Дверь заскрипела, когда Пайпер открыла её с ноги. Она наконец отпустила Кита, и тот присвистнул. Джонатан всегда говорил ему, что в его комнате царит бардак, которому можно присудить первый приз, но он вообще видел комнату племянницы? Этот хаос даже комнатой нельзя было назвать.
Самым приличным и чистым, что было здесь, оказалась ванная. По крайней мере, так думал Кит, ибо дверь в ванную была лишь слегка приоткрыта, и в небольшую щель не попадало ничего из составляющего бардака. Остальная же комната напоминала местность, по которой около двадцати раз прошёлся нехилый такой торнадо. Одеяла и подушки были нещадно перемешаны и разбросаны по всей комнате, словно каждую ночь Пайпер выбирала себе новое место для сна, — начиная с кресла и заканчивая порогом небольшого кабинета, смысла в котором Кит до сих пор не нашёл. Стол был завален книгами, картами, хорошо знакомыми Киту склянками и одеждой, которую он совсем не ожидал там увидеть. Словно Пайпер не знала о существовании шкафа и бросала свои футболки, толстовки и кофты куда попало. Или крутила какую-то рулетку, типа, «Куда сегодня забросить свои вещички», потому что Кит ещё заметил штаны, висящие на зеркале трельяжа, и огромное количество носков в кресле, часть из которых была скрыта под какой-то картой.
Пол же напоминал настоящую мозаику. Кит даже не знал, куда ему ступать, ибо абсолютно всё было занято чем-то: листы, книги, вездесущие карты, уже начинавшие надоедать, и почему-то пустые тарелки. Это было очень странно, потому что Кит был абсолютно уверен, что Пайпер завтракает, обедает и ужинает в столовой в чьей-нибудь компании. Или же это были какие-то ночные перекусы. «Тогда почему она не позвала меня?» — с обидой подумал Кит, вглядываясь в одну из тарелок. Крошки от печенья подсказали, что его догадка верна.
— Предательница, — прошипел Кит, прожигая спину Пайпер взглядом.
Эйс убрал карту с кресла, но, заметив там носки, вернул её на место и отошёл к небольшому стульчику у трельяжа. К счастью, ему пришлось избавиться лишь от одной подушки, чтобы занять место и продолжить дарить Киту злобные взгляды. Ну просто прелесть, а не ребёнок.
— Нашла, — объявила Пайпер. Она сдёрнула с кровати неизвестно откуда появившийся плед (Киту показалось, или раньше он был в библиотеке?), и под ним оказалась свёрнутая старая карта. Пайпер с гордостью раскрыла её и продемонстрировала Киту, в то время как Эйс со вздохом пробормотал:
— Господи…
— Спасибо, обойдёмся без него, — фыркнул в ответ Кит, тряхнув головой. — В чём дело, Пайпер? Ты притащила меня сюда для того, чтобы показать этот беспорядок? Что ж, я тронут. Я наконец нашёл сестру.
Эйс вздохнул ещё раз, будто он был единственным здравомыслящим человеком в этой комнате и прямо сейчас лишний раз убедился в этом.
— Не совсем понимаю, — произнёс он, посмотрев на Пайпер, — для чего тебе карта.
— Сейчас поймёшь.
Игнорируя мягкое на вид одеяло на полу, которое к тому же было совершенно невинным, Пайпер прошлась по нему и приблизилась к Киту. Тот бросил быстрый взгляд через плечо, но с недовольством заметил, что дверь уже закрыта, — должно быть, Эйс постарался. Кит, конечно, не видел проблемы в том, чтобы открыть её, но вряд ли Пайпер даст ему даже мгновение на то, чтобы взяться за ручку.
— Ты знаешь, что это за символы? — она указала на угол карты, где были записаны три строчки, расположившееся так близко, что их едва удавалось разобрать.
Вопреки внутренним протестам и желанию немедленно рассказать о произошедшем кому-нибудь из магов, Кит присмотрелся к надписи в углу. Буквы были корявыми, будто их вывел ребёнок, впервые взявший в руки ручку. Кит с трудом разобрал одно-единственное слово, «rezraw», и тут же вскинул голову, оторопело уставившись на Пайпер.
— Когда ты нашла эту карту, надпись уже была? — осторожно поинтересовался он. Он надеялся, что Пайпер хотя бы попытается схитрить, потому что так он сможет примерно понять, куда давить, но Пайпер выпалила всё на одном дыхании:
— Эту надпись оставил Арне, когда пару дней назад взял моё тело под контроль.
Кит терпеливо ждал продолжения, но его не последовало. Прелесть-а-не-ребёнок ничего не добавил.
— Ты шутишь? — уголки губ искателя дёрнулись и уже поползли вверх, когда глаза наткнулись на непробиваемую маску на лице Пайпер. — Не шутишь, — неуверенно добавил Кит, и тут же на всякий случай уточнил: — Точно не шутишь?
— Давай мы спросим об этом Лерайе, которая решила, что я — идеальный кандидат в сальваторы, хорошо? А пока вернёмся к надписи…
— Да погоди ты! — Кит схватил её за руки и заставил опустить карту. — Ты серьёзно? Ты думаешь, что Арне… взял твоё тело под контроль?
— Я в этом абсолютно уверена. Помнишь, когда мы только познакомились, ты хотел провести мне экскурсию, а в холле я упала в обморок? — Кит нервно сглотнул и кивнул. — Так вот, никакой это был не обморок. Я разговаривала с Арне. Он вырвал меня из… как он там сказал? Из привычного для меня временного потока. Для тебя прошло меньше секунды, а для меня — несколько минут.
— Стой… — Кит сделал шаг назад, запнулся о стопку книг и едва не полетел вниз, в сосредоточие хаоса и беспорядка, но всё же смог вернуть равновесие. — Не торопись ты так. Просто… Боги, Пайпер. В какую хрень ты меня втянула?
— Сигридскую, — немного подумав, ответила девушка. Кит сдвинул брови, и Пайпер уточнила: — Сальваторскую. В своё оправдание скажу, что меня тоже в это втянули.
— Да, но ты… Ты сама влезла в разговор с Арне и… Эта твоя надпись… Чёрт, — Кит закрыл лицо руками и опустил голову. — Чёрт, чёрт, чёрт!
Почему с ним вечно что-то происходит?
Кит ведь никогда не жалуется. Всегда идеально выполняет работу, которую ему поручают. Так почему именно его попросили ответить на некоторые вопросы Пайпер и именно он наткнулся на неё сегодня в коридоре? Что, Стефан или Данталион не выдержали бы такого шокирующего погружения в чужие воспоминания?
Как Киту вообще к этому относиться?
Для него, как и для любого другого нормального человека, всё, что было до его рождения — просто история. В истории, которую изучал Кит, были эльфы, феи, великаны и вампиры, магия и чары, а также другие миры, но он так привык ко всему этому, что уже не считал чем-то сверхъестественным. Король, правивший феями до Ариадны, был для Кита частью историю, а вот сама Ариадна — нет. Всё, о чём Кит читал только в книгах или слышал из уст других — история.
А тут ему подсовывают чужие воспоминания, которые значительно разнятся с тем, что Кит изучал.
В том, что он видел, были прошлые сальваторы. Не просто какие-то личности из истории, оставившие после себя что-то. Они были настоящими, живыми. До того человечными, что Кит даже растерялся. А ещё там был Третий, совсем не похожий на вероломного предателя, каким его рисовали другие. Вполне себе обычный великан, мало чем отличающийся от Гилберта или Стефана.
Впрочем, Кит и Муссолини никогда не встречал, чтобы утверждать, что тот был славным парнем. Третий — история настолько отдельная, что требует слишком много времени и перетягивает на себя слишком много внимания. Кита интересовало другое.
От шока, что он был погружён в чужие воспоминания, он не сразу заметил неладное. Живые Второй и Третий, обсуждающие свои планы, поле боя, на котором Йоннет встретила свою смерть… Кит был поражён — настолько, что вспомнил об ещё одной девушке и словах Третьего о ней только сейчас.
В воспоминании была демоница. С чёрными склерами, красными горящими огоньками-зрачками и рогами, растущими изо лба. Сальваторы её почему-то прятали в доме, принадлежащем роду Лайне.
Кит видел то, чего не должен был? Или наоборот — теперь, когда он увидел это, он должен использовать это во благо коалиции?
Что, чёрт возьми, Кит должен сейчас делать?
— Разве это возможно? — спустя минуту напряжённого молчания спросил искатель, подняв голову. — Арне не мог просто взять твоё тело под контроль. Ещё ни один сальватор не вмещал в себе мощь сразу двух сакри.
