— Демократия или анархия? — переспросил Ланс.
— Демократия была на Дриме до последней революции. Сейчас здесь тирания. Но вы просили рассказывать по порядку?
Ланс кивнул, и девица продолжила рассказ.
— Как вы знаете, экспедицию снарядили. Возглавлял ее Мариолоцци — единственный муриан, решивший участвовать в заведомо безнадежном деле. Но у мурианов всегда было развито чувство долга! Эльфийских переселенцев возглавили племянники князя Эролана — Эрлан и Эрмин. От гномов был принц Вальдес, от троллей — полковник Десмонд, от драконидов — полковник Станислас. Понятное дело, когда эти пятеро засобирались в неведомые дали, лишь бы куда подальше, то всем стало совершенно ясно видно их предательство. Высшие чины предали тех, кому были обязаны абсолютно всем! Собственно поэтому родственникам добровольцев и пришлось бежать на остров, а остров накрывать колпаком защитного поля. Их бы просто растерзали, останься они здесь! Может быть поэтому, а может быть, добровольцы и правда кончились, но остальных переселенцев взяли по призыву.
— А может, добровольцев просто оказалось слишком много? — спросил Элистан.
Эстрильда бросила нервный взгляд на его руки и пожала плечами.
— Кто знает, что было три тысячи лет назад, благородный господин? Каждый поет историю на свой лад.
— Поет? — переспросил Торвальд.
— Я совсем забыла, что на остров не приехал ни один муриан. Вы, конечно, совсем забыли о них.
— Трудно забыть о том, кого ни разу не видел, — возразил Тор. — Расскажи о них. Хоть немножко.
— Они прекрасны и велики. Пока они правили Дримом, был поистине золотой век. Мы совершенствовали искусства. О, вы не представляете, как может быть прекрасна литература! А музыка? О, музыка это второй язык мурианов. Они даже изучают музыкальные науки. Музыкальная алгебра, музыкальная химия, музыкальная история, музыкальная география...
— Музыкальная алгебра — это я понимаю, — сказал Элистан. — Это просто теория музыки. Музыкальная история — тоже ясно — просто история музыки. Но причем здесь химия и география?
Эстрильда явно собиралась нагрубить, но взгляд ее остановился на руках драконида, которые чем-то здорово пугали ее, и она сдержалась.
— Вы не поняли, благородный господин. Музыка — это такой же язык, как и слова. По сути, когда мы говорим, мы имеем дело с сочетанием двух языков — словесного и музыкального. Словесный язык освоить довольно легко, его знают все. А музыкальным по-настоящему владели только мурианы. Мы, эльфы, приблизились к пониманию этого языка ближе всех. Я читала, что Эрлан прекрасно говорил на нем. Поэтому Мариолоцци пошел с экспедицией. Надеялся, что Эрлан одумается и вернется.
— Интересно, — протянул драконид. — А как выглядят эти врожденные музыканты?
Эстрильда замялась.
— Чаще всего они принимают вид эльфов с шестью руками и острыми, симметричными ушами, — как-то беспомощно сказала она. — А когда хотят пофасонить — просто эльфов с острыми ушками. Это из-за мурианов мы стали подравнивать себе уши. Но, кажется, эта мода возникла после того, как ваши предки отселились на остров.
— Принять вид не штука, — заметил Элистан, — но я спрашивал, какие они настоящие. Мне интересно похожи ли мурианы на те описания, которые мне доводилось читать.
Девушка кивнула.
— Наверное. Честно говоря, эльфу трудно вообразить себе муриана. Они невысокие — меньше гномов, почти карлики. На четырех тонких ногах, с большим, широким туловищем. Злые языки говорят, что своей нижней частью они напоминают табуреты с подушками. Еще у них четыре тонкие руки по углам, длинная тонкая шея по центру туловища и громадная голова с четырьмя глазами по углам и ртом под передней парой глаз. Вы можете представить себе, какие нужно мозги, чтобы обозревать мир с четырех сторону сразу?
— Если я правильно понял, если их аккуратно разрезать пополам, то получится два карлика? — недоуменно переспросил Элистан.
— Да как ты смеешь, ничтожество?! Да в головах всех драконидов Дрима не найдется столько мозгов, сколько в голове одного муриана!
— Кажется, не все эльфы разделяют твое мнение, — возразил Элистан.
— Те, кто не разделял, нашли себе смерть в глубинах космоса. Нынешние эльфы трудятся, чтобы вернуть то, что потеряли их предки.
— Попробуй говорить по порядку, — попросил Торвальд.
— Да, по порядку. В общем, когда недовольные покинули Дрим, наступила эра всеобщего благоденствия. Рассвет государственности, литературы, музыки, архитектуры. Это в те дни Дрим принял свои теперешние очертания. Мурианы — непревзойденные маги, и эльфы им почти не уступают.
— Государственности? — заинтересовался гном.
— Да. Было создано по-настоящему демократическое общество. Самая подлинная демократия из всех возможных.
— А это как?
— Демократия основывается на выборах. Единственная сложность — определить, кто и из кого может выбирать. В те годы был разработан коэффициент интеллекта. Он учитывал способности к литературе, искусству, магии, музыке, математике и многим другим наукам. Поэтому, первоначальный отсев прошел довольно быстро. Ни гномы, ни тролли ничего не понимают в магии, а дракониды — они конечно даже лучшие маги, чем мурианы, но кто и когда видел драконида, который мог бы без ошибки сложить два и два?
— Значит, к выборам допускались только мурианы и эльфы? — спросил позабавленный гном. — И по какому принципу?
— По естественно-лингвистическому.
— Это как?
— От звучания слова голосование. Подать голос — поднять руку. В общем, одна рука — один голос.
— А у мурианов четыре руки, — усмехнулся Тор.
— Шесть, — несколько удивленно отозвалась Эстрильда. — Я же говорила, что это их любимая форма.
— И ни у кого не возникало сомнений в правильности такой системы?
— Ну, недовольные есть всегда и везде. Но мурианы мудрее эльфов, как ни жалко это признавать.
— А что же все остальные народы Дрима?
— Им было хорошо, — сообщила эльфийка. — Они жили простой и естественной жизнью, работали на полях, на заводах, шахтах, фабриках и ни о чем не думали. За них это делали эльфы — инженеры.
— А дракониды? — продолжал допытываться гном.
— Некоторые предлагали запретить отстрел драконидов, — виновато сказала Эстрильда. — А с другой стороны, летают, гадят на головы...
Элистан вспыхнул.
— Но потом драконидов просто отрезали от магополя, и им, для того чтобы летать, пришлось сесть на строгую диету. Кто умер, кто истощал...
