стал безумен. Существовал в птичьем облике, способный думать только о том, чтобы рвать на куски добычу.
Ясень вспомнил, как птица бесновалась в крови.
– Изредка, – продолжала дракониха, – его возвращали в человеческий облик, используя вместо души амулет. И на несколько часов создавалась видимость, что он себя контролирует. А потом он снова обрастал перьями.
Опять у Ясеня возникло знакомое ощущение, что он вот-вот сложит головоломку. Только что он услышал историю еще одного безумия. Какую по счету? Сначала купец, связавшийся с «мертвяками». Потом несчастный медведь, которого очеловечила блуждающая рудная жила. Теперь вот Ястреб. Да, а еще проводники-каторжане, отдающие последние крохи разума за подъем на Ледяной Стол.
В каждом из этих случаев присутствовала живая руда. Или металл, который из нее выплавляют.
Огонь. Руда. Безумие.
Проклятые кусочки мозаики дразнили его, не желая соединяться…
– Ясень, ты слышишь меня?
– Да, извини, задумался.
– Ты обедал сегодня?
– Собирался зайти в харчевню, но не успел.
– Тогда самое время. Нам накроют здесь, наверху. Не люблю я эти комнаты в башне. А под куполом, где король, вообще с души воротит, как в склепе.
Слуги, вызванные драконихой, поставили у перил легкий столик и занялись сервировкой. Блюда аппетитно дымились, словно их приготовили минуту назад, предугадав желание Кристы. В основном предлагалась рыба и прочая водоплавающая живность – даже в этом вопросе Драконы чтили свое морское происхождение. Ясень сразу нацелился на фиолетовых королевских налимов, чьих собратьев он когда-то не довез из предгорий. Вкус и в самом деле был непередаваемый. Белое вино ждало в ослепительно-изящном бокале.
– Ну что ж, – сказала аристократка, – с прибытием тебя.
– Спасибо. Да уж, прибытие удалось. Я вот думаю, этот… э-э-э… упитанный господин на меня теперь не в обиде? Он ведь, похоже, задумал с Ястребом встретиться, а я помешал.
– Да, друзьями вы с ним не станете. Но ты его заинтриговал. Видишь, лично тебя привел, чтобы посмотреть на мою реакцию.
