Мне часто хотелось сказать, что если б не Алиска, если б мы не собирали ей деньги на лечение, я бы ни за что не взялся за такую работу. Но, наверное, это все были левые отмазки.
— Ты чего? — хлопнул меня по спине Макс.
— Да так, засмотрелся…
— На торчков, что ли? Твои клиенты?
— Отвянь, рыжий.
Мы вошли в темный, дурно пахнущий подъезд пятиэтажки. Ремизов жил не в лучшем районе. Хотя в этом городе, кажется, нет хороших районов. Везде отыщется какое-нибудь дерьмо. Но Бот снимал квартиру в самом центре дерьма, можно так сказать. Два соседних дома — двухэтажки. Их должны были снести еще в прошлом веке, но, похоже, забыли. Жильцов расселили, а пустые коробки оставили. Конечно, в бесхозных квартирах тут же появились новые жители: наркоманы, бомжи и прочие криминальные личности. Рядом находилась заброшенная стройка. Сейчас ее забором обнесли, а раньше там был импровизированный молодежный клуб. Потом там труп обнаружили, стройку обнесли забором и снова забыли. В общем, нехороший район, по которому вечерами лучше не гулять.
Звонок у двери давно кто-то оторвал, только два провода торчали. Меня всегда удивляла безалаберность Бота в плане быта. Он мог отремонтировать любую технику, буквально из мусора собирал компьютеры, писал под них игры, но при этом у него в доме всегда была жуткая разруха. Сломанный звонок, плита, на которой работала лишь одна конфорка, протекающий бачок в туалете. Но Бот плевать хотел на все это.
Дверь в квартиру оказалась не заперта. Точнее даже приоткрыта. Ремизов, конечно, распиздяй, но не до такой же степени.
— Слышь, — шепотом произнес Макс, — по законам жанра мы должны сейчас тут труп обнаружить.
— Да иди ты, — отмахнулся я и вошел.
Квартира и раньше не отличалась чистотой, но такого погрома мы точно не устраивали. Да, конечно, тут валялись бутылки — следы вчерашнего нашего кутежа, но мы точно не вываливали содержимого шкафов и сами шкафы не переворачивали, не били окна, и пружины из старого дивана не выдирали, и уж тем более не стали бы крушить угол с техникой. Комп Бот берег, он даже от остального хлама был отгорожен декоративным заборчиком, какой обычно ставят для детишек. Ну, понятно, это ж его рабочий инструмент, его надо охранять от пьяных друзей. А теперь компа не было вовсе. Радовало одно — трупа тоже не было.
— Ограбили его, что ли, — предположил я.
— Ну, похоже, — пожал плечами Макс. — Пошли отсюда.
— Да погоди, мне закладки надо найти.
— Если тут все перевернули, то и мешок твой утащили.
— Тут не просто комп вынесли, а как будто что-то искали. Зачем диван резать? Шкафы ломать? Там даже ванну от пола оторвали.
— Думаешь, у него тут золотые слитки были? — усмехнулся рыжий.
— А черт его знает? Может, он свинец в золото превращал.
— Слушай, а, может, те торчки в хату залезли? И мешок сперли. Давай их пресанем, — предложил Макс.
— Чего они тогда на площадке рыщут?
Я еще немного побродил по разгромленной квартире, попинал бутылки, но пакета с закладками тут определенно не было.
Когда мы покинули квартиру, уже совсем стемнело. Фонарей во дворе не имелось, но я разглядел два силуэта на сломанной карусели.
— Эй, пацаны! — крикнул я.
— Чего? — лениво ответил один из них. Похоже, обдолбались уже.
— Вы местные? — мы подошли ближе.
— Ну, — ответил он же.
— Чувака из девятой квартиры знаете?
— Ну, — повторил торчок.
— Бот, что ли? — спросил второй. Кажется, он потрезвее был. — А вы не мусорские часом? — после этих слова они оба напряглись. Сами себя перепугали.
— Да нет, друга ищем просто.
— Да ты гонишь! — тот, что потрезвее вдруг вскочил с карусели и сжал кулаки, будто драться собрался.
— Валим! — заорал вдруг другой наркоша. Он, и впрямь, попытался свалить, но только брякнулся с карусели в песок, попытался уползти, путаясь в собственных ногах.
— В хату лазили?! — я ухватил того, что стоял на ногах, за куртку и хорошенько встряхнул. — Отвечай!
Макс, тем временем, не дал уползающему скрыться, просто наступив тому ногой на спину, и торчок ткнулся мордой в песок.
Нарк попытался мне врезать, но я перехватил его руку и вывернул кисть так, что тот колени подогнул. Послышался хруст. Перестарался кажется.
Торчок бухнулся на колени, а я все еще держал его за вывернутую руку. Как-то подозрительно легко у меня это вышло, сам удивился.
— Пусти! — взвизгнул он. — Никуда мы не лазили! Обнесли дружка твоего, но не мы.
— А кто?
— Отвечаю, не мы это! На машине подъехали, в квартиры ломились, потом Бота хату вскрыли и все вынесли. Отвечаю, так и было все! Ай, пусти же!
Я отпустил. Какая, к чертям разница, кто мой товар забрал? Если даже наркоша брешет, мне это закладки не вернет. Такие скорее сдохнут, чем с куревом расстанутся.
А, может, и не врет. Черт его знает, кто к Боту мог наведаться?
Навык рукопашного боя +1
Промелькнувшая под закрытыми веками надпись заставила содрогнуться. Что-то мне не нравится этот побочный эффект. Это так теперь постоянно будет? Прихлопнул муху — «навык охоты на мух +1», поставил чайник на плиту — «навык бытового обслуживания +1». Так и кукухой поехать недолго.
— Э, вы чего творите? — окликнул нас еще кто-то. — Джек, ты, что ли?
Повернулся на голос, но в тусклом свете луны я мог разглядеть лишь один силуэт. И пивную бутылку в руке.
— Юрка? — послышался голос Макса.
Ну, точно, Юрка, узнал я эту покачивающуюся тень. Кажется, вчера он даже с нами бухал и до сих пор не протрезвел. Хотя трезвым я его, вообще, по-моему, ни разу не видел.
— Здоров, рыжий! Вы чего эту мелочь лупите?
— Мелочь? — возмутился один из торчков.
— Ну, для меня вы все мелочь.
Не знаю, сколько Юрке лет. Когда мы совсем мелкими были, он казался нам едва ли не взрослым. Он уже тогда не расставался с бутылкой пива и ездил на старом мопеде, который сам собрал. Правда, он больше его чинил, чем ездил, потому постоянно ходил с черным от машинного масла руками. За это его за глаза звали Грязным. Потом, когда школа закончилось, мне стало казаться, что старше он всего-то на пару лет. А вообще, Юрка просто не менялся. Мы вроде как повзрослели, а Грязный все еще пил пиво и катался на старом мопеде.
— Юр, ты вчера был у Бота? — спросил я, позабыв уже про наркош. Да и хрен с ними, пусть уползают.
— Вчера? — удивленно переспросил он. — Нет, вчера точно не был. Его ж уже два дня никто не видел.
— В смысле? — не понял я.
— А хату еще позавчера вынесли, — встрял в разговор так и не уползший торчок.
— Точно! — согласился Юрка. — Я тут как раз на скамейке сидел, пиво пил. А эти подъехали, про Бота интересовались. Только по фамилии называли. Ну, я сказал, что не знаю такого. А они по подъезду пошли, видать. Потом вещи какие-то выносили, железяки всякие. Ну, знаешь, у Бота там целый склад был всякого непонятного барахла. Там и ядерный реактор мог быть, он же того…
— А пакет черный не выносили? Небольшой такой, запечатанный? — перебил я поток юркиного сознания. Если его не перебивать, он заговаривается, с одного на другое перескакивает. Мне кажется, это от постоянного пьянства у него.
— Не, пакета точно не было. Говорю ж, железки одни таскали. А что за пакет? Тут недавно на мусорку пакет черный выбросили. А там, прикинь, трупак нашли потом. Собаки целлофан разодрали, а оттуда рука вылезла. Я сам видал, синяя такая, страшная, но как бы женская. Ей собаки два пальца отгрызли.
А, впрочем, и хорошо, что он заговаривается. А то бы пришлось рассказывать, что в пакете было.
— Ладно, мы пойдем, — произнес я, и мы с Максом сделали пару шагов в сторону дороги.
— Стой! — вскрикнул Юрка.
— Ну, чего? — я обернулся.
Грязный протянул руку и заныл:
— Дай на мороженку хоть сотку.
— Блин, нету денег, — зло прошипел в ответ. — Отвянь.
Но Макс порылся по карманам и выудил пару купюр.
— Не отвянет, — пояснил рыжий.
