Третий планировщик вздохнул. И еще раз. Было очень страшно. А говорить-то надо…
- На подходе мы вырезали степной клан, - все же сказал он. - Так получилось. Морская пехота в настоящих боях не бывала, растерялись, про законы Аркана и не вспомнили…
Время остановилось.
- Ты отпусти меня, император, - неловко сказал шпион. - Там… дело у меня еще есть.
Самозванец молчал.
- Вам не дойти до командиров, - сказал третий планировщик тихо. - Внутри когорт - железная дисциплина, и все друг друга знают.
- Бате? - спросил самозванец негромко.
- Вменяем, - отозвался полицейский. - Досюда при оружии ехал. Ишака купил, мы видели.
- Может быть, я правильно тебя понял, - вздохнув, сказал самозванец. - Удачи тебе, а иного и не требуется… Выкручивайся сам, как можешь… Гребло! Проводи сквозь посты! Бате, оружие верни разведчику, зачем тебе его стреломет? У нас же станковый арбалет есть…
Все же у мятежников было… интересно. Третий планировщик уже отъезжал, когда на легких конях примчалась группа степняков, и впереди всех - маленькая женщина, красоты необыкновенной, и какой-то подросток рядом.
- Император, подошли кланы! - звонко прокричала она. - И бог войны с нами!
- Братья, начинаем движение! - тут же скомандовал офицер. - Асиа! Уводишь мирных! Люди войны - все в заслон! В несокрушимый заслон!!!
- А что у тебя за дело-то? - полюбопытствовал долговязый полицейский. - Или военная тайна?
Никаких тайн, - ответил третий планировщик и недоуменно проводил взглядом колонну крытых повозок.
Повозки толкали вручную здоровенные мрачные мужики. Интересно, а коней что, берегут для более важных дел? Забавно…
- Никаких тайн, - повторил офицер-морпех. - Просто… морская пехота, конечно, растерялась, потому что в боях не бывала. Но вот начальник штаба - он приказ пленных не брать отдал очень даже осознанно. И должен за это ответить. Ты видел мертвых детей, Гребло?
- Ты не первый десятник, случаем? - спросил полицейский зачем-то.
- С чего бы, робя? Штабной, разве не видно?
- Удачи тебе, штабной.
Санниэре -немного о лидерстве…
- Сына, а здесь ли ты должен быть? - осторожно поинтересовался Кола Гончар.
Глава семейства опять не знал, как относиться к сыну.
- Во-во, ответь-ка, маля, и мне интересно! - хохотнул Бородатый Верблюд. - Желательно бы знать, не для того ли мы тащили оружейные фургоны по горкам, чтоб прохлаждаться в общей колонне с деревенскими коровами?
- Верблюд! - вздохнул он. - Тебе ли не знать, какой бардак бывает на войне? Особенно когда драпаешь без оглядки. Ну, забыли про вас! Может такое быть?
- Нет! - хором ответили Верблюд, Кола и даже Ялинька.
- Дребен в заслон всех собрал, даже степняков - и все равно против Второй приморской он никто! - сердито заявила дзуда. - В десятом сборнике отчетов по учениям есть же вывод, что когортам морской пехоты могут разве что пограничники противостоять - при трехкратном перевесе в силах! Оружейные фургоны могли бы обеспечить паритет на основном направлении удара! А вместо того, чтобы быть на позициях, Эре сидит здесь и сало подъедает!
- Дзуда!… - ошеломленно прохрипел гном.
- Тебе сала для сына жалко? - попрекнул жену Кола Гончар.
- Да при чем тут сало?! - возопил старый диверсант. - Женщина, да понимаешь ли ты слова, что говоришь столь необдуманно?!
- Я не права? - огрызнулась Ялинька.
Верблюд заткнулся и подумал. И еще подумал…
- Мы же не знаем оперативную обстановку, - осторожно высказался Кола Гончар. - Вот если бы Дребен подъехал да поделился сведениями…
- Хист у нас не скоро объявится! - злорадно заметила Ялинька. - Боится!
И виновато глянула на сына. Яхи с семьей тоже не было. Юная дзуда находилась при Хисте. Неотлучно.
- И вовсе не требуются донесения с позиций! - подключился к спору мельник, незаметно подъехавший на своем ишачке с другой стороны фургона. - Есть же тактические наставления генштаба. Согласно им черно-синие сейчас должны совершать что? Они должны выставить когорты в ударное построение! И бить они станут по центру нашего заслона! И никакие оружейные фургоны при таком раскладе Хисту не помогут, потому что защищенность когорт от стрел при ударном построении достигает абсолюта - а поможет Хисту разве что его степняк, уж очень шибко бегает, зараза! Верно, дочка?
Бородатый Верблюд, восторженно открыв рот, проследил, как симпатичная девчушка, задорно подобрав юбку, запрыгнула в фургон Колы Гончара.
- Неверно! - смело возразила отцу Знобинька - и случайно коснулась Санниэре ножкой. - Зачем Второй приморской наш центр? Что этот центр вообще прикрывает? Хвост колонны - а там степняки своих овец гонят! Ну и зачем морпехам овцы?!
- Умница! - умилился мельник. - Вся в меня, не то что сыновья, обалдуи первейшие… И куда же ударят когорты, по твоему раскладу?
Девойка-вундеркинд неохотно убрала пальчики от руки Санниэре и подумала.
- Пограничников прицелятся истреблять! - уверенно заключила она. - Думают, что затопчут тяжелую пехоту, а спецназ в открытом столкновении когортам не соперник, они по тайным делам специалисты. И Хист это понимает тоже. Я его с погранцами видела. Вот совсем только что…
- Истребят? - полюбопытствовал Верблюд.
- Да куда им! Пешком за конными не угнаться! Когорты даже нас нагнать не способны! Сравнительный анализ показывает, что передвижение в когорте, в ударно-защищенном варианте, на четверть медленнее скорости движения колонны - а наши фургоны побыстрее движутся. И уж Хист заставит когорты идти в защищенном построении!
- Любопытная деревенька! -пробормотал Верблюд. - Интересно, среди вас невоенные вообще есть?
- А я?! - засияла Знобинька. - Я же мирная такая прямо от верху и до самого низу! Да потрогай же меня, Эре, чего ты сторонишься, все равно Яху больше не увидишь!
Из соседнего фургона высунулась озабоченная эльфийка.
- Военный совет? - осведомилась она. - Интересно рассуждаете… о, какие у вас пухленькие аналитики! Тогда и я присоединюсь!
Эльфийка живо соскочила на дорогу и зашагала рядом с Верблюдом, недовольно взбрыкивая ногами и виляя бедрами. Боевой комби все же был ей тесноват кое-где. Верблюд таял от удовольствия…
- Так почему мы плетемся в колонне с деревенскими, вместо того чтобы прореживать Вторую приморскую? - требовательно спросила она непонятно у кого.
- Потому что Хист все мозги порастерял! - сердито высказалась Ялинька. - В любовной горячке! Он не о бое сейчас думает, а о своем походном шатре… и не пихайся, Кола, вся степь знает, в чьем шатре Яха ночует!
