Через несколько минут они уже сидели на мягких стульях за столом в кабинете, похожем на кабинеты в офицерской столовой.
– Что будете заказывать? – спросила пухленькая миловидная подавальщица с белым кружевным фартуком впереди.
– Я не знаю, что у вас подают… – замялся Нед. – Что-нибудь для девушки. Напиток, что-нибудь повкуснее. Ну и мне… чего-нибудь. Вы лучше знаете, что берут больше всего.
– Хорошо! – весело улыбнулась девушка. – Забавный заказ, но я вас понимаю. А вино? Будете заказывать? И еще – у нас есть отдельные кабинеты с запирающейся дверью и длинной кушеткой… Не желаете?
– Нет. Не желаем, – покраснел Нед, не глядя на повеселевшую Санду, – просто принесите чего получше, все.
Подавальщица ушла выполнять заказ, а Нед потянул в рот палец, чтобы откусить кусок ногтя. Поднес ко рту… и передумал. Он же теперь офицер, а офицеру не пристало ходить с обкусанными ногтями – это ему Дранкон говорил. Да и сам понимал – надо соблюдать приличия. Учиться манерам.
Досадливо поморщившись, повернулся к Санде, утирающей слезы салфеткой. Отметил для себя – на ней не было никакой краски, которую обычно применяют девушки, чтобы соблазнять мужчин. Санда сама по себе была настолько свежа и красива, что даже заплаканное лицо с покрасневшими и припухшими веками ее не портило.
Нед осторожно включил свое сверхчувствительное восприятие, решив послушать, о чем она думает. Странная девушка…
«Какой он симпатичный, хоть и гад! А все равно его люблю! Безумие… может, я сошла с ума? Он счел меня шлюхой! А сама виновата – чего начала болтать?! Стыдоба… все ему рассказала, даже девичьи тайны. Что со мной… ох, не могу… как глянет своими глазищами – хоть куда с ним! В кусты? Пошли в кусты! Милый… милый… милый… Неужели это любовь? Вот такая вот любовь?! Я не хочу ее! Она как вор, она как грабитель выскочила из переулка с ножом и вонзила его мне в сердце! Что со мной… то в жар, то в холод… да какая мне разница, кто ты, дурачок? Я не могу без тебя, и все! И пусть весь мир рухнет! Главное, чтобы рядом был ты… смотри на меня, смотри… я таю под твоим взглядом… Дура! И я не верила в любовь? Селера, ты меня наказала! И я счастлива…»
Нед смущенно отключил «слух» и откинулся на спинку стула, глядя по сторонам – а заведеньице-то ему попалось непростое. Зал был почти пуст, лишь по углам сидели две парочки – хорошо одетые, ухоженные женщины в вуалях, скрывающих лицо. От них исходила какая-то опаска, и Нед, заинтересовавшись, решил послушать, что это за люди.
«…только бы никто не узнал… он меня убьет… Орман такой ревнивец! Ну что такого, если я посижу с мужем подруги! Мы же не занимаемся любовью? Кстати – а почему нет? Хочу его… интересно, он будет предлагать?..»
Нед смущенно отключился от мыслей молодой женщины – все было ясно. Можно было и самому догадаться. Трактир для парочек, где можно незаметно для глаз уединиться с подружкой или дружком. А больше всего его смутило то, что это оказалась жена сержанта Ормана из третьей роты арбалетчиков.
Задумавшись, он не заметил, как подошла подавальщица и стала выставлять на стол то, что принесла на подносе. Она расставила все по столу, пообещала, что сейчас подойдет еще, и удалилась, благосклонно поглядывая на симпатичную парочку.
– Ты сердишься на меня? – неожиданно спросила Санда. – Я правда повела себя как дура! Наговорила тебе всего… Не знаю сама – почему. Вернее, знаю. Люблю тебя. И мне безразлично, какой ты и кто ты. Вот бывает же так! Влюбиться в первого встречного парня. Не веришь? И правильно. Я сама себе не верю. Наваждение какое-то. Я для тебя все сделаю. Все!
– Даже домой пойдешь? И не вернешься? – улыбнулся Нед.
– А вот это не обещаю, – хихикнула Санда.
– Значит, не все. Значит – врешь! – еще шире улыбнулся Нед. – Ты чего под колеса-то бросилась? Раздавила бы тебя телега, и все. Разве можно так?
– А зачем ты меня прогнал? Я хотела умереть. Пришла бы домой и повесилась. И ты был бы виноват.
– Ты спятила! Точно спятила, – фыркнул Нед. – Покончить с жизнью ради незнакомого парня?! Да у тебя вообще-то башка как работает, нормально?
– И ничего не незнакомого! Я же знаю – тебя Нед звать! – Санда весело рассмеялась, звонко, так, что на них оглянулась сидящая за столиком парочка. Девушка прикрыла рот рукой и сдавленно сказала: – Прости! Веду себя непотребно!
– Это уж точно, – рассмеялся Нед.
Ему было хорошо. Сидеть в красивом трактире, украшенном позолотой и лепниной, на дорогом мягком стуле, перед красивой девушкой, объясняющейся ему в любви, перед вкусными блюдами, стоящими на полированном столе, – это ли не счастье? Разве не об этом он когда-то мечтал? Вернее – даже и не мечтал. О девушке – мечтал. Видел во снах и наяву, как он обнимает, раздевает Салли, гладит ее…
О демоны! Нед почувствовал, как стал возбуждаться, глядя на щебечущую Санду, и усилием воли заставил погаснуть эротические картинки. Ну что сказать – молодость есть молодость. Невозможно не представлять в своих объятиях прекрасную девушку, да еще если она сделала для этого все, что могла.
Несколько минут они молча ели то, что им принесли. И это было вкусно – какие-то салатики с непонятным наполнением, какие-то плюшки, острые, соленые, сладкие. Пирожки непонятно с чем – Нед удивлялся, откусывая очередной кусок, а Санда с видимым удовольствием поглощала все, что перед ней стояло, не заботясь о своей талии. Перехватив взгляд Неда, она с улыбкой пояснила:
– Я не толстею, не бойся. Жру, как корова, а не толстею! Мама всегда возмущается – ей стоит только лишь глянуть на кусок пирога, и тут же ее распирает, как на дрожжах, а я как была худенькая, так и остаюсь. Вся в отца. Он тоже худой. Ему говорили: «Кондитер должен быть толстым! Если ты не толстеешь со своих пирожных, значит, ты их не ешь! Значит, они невкусные! Так все подумают!» Он только смеется и говорит, что у него специальные пирожные для тех, кто не хочет толстеть. И поэтому к нам приходят все дамы.
– Странные какие-то пирожки, – заметил Нед, внимательно осматривая начинку, – чего они сюда кладут? Даже не пойму.
– А ты что, не знал? – хихикнула Санда, зажав рот ладошкой. – Это же пирожки с возбуждающими травками! Ну… для тех мужчин, которые хотят, но не могут. Кстати, ты уже третий пирожок ешь…
– Кхе-кхе… – Нед с трудом проглотил то, что он успел откусить. (Не выплевывать же на стол?! Некрасиво!) – Мы куда вообще попали?
– Это трактир для влюбленных. Называется «Рука Селеры», – подмигнула Санда. – Я всегда хотела тут посидеть, но не с кем было. Спасибо, что пригласил меня сюда. А что, тут вкусно готовят. И здесь уютно, правда? Можно я к тебе поближе сяду? – Девушка поднялась и, передвинув стул поближе к Неду, уселась так, что ее колени касались бедра парня. Она тихонько потерла бедро коленом, и Нед с неудовольствием почувствовал, что снова стал возбуждаться.
Он поймал взглядом подавальщицу, кивнул ей, та подошла, лучезарно улыбаясь, как солнце после дождя:
– Вам еще что-то? Может, все-таки перейдете в отдельный кабинет?
– Нет, – чуть хрипло ответил Нед, стараясь не замечать происков Санды, – я хочу рассчитаться. Сколько с меня?
– Восемь серебреников, – слегка разочарованно сказала подавальщица и, получив золотой, сообщила: – Сейчас я принесу сдачу. Может, все-таки подумаете? Нет? Ну сейчас…
Она удалилась, как корабль под парусами проплывая по залу, а Санда положила руку на бедро Неда:
– А может, еще посидим, а? Тут так хорошо! Дорого, конечно… но хорошо! Я всегда представляла себе этот день так: мой жених, я… и он предлагает мне выйти за него замуж! Прямо в этом трактире! Становится на колено, протягивает мне обручальный браслет и…
– Руку убери… ага, вот так. И сядь подальше. Сейчас я отведу тебя домой, ты умоешься, ляжешь в постель и отдохнешь. А утром все снова будет по-прежнему – никаких сержантов, никаких сказок, которые ты себе напридумала. Где ты всего этого набралась? Романтические книжки для дам читала, что ли?
– Ну и читала! И что такого?! – обиженно надула губы девушка. – Любовь с первого взгляда, и что? Ты красивый, сильный, я красивая – правда же, красивая? Вот. И почему между нами не может быть любви? Чего ты строишь из себя недотрогу? Вообще-то это я должна сопротивляться, а ты меня – пытаться лапать и затащить в кабинет! Слушай, а может, ты… мужчин любишь? Ну… прости, ну не надо делать такое лицо! Ну, ляпнула! Прости!
– Это – худшее оскорбление для офицера корпуса, дурочка. Никогда больше не говори такие слова! – тяжело выдавил Нед. – Теперь давай разберемся с твоими чувствами. Ты знаешь меня четыре дня, из которых стоят внимания один мимолетный поцелуй и сидение в этом кафе. И ты заявляешь, что готова для меня на все, что угодно, что ты хочешь меня, что я твой жених, – это как, нормально? Нет, ты скажи, ЭТО нормально?
– Нет, не нормально, – легко ответила девушка, – и что? Я от этого стала уродливее? Менее соблазнительна? Чего ты ведешь себя так, как будто я уродка и что общение со мной ты переносишь с трудом?
