Действительно, почти все закрыто. Может, и стоит попробовать?
— В шаршуфе вам ходить не стоит, не дай бог, дойдет до Лавадена, и семью подставите, и сами пострадаете…
Зандарра поняла, поежилась и кивнула.
— Да. но мои волосы, льицо…
— Мы что-нибудь придумаем. Вы согласны7
— Да.
***
Азевур себя ждать не заставил.
Стоило Танне выйти из дома, и молодой человек появился буквально через полчаса.
Караулил?
Ждал?
Очень приятно…
Танна расплылась в улыбке и согласилась на приглашение в кофейню. А там, слово за слово, одно за другое…
Как приятно чувствовать себя женщиной!
Безумно приятно!
И как тут не рассказать про детей?
Про падчериц, которые благополучно пристроены, про дочь, которая… вот ведь — стерва! За орка замуж собирается!
А семья — страдай!
Азевур слушал, поддакивал, и наконец поинтересовался.
— А почему вы не настоите на своем? Выдайте ее замуж за пасынка, как и хотели?
— Так ведь не пойдет…
— Так приневольте. Родительская воля — она в таких делах самая верная, разве ж родители не знают, как для детей лучше?
Танна польщенно улыбнулась.
— Знают… но с магом…
— Так и на магов, говорят, есть управа.
— Какая?
— Я поговорю со знакомым. Говорят, есть такое лекарство, подсыплешь щепоточку в вино — и маг делается как шелковый. Все делает, что ему говорят. И не супротивничает!
Танна умоляюще сложила руки.
Азевур улыбнулся.
— Вы ведь подарите мне еще одну встречу, леди?
— Разумеется.
— Только из-за моего совета?
— Нет… не только… Азевур.
— Я буду очень ждать… Танна…
***
— Рон, твои девочки — просто сокровище!
Далларен был доволен и счастлив. Еще бы, рецепт серебряной стали!
Он и не рассчитывал на такое!
Государственные секреты обычно узнаются — как?
Шпионами.
С большими затратами времени, денег и людей, с потерями, с жертвами, с кровью и трудностями.
А тут!
Съездила девушка развеяться!
Но ведь и такое возможно! Где нет парадного входа, там есть черный. Вот Линде и повезло…
— Если получится — дам твоим девушкам следующие титулы.
— Государь!
— Все понимаю, но это такое подспорье…
Не то, чтобы Далларен жаловался — после собакоголовых много чего полезного осталось. Император безжалостно растер в пыль несколько аристократических родов, забрав все их средства в казну, так что не обеднел.
Но ведь государство!
Задумок много, а дефицит бюджета…
Э-эх…
Как ни гоняй казначея… у него еще приличный, из казны тянет в рамках допустимого, а денег все равно не хватает. А тут…
Вложений, конечно, предстоит много, но если процесс попробовать в лабораторных условиях…
— Попробуем!
Рональд и не спорил.
— Супругу свою к нему привлеки. Вот уж у кого голова светлая.
— Хорошо…
Далларен прищурился на старого друга.
— Ну-ка… Рон?
Рональд развел руками, мол, хоть ну, хоть тпррру, а…
— Ты не влюбился, часом?
— Я?
— Ты, конечно. Та-ак…
Рональд опустил голову еще раз. Мол, есть такое дело.
— Рассказывай. — Император лично запер дверь кабинета, разлил по бокалам ежевичное вино и протянул Рональду. — Крепче ничего не держу. Ну?
— Как-то так получается… вот год мы вместе!
— И?
— И даже не поцеловались ни разу. По-настоящему.
Император хмыкнул.
— Ты ее любишь?
Рональд честно задумался.
Любит ли он Селию?
Нет. Не любит. Он просто жить без нее не сможет.
Рыжая девочка, словно огонек, озарила его жизнь.
Банально?
Да и плевать! Пусть фразу затаскали, но как точно она передает положение вещей? Селия, рядом с которой можно и пошутить, и поговорить, и помолчать. Которая может поддержать беседу на любую тему — не как в салоне: 'да-да, конечно', 'вы уверенны?' и 'какой вы умный!', а по-настоящему. Потому что разбирается в проблеме. Или обязательно разберется.
Которая фанатично учится и обожает вишневый компот.
Которая любит простые платья, желательно в холодных тонах, и обожает грызть карандаш, когда размышляет над чем-то важным. А потом у нее губы в грифеле… так и поцеловал бы.
Которая…
Он знает, как Селия двигается, дышит, разговаривает, он знает о девушке все — кроме самого главного.
Любит ли она своего мужа?
Вот это и неизвестно.
— А признаваться ты ей не пробовал? — уточнил император.
— А если не любит?
— Тогда ты ничего не потеряешь.
— Страшно…
— А если любит? — поддел Далларен, которого изрядно забавляла ситуация.
Если…
Рональду рисковать не хотелось. Потом ведь назад не отыграешь…
— Так бывает. Разберемся помаленьку.
Далларен кивнул. И сделал себе мысленно пометку.
Помочь разобраться.
Люди хорошо работают, когда у них дома все в порядке. Так что тут императору прямая выгода.
— А подруга твоей жены? Линда…
— Государь…
Рональд прищурился так, что Далларен едва не покраснел. Но — справился.
— Да?
— А ведь никак не я один такой…?
— Такой — что? — прошипел Далларен, небезосновательно подозревая пропущенное слово — дурак?
— Невезучий, — вывернулся Рональд. — Влюбленный.
Далларен покачал головой.
— Я не влюблен. Да и был бы… ты в лучшем положении, Рон.
— Разве?
— Да, друг мой. Ты женат, и этого не оспорить. А я… если я попробую жениться на Линде…. Ты представляешь, какой поднимется вой?
Нечасто Далларен позволял себе такую откровенность. И Рональд ответил честно.
— Жуткий. Хотя Линда сейчас де Креси…
— А в любовницы она сама не пойдет.
Рональд снова кивнул.
Все верно, Линда — девушка гордая. Она за такие предложения может и того… чем-то тяжелым. Это с виду все три девушки сильные и умные. А Рональд видел их и другими.
Шрамов там хватает.
Просто они не показывают ничего посторонним. Но стать любовницей императора…
Нет, Линда не сможет. Да и не захочет. Не тот человек.
Далларен вздохнул.
Он думал о девушке в пурпурном платье… такой красивой. Гордой, статной, сильной — мечта, не женщина. И дети у нее будет такими же.
Кому-то повезет.
Не ему.
И это… больно.
Несбывшееся всегда ранит сильнее, чем сбывшееся, это уж точно…
***
Линда шла по городу.
Танцующая походка гордо поднятая голова, мужская одежда, подчеркивающая сильную фигуру — мужчины шеи сворачивали. И было отчего.
Хороша!
Улыбка, поворот головы, движения рук…
Лида была спокойна, уверена в себе и довольна жизнью. Что еще надо?
Да ничего! У отца все в порядке, у девочек тоже, Зандарру пристроили — что еще?
Да ничего! Сейчас еще конфет купит…
— Линда! Девочка моя!!!
Девушка аж в сторону шарахнулась.
Дорогу ей заступила ританка. Высокая, черноволосая, в роскошных расшитых золотом тряпках. Впрочем, это не показатель богатства, они все так ходят. Цветастые наряды, пышные юбки, летом еще и босые ноги.
Для танца так удобнее.
Ританок Линда не любила, а потому посмотрела холодно.
— Простите, не имею чести быть с вами знакомой.
— Имеешь, — усмехнулась ританка. — Можно сказать, меня ты увидела первой в своей жизни.
— Вы — повитуха?
— Нет, дочка. Я — твоя мать.
Неясно на какую реакцию рассчитывала ританка, но уж точно не на такую.
Линда не стала ничего говорить, не сделала ни одного движения. Она просто развернулась, как от стены, и пошла в обратную сторону. В городе хватает дорог, на какой-то из них эта дрянь стоять не будет.
Точно!
***
— Дочка, постой!
Линда резко стряхнула с рукава цепкие пальцы.
— Вам руку сломать?
— Я действительно твоя мать! Я доказать могу! Вот!
Перстень с гербом Винона Далг точно был настоящим.
