За столом в самом центре, сверля взглядом книгу на демоническом языке, сидела женщина. Маракс сразу же узнал её тёмные волосы, острые черты лица и пятно, похожее на кляксу, закрывавшее левый глаз и щёку. Короткие рога, похожие на тростиночки, едва виднелись сквозь волосы.
Минерва подняла на него взгляд и склонила голову вбок. Она изучала его так же пристально, как и он — её. Но, в отличие от женщины, Маракс был куда сильнее и мог по одному запаху понять, как следует держаться рядом с тем или иным созданием. Женщина была опасна, но не настолько, чтобы Маракс переживал на её счёт, даже несмотря на странный аромат, витавший вокруг неё.
Напоследок он смерил её холодным взглядом и, краем глаза уловив движение в стороне, резко повернулся. Госпожа Ситри, как и всегда улыбавшаяся во все свои острые железные зубы, смотрела прямо на него.
Маракс не мог выдавить ни слова. Он только приложил ладонь к груди, выражая почтение, которое беспощадно сбивалось ужасом и отчаянием.
— Госпожа… — озадаченно выдавил Маракс, смотря на Ситри. — Что это… Во что вы одеты? Что за мерзкое тряпьё?
— А, это? — госпожа Ситри улыбнулась ещё шире. — Это фартук с енотом! В месте, которое люди называют супермаркетом, мне сказали, что он очень хорошо продаётся. Садись, Маракс, а то завтрак остынет.
— Но…
— Садись!
Маракс послушно сел за стол, смущённый, озадаченный и чувствующий себя так, словно с него по кусочку сдирали кожу, прямо напротив женщины с пятном-кляксой. Она не обращала внимания на внешний вид госпожи, словно считала, что всё в порядке.
Госпожа Ситри, как и многие века назад, была молода и прекрасна: белая кожа, белые волосы, никогда не знавшие расчёски и всегда остающиеся шелковистыми, длинные и острые рога, растущие изо лба, показывающие её верховную власть над многими легионами. Острые железные зубы не ржавели, сколько бы глоток Ситри не прокусывала, и не ломались, а голубые огоньки зрачков на фоне чёрных склер горели даже ярче, чем красные. Но она всегда была или в броне, или в платье, лишь отдалённо напоминавшем фейское или эльфийское. Сейчас она была в смехотворных штанах цвета травы и рубашке с короткими руками, скрытой каким-то… фартуком. Маракс даже не знал, что это, но считал, что выглядел он отвратительно.
— Госпожа, — прочистив горло, начал он, — я думаю…
— Это оладьи, — она поставила перед ним тарелку с чем-то круглым, точно такую же поставила напротив Минервы и гордо выпрямилась. — Я научилась их готовить после того, как Зепар угостил меня.
— Зепар? — переспросил Маракс. Он помнил его, но не думал, что тот уже так глубоко проникнет в людскую культуру — прошёл всего месяц с его призыва в этот мир.
— Зепар, — подтвердила Ситри. Она выдвинула третий стул и села, убрав волосы за острые уши. Маракс настороженно следил за ней, подозревая, что ещё не до конца осознал степень необходимой погружённости своей госпожи в мир людей. — Итак, — она хлопнула в ладоши и кивнула на его тарелку. — Ешь, это очень вкусно. Ты тоже, Минерва.
Женщина с кивком отложила книгу и потянулась к столовым приборам. Маракс пригляделся, всё-таки постаравшись разглядеть в лице женщине черты той Минервы, которую он помнил.
— Это… точно она?
— Она, она, — закивала головой Ситри. — Я призвала её вчера, слежу вот, чтобы освоилась.
— Я понимаю, но для чего… эта еда? Она не выглядит аппетитной.
— Но она вкусная, — возразила Ситри, сверкнув глазами. — Особенно если добавить немного крови. Минерва, милая, передай соус, который я вчера приготовила.
Минерва взяла баночку, стоящую по правую руку от неё, и протянула непосредственно Мараксу. Он с подозрением взял её, но открыл, когда Ситри стала ободряюще кивать.
— Фейская, — пробормотал Маракс, принюхавшись. — И эльфийская. Полна следов чар. Прекрасный выбор, моя госпожа.
— Добавь её на оладьи — будет очень вкусно, правда!
Вопреки словам, она выхватила баночку из его рук и стала сама наливать ему соус. После мира, откуда был призван Маракс, и порядков, что там царили, подобное внимание казалось ему странным.
Однако с каждой секундой ему возвращались воспоминания, давным-давно подавленные временем и многочисленными битвами, откуда он едва выходил живым. Госпожа Ситри ценила каждого, кто находился у неё в подчинении, и была в меру справедливой воительницей. Она наравне с остальными раздирала их общих врагов, пила их кровь и рушила их сознания, но при этом могла проникнуть в самое сердце чужих обществ и выведать всё, что ей было нужно знать. Она могла пировать за общим столом с низшими демонами, а потом разрывать им глотки, если они смели ставить под сомнения её методы достижения целей.
В последний раз, когда Маракс её видел, она вела легионы на север, в обитель великанов, и была с ног до головы в чужой крови, внушала настоящий страх и животный ужас не только своим врагам, но и тем глупым созданиям, что ещё смели думать об уклонении от неизбежной войны.
— Не думаю, что вы пригласили меня на завтрак, — откровенно произнёс Маракс, поднимая глаза на Ситри. Она выглядела чуть младше него, всего на пару сотню лет, но в глазах пылал огонь, который мог сжечь его за одно мгновение.
Ситри поставила баночку, привалилась к спинке стула и намотала локон белых волос на палец. Блеснул чёрный коготь и чёрные вены, становящиеся тусклее ближе к локтям.
— Я знаю, что ты подвёл меня, — сказала Ситри, впиваясь в него взглядом. — Зепар уже доложил.
Ситри выжидающе смотрела на него, изгибая губы в улыбке, словно прочитала его мысли. Она могла проникнуть в сознание и, даже не восстановив все свои силы, она всё равно была сильнее Маракса. Чтобы удержать сознание отродья великана, ему потребовался едва не весь хаос, что был в его подчинении. Ситри же могла подчинить его, используя даже те крохи, что имела сейчас.
Маракс вдруг ощутил, что она давит на его сознание. Крылья непроизвольно дёрнулись, когда хаос госпожи Ситри коснулся одного из наиболее болезненных потоков внутри тела Маракса — того, что был задет треклятым бронзовым светом.
Ситри не мучила тех, кто был ей нужен. Даже Карстарса с его скверным характером. Не мучала она и Иснана, пусть он и был слабее. Но иногда любила немного помучить Маракса. Он знал, что ей нравится, когда он понимает, что целиком и полностью находится в чужой власти. Это было тем, что Маракс ненавидел сильнее всего во всех известных ему мирах.
Коснувшись хаоса, сохранившего следы вмешательства извне, Ситри презрительно поморщилась.
— Отвратительно, — процедила она сквозь зубы, сверля стол злым взглядом. — Никто и ничто, даже столь ценный ресурс, не имеет права калечить моих солдат.
Маракс позволил себе холодную улыбку. Оставив на правой половине его лица след от бронзового света, отродье великана подписал себе смертный приговор, полный страданий, что в сознании могут тянуться целую вечность.
Желая скорее вернуться к причине своего визита, чем просто отвлечься, Маракс спросил:
— Зачем я здесь?
— Ты был довольно изобретателен, — живо отозвалась Ситри, — созвав часть своего легиона во время недавнего нападения. И трактаты, что принесли Сизер и его звери, очень интересные. Пожалуй, хотя бы за это я не буду тебя убивать.
Даже если она имела на это право, Маракс сомневался, что она в состоянии действительно убить его. Пока что госпожа Ситри была единственной из тёмных созданий высших рангов, что находилась в этом мире, и она нуждалась в помощи таких, как Маракс. Даже если она могла распоряжаться им, она, конечно, не станет убивать его. Лишь в том случае, если, после окончательной и безоговорочной победы, он надоест ей.
— Оставим девчонку на милость Карстарса, — махнула рукой Ситри, будто отгоняя мелкое насекомое. — Он отлично удерживает контроль над ним, справится и с нею. К тому же, тебе я хочу поручить другое задание.
Маракс не был удивлён тому, что госпожа Ситри уже узнала, куда делась девчонка с Силой. Он не мог не усмехнуться, представив, в какой кошмар превратится сознание Первого сальватора, когда она узнает, где и под чьим присмотром оказалась. Карстарс был намного хуже, чем о нём говорили, и за это госпожа Ситри высоко ценила его.
