Юлия Федотова - Колумбы иных миров

Ознакомительная версия.

Хельги сник. Опасность была вполне реальной.

– Надо тебя загримировать, чтобы выглядел старше, – нашёл выход Аолен.

– Точно! – радостно подхватила Ильза. – Надо бороду наклеить! Здорово будет!

– Где я её возьму-то? – буркнул демон мрачно.

А Орвуд попятился, потому что все взоры вдруг устремились на него. В сарае повисло напряжённое молчание.

– А что? – решился нарушить тишину Эдуард. – Длинная. Половину можно отрезать, без всякого вреда…

– Ага! Щас! – от ярости гном брызнул слюной. – Дожидайтесь! Что за твари такие на мою голову?! Им дашь палец – всю руку норовят… Да я скорее соглашусь… – тут он вдруг перебил сам себя. Умолк и зарылся в походный мешок. Искал долго, но плодотворно. – Вот!!! – глаза его сверкали торжеством. Он радостно размахивал над головой чем-то похожим на большой клок рыжей пакли. – А вы говорили «зачем берёшь»! Вот и пригодилась! Носи на здоровье!

Это был кусок бороды бога Кукулькана! Основную её часть Орвуд оставил в Оттоне, чтобы не таскать лишний груз. Но небольшой, в полшага, отрезок всё-таки прихватил с собой. На всякий случай. Вот он и представился!

Теперь дело оставалось за малым: приспособить чужие волосы к физиономии подменного сына ярла. За дело взялась художественно одарённая сильфида. Развела хозяйский сапожный клей, нашла кусок рогожи, верёвочку и наспех соорудила накладную бороду.

– На, примерь!

Хельги примерил. Вид получился безобразный. В сочетании с природными его волосами, мягкими и светлыми, колючая и неопрятная тёмно-рыжая бородища выглядела абсолютно чужеродно.

– Что ж, – сокрушённо развела руками сильфида, но в голосе её слышалось неприкрытое злорадство, – придётся тебя обрить. Будешь лысый бородатый старец.

– Брей, – покорно согласился демон.

– Щас! – завопила Меридит – Хельги, не вздумай! Прокляну! А ты его на дурное не толкай! Заведи себе брата по оружию, и брей, сколько хочешь! А моего нечего уродовать! Он волосы под шапку спрячет, и всё будет нормально.

– Пожалуйста! – фыркнула девица с негодованием. – Твоего брата уличат в обмане и убьют, не моего!

– Да типун тебе на язык!

Пока девицы бранились, Хельги старательно натягивал плотную чёрную шапочку Макса, прятал отросшую чёлку, заправлял верхние края «бороды». Но труды его успехом не увенчались. Борода всё равно смотрелась дико, неестественно топорщилась и заметно отставала на щеках, и вообще, еле держалась. Дёрнешь – сразу отвалится. Бдительных храмовых стражей такая откровенная бутафория обмануть не могла, только привлекла бы лишнее внимание.

Меридит критически оглядела Хельги, и вынесла вердикт.

– Ничего не поделаешь, надо приращивать. Не то тебя точно разоблачат!

На самом деле, ей вовсе не хотелось, чтобы её любимый брат отправлялся на такое опасное дело один, без неё. Но знала: всё равно пойдёт, не остановишь. Значит, надо постараться, чтобы всё прошло гладко.

Хельги опешил.

– Как это – приращивать?! Ты о чём?! – потом сообразил – Хочешь чтобы я эту дрянь прямо к морде приклеил? А вдруг отвалится?

– Я не сказала «приклеивать»! Я сказала «приращивать»! Дневник твой на что? Открывай и пиши: «пусть борода Кукулькана ко мне прирастёт» – подумала и добавила. – «Ненадолго».

– А беду не накличем? – забеспокоился Аолен. – Расплачиваться ведь придётся!

– За такую гадость – ещё и расплачиваться?! – выпалила диса в сердцах – Обойдётся!

На самом деле, ей вовсе не улыбалось увидеть любимого брата по оружию бородатым. Но на что только не пойдёшь ради спасения мира!

– Отчего бы тогда просто не попросить, чтобы Хельги стал выглядеть старше? – поинтересовался здравомыслящий Максим Александрович. Но было уже поздно. Борода приросла мгновенно, даже чернила не успели высохнуть. А высказывать повторную просьбу Хельги не решился. Чтобы не накликать беду.

Вот уж не думал я, что и мне однажды в жизни доведётся испытать, каково это – носить бороду. У спригганов, к коим я отношусь по рождению, борода не растёт – атавизм, доставшийся нам от предков-эльфов (да простит меня профессор Донаван за несколько вольное употребление термина!).

Меня это всегда удручало. Борода к лицу всякому настоящему воину (если таковой не дама). С бородой любое существо выглядит солидно и представительно, как и подобает зрелому мужу.

Но видят боги, чтобы привыкнуть к этому украшению, требуется время! Борода должна отрастать постепенно, естественным путём и состоять из волос собственных, привычной консистенции и цвета. А когда на твоей физиономии вдруг вырастает нечто вроде корабельной швабры, чужое и жёсткое, при этом ты ощущаешь каждый волосок, будто живой – это испытание не для слабонервных! Но ничего не поделаешь, красота требует жертв.

Правда, Меридит говорит, что и красоты-то никакой нет. Будто бы вид у меня идиотский. Я ей не верю. Просто она излишне консервативна в вопросах моей внешности. Да к тому же борода неаккуратно пострижена, и уже нет времени приводить её в порядок. Пока сойдёт как есть, а позже я подровняю её, причешу – она станет выглядеть совсем иначе.

Сейчас я дописываю последние строки, и мы отправляемся к храму, всей компанией. Вдруг и дамам нашим удастся просочиться незамеченными. А нет – подождут снаружи. Если что – помогут отбиваться от охраны, так они решили.

Надеюсь, сегодня дело обойдётся без непристойных оргий…

Хельги чертил руны размашисто и неровно. Нетерпеливая Энка уже давно торопила: «Ну, что вы там застряли?! Как воры на ярмарку!» Но Хельги решил непременно довести запись до конца. Вдруг ему сегодня суждено погибнуть, и он так и не успеет поделиться своими удивительными ощущениями от «внезапной бороды» с «почтенными читателями, имей таковые место быть». В конце концов, дочь сенатора Валериания окончательно потеряв терпение, бесцеремонно выхватила книгу из его рук. И они пошли «на дело», к слову, гораздо более подходившее наёмным убийцам, нежели профессиональным воинам, поскольку требовало совершено иных боевых навыков.

На улице было суетно и весело. Толпы народу – и паломники, и горожане – стекались к храму. Знали: внутрь пустят не всех, так хоть рядышком постоять, испить благодати. Прохожие, люди и нелюди, знакомые и незнакомые, приветливо кланялись друг другу, обменивались поздравлениями.

Под стать праздничному настроению была и погода. Дожди, лившие все последние дни, прекратились, тучи ушли. Яркое, чисто умытое солнце, отражаясь в бесчисленных лужах, лужицах и сточных канавах, сверкало, нещадно слепило глаза. Воздух был по-особому свежим. Деревья стояли в нежно-зелёной дымке – поздновато, но всё же добралась и до этих мест настоящая весна. Приветствуя её, долгожданную, на гнёздах радостно и бестолково орали птицы. Гадили на головы прохожих, но те, вместо обычной брани, лишь улыбались: «Умран милости послал!»

Максу думалось: всё это уже было, было много раз! Добавить сюда красных флагов и воздушных шариков – получится настоящий Первомай. А если вербы с куличами – тогда Пасха. Кому что нравится. Настроение было приподнятым. Сказывалась обстановка и привычка – раз первое мая, значит праздник. «Солидарности трудящихся», «Величания» ли – неважно! Главное, общий настрой, это с детства знакомое ощущение наивной радости от того, что солнце светит, и всем вокруг весело, и жить хорошо, и жизнь хороша. Вот только шёл он с этим светлым настроением не демонстрировать единство мирового пролетариата, и не поклоняться добрым богам. Он шёл УБИВАТЬ. Или быть убитым. Как уж повезёт.

Путь до храма был неблизким – через весь город. Каждый из паломников, не по тем или иным соображениям не оставшийся в лагере, всё равно стремился поселиться как можно ближе к «источнику благодати». И тем, кто приходил позднее, доставались всё более отдалённые районы.

Всю дорогу Энка немилосердно шпыняла Хельги. «Оставь свою бороду в покое! Что ты её всё время теребишь, как придурочный? Со стороны можно подумать, у тебя блохи!» Хельги смущённо отдёргивал руки от своего рыжего украшения. Но спустя несколько минут забывался и снова начинал перебирать пряди, скручивать в жгутики, накручивать на палец – с непривычки. Кроме того, ему было нестерпимо жарко в чёрной вязаной шапочке, поэтому общего радужного настроения он не разделял.

Никакого специального плана убийства у друзей не было. Решили действовать по обстоятельствам. Самым удачным было бы пустить стрелу. Но разве стража пропустит с оружием?

– Пропустит! – уверенно обещал демон-убийца. – С луком или там с мечом, конечно, остановят. А с моей маленькой кочергой из иного мира – нет! Не поймут, что это оружие.

– Ты о чём? – удивился Макс. – Какая кочерга?

– А вот! – Хельги полез в свой мешок. – Я тебе показывал, ты забыл?

На ладони его лежал чёрный офицерский «Вальтер» времён Второй Мировой. «Партайгеноссе Раттмайеру от сослуживцев».

Ознакомительная версия.