– Все‑таки угадал? – хмыкнула она.
– Нет, на тебя моя магия почему‑то не действует, – ответил я. – По номеру места понял. Я Михаил.
– Хорошее имя, – похвалила она. – Мне больше чем прежнее нравится.
Все‑таки подколола насчет этого, но тут я сам виноват. Надо было тогда с ней нормально познакомиться, но очень уж сбила меня эта ее маскировка. На пару секунд я замер, глядя на нее, снова пытаясь хоть что‑то ощутить, но… безрезультатно. Она все также выглядела для меня обычным человеком, невлияющим , с тонкой нитью, не связанной ни со мной, ни с хоть сколько‑нибудь значимым количеством людей.
– Что?
Пауза затянулась. Хотя взгляд она так и не отвела.
– И что это будет? – указал я на землю на «квадрате».
– Это…
– Редиску будем сажать!
Вот ее я уже заметил, хоть Маша‑НеМарина и в этот раз пыталась застать меня врасплох. Подскочив к Яне, рыжая вручила той пару резиновых перчаток. У нее самой на руках уже были такие же.
– О чем болтаете? – поинтересовалась она. – Мне тоже расскажите.
– Маша, там сейчас должна еще одна машина подъехать, – посмотрела на нее Яна. – Пойди, пожалуйста, проследи.
Возникла пауза. Подружки уставились друг на друга, сверля взглядами.
– Не пойду, – заявила спустя секунды три рыжая.
Яна не ответила. Просто продолжала на нее смотреть.
– Или пойду, – протянула Маша еще пару мгновений. Потом бросила взгляд на меня. – Зачетные стены. В мебельном магазине подрабатываешь?
Видимо, она имела ввиду наш стенд, на котором пока и правда только внешний периметр был установлен.
– Я люблю руками работать, – ответил я.
– Уж в этом не сомневаюсь.
– Маша, – чуть попрекнула ее шатенка.
– Мне сказать даже ничего нельзя?
– Можно.
– Вот именно.
Сделав предельно независимый вид, девчонка резко развернулась и зашагала в сторону выхода из зала, старательно качая бедрами. Если у Яны джинсы были на пару размеров больше – уж не знаю специально или нет – то рыжая явно еле‑еле в свои залезла. Так что покачать там было чем.
– Нравится?
Не так уж и долго я пилился – по сути, только мельком глянул – но от Яны это не укрылось. Я же, посмотрев снова на нее, взгляд уже отводить не стал. Она, кстати, тоже. Судя по всему, она в этом искусстве – «молчаливых взглядов» – считала себя профи. В ход пускать не стеснялась.
Прошло, наверное, секунд десять, прежде чем я ответил:
– Нравится.
И пусть гадает, что я имел ввиду.
Скорей всего, дело было в этом странном ощущении – что я не видел ее страницы в Книге – но на какое‑то время я реально отключился от любых других мыслей. И не видел ничего кроме ее лица. Даже не лица – глаз.
Понятия не имею, чем бы все это закончилось – редкое чувство для Мастера Перемен – если бы в этот момент…
– Михаил!
Яна оторвала взгляд первой, и тогда уже и я посмотрел…
– Привет! Я тебя все ищу!
…на Соловьева. Сказать по правде, я уже немного забыть про него успел связи со всей этой историей с Библиотекой, а после с Птицкерами.
Сверкая широкой улыбкой, золотыми часами и белоснежной рубашкой он подходил к нам.
– Павел Соловьев, – представился он первым делом Яне.
Кажется, хотел взять ее руку: то ли для рукопожатия, то ли – я бы не удивился – для поцелуя. Но она как‑то ловко повернулась, качнулась с ноги ногу… В общем получилось, что она этого предложения «не увидела».
– Яна.
Имя, правда, назвала.
Соловьев явно заметил, что произошло. Я с интересом ожидал, что он дальше сделает, но… как оказалось, ничего особенного. Сделал вид, что все нормально, улыбнулся еще шире – как щеки не треснули? – и произнес:
– Яна Тихонова, верно? Что ж, должен сказать, что ваша заявка произвела впечатление. Седьмое место – отличное достижение. Конечно, предварительный тур мало что значит. Большинство стараются во время него прыгнуть выше головы, а на финал никаких идей не остается. Что, разумеется, ошибочная стратегия. Но что сделаешь, некоторым ничего другого и не остается…
И бросил взгляд на меня, «прозрачно» намекая, кого имеет ввиду.
– Вы друзья? – уточнила, глядя на него Яна.
– Деловые партнеры, – ответил с энтузиазмом Соловьев.
– Понятно, – кивнула она. Потом коротко глянула на меня. Добавила. – Что ж, полагаю, вам нужно обсудить дела. А мне нужно вернуться к работе над стендом. Хорошего вечера, господа.
Стоило ей отвернуться, улыбка с лица Соловьева тут же слетела.
– Что, думаешь, раз какая‑то девка посмела так себя со мной себя повести, то и тебе все с рук сойдет? – проговорил он, все еще глядя Яне вслед. Она уже отошла достаточно далеко и слышать его не могла.
На это я не ответил.
Коул уже прислал мне небольшую справку насчет него, и по всему выходило, что Соловьев не на пустом месте вые… гм… хвастал. В последние годы его род примечали в Клане Толстых (7) , и не в последнюю очередь за счет самого Соловьева. На прошлогоднем конкурсе он занял итоговое пятое место. А его отец – Сергей Соловьев, несколько лет назад стал одним из самых молодых членов Гильдии Артефакторов (7) в истории. Это позволило Соловьевым вернуть социальный статус правителей (6) , которые они потеряли примерно лет пятьдесят назад, и все это время были просто землевладельцами (5) .
В общем, при желании на текущем этапе он и правда мог создать мне проблемы. Означало ли это, что я буду всю эту макакину херь терпеть? Ну… до определенного момента.
Едва Яна вышла из зала, он резко повернулся ко мне.
– Где патент, Духов?
– Готовлю, – ответил я.
И даже не соврал. У меня еще с Нойерами встреча вечером.
– Готовишь… – повторил он, глядя на меня. – Значит, ты меня не понял. Хорошо, скоро поймешь. Удачи в конкурсе.
Уже после того, как он ушел, я пробормотал негромко:
– Тебе тоже удачи.
Вдруг понадобится?
* * *
Пятая. Амшель. Квартал Феллер
– Предложение мы подготовили.
Отношение клана Нойер ко мне было видно хотя бы потому, кого они отрядили ко мне навстречу. Михаэль Нойер – тезка, получается – по словам Манна был третьим‑четвертым человеком в клане, а по совместительству стихийником четвертого ранга и землевладельцем (5) . Сам клан имел статус правителя (6) и, по словам Коула – с ним я тоже проконсультировался – в ближайшие пять‑десять лет мог даже подняться до государя (7) . Не форсировали этот процесс Нойеры исключительно, чтобы не портить отношения с Промышленным Советом (8) , в который они входили.
– Есть пара вопросов, которые хотелось бы уточнить.
– Слушаю.
Разговаривали мы сидя друг напротив друга в креслах. Перед Нойером на столе стоял ноутбук, в котором он на ходу делал пометки. Ну а рядом с ним с пачкой бумаг в руках… гм… демонстрировала себя Альма – помощница немца.
Я, кстати, вообще не был против. Более того, на месте Нойера я бы, скорей всего, поступил также, узнав, что потенциальному компаньону всего восемнадцать. Сработает – отлично. Не сработает – тоже ничего страшного. К тому же рамки приличий белокурая немка не переходила. Декольте на груди четвертого размера, можно сказать, не было. Верхние резинки чулок прятались под юбкой, а то что когда она приседала за то и дело падающим карандашом, трусы становилось видно… Ну, по крайней мере, они были.
– Первый вопрос, – посмотрел на меня немец сквозь линзы аккуратных очков. – Можно ли заменить грофран на что‑то другое? Пусть даже стихийный или системный металл. Сразу скажу, грофран мы тоже достанем, но времени это займет больше.
– Стихийный и системный металл мне тоже понадобится, – ответил я после паузы. – Но это не так срочно. У меня есть запас. А вот грофран… без него никак.
– Понимаю. И, как я уже сказал, решим.
Нойер сделал пометку в ноутбуке, потом снова поднял взгляд.
