матерью? О, это был прекрасный овощ, не так ли? — улыбчиво восклицала она, — Твоя мама как никто другой была способна на такие чудеса.
— Откуда вы знаете мою маму? — голос падчерицы задрожал ещё сильнее, ладони вспотели, она нервно теребила фартук, скомкав его в кулаке.
— Ну разве ты до сих пор не догадалась? — кажется, гостья была расстроена таким выводом. У хозяйки дома было смелое предположение, что вертелось на устах, но она будто боялась его произнести, но женщина поняла верный ответ по взгляду: — Ну же, смелее!
— Тётя Моргана? — выпалила мисс Релла.
— О, моя прекрасная девочка! — сказав это, родственница тут же обняла её, погладила по голове, и теребя за щеки взглянула на нее в упор, — Какая же ты красавица! Как же похожа на Вивиан. О, моя сестра несомненно гордилась бы тобой!
Девушка опустила взор, услышав о матери, щёки залились румянцем, а на глазах снова выступили слёзы.
— Боюсь, это не так. Мачеха убрала все старые вещи мамы и папы в подвал, чтобы они не напоминали об ушедших, а я никак не могу противостоять ей.
— Милая, для того чтобы противостоять нахалке, не обязательно идти на рожон, выяснять кто прав, а кто нет. У каждого своя правда. «Она может спрятать все вещи, избавиться даже от этого прекрасного сервиза», — сказав это, тётушка снова подала Синди чашку, чтобы та сделала глоток чая. — Из твоего сердца она никак не сможет стереть их. Они всегда будут с тобой, как бы она ни старалась спрятать твоё прошлое.
Крестница опустила глаза, вытерла накатившую слезу и улыбнулась. Женщина абсолютно права, и почему она сама не смогла понять это. Невиданная в последние несколько недель радость вдруг озарилась внутри, будто преждевременный рассвет в непроглядную ночь. Мисс Релла заулыбалась и стала засыпать крёстную вопросами о странствиях, почему так долго не было, какими были их отношения с Вивиан и отцом, и не оставит ли она снова её одну? Мограна любезно отвечала на все интересующие вопросы, рассказывая о дальних странах, морях, кораблях и прекрасных королевствах. Девочка заслушалась, не отрываясь, глядя в изумрудные глаза. Как вдруг чудесный рассказ прервался, и Синди огляделась.
— Милое дитя, наше общение с тобой очень дорого для меня, но скажи мне, почему ты тратишь время на старую тётку, если сейчас должна веселиться на королевском балу?
— Тётя Моргана, я не хочу… там много незнакомых людей, а из знакомых леди Маргарет и сводные сестры… — услышав упоминание о них, Моргана скривила лицо, и тут же добавила от себя: — А разве ты не хочешь поставить этих выскочек на своё место, а? — лукавая улыбка засияла на лице женщины, — Согласна, королевский бал — сплошное лицедейство и лицемерие, которое скрывается за милыми улыбками и пышными нарядами. Но своей красотой ты затмишь там всех без исключения! Все будут смотреть на тебя, говорить о тебе, и даже мачеха не сможет признать, какие они низменные по сравнению с тобой!
— Тётя, я… — молодой голос прервался, очевидное отрицание переменилось в раздумье, представление, каково это — посмотреть на обескураженных родственниц, тем более, она ни разу не была на подобных торжествах, и неизвестно, когда король ещё решит порадовать народ, — Я согласна!
— Разумеется! — заулыбалась Моргана шире и вскочила с кровати и стала оглядываться по сторонам, — Где же твой шикарный гардероб? Я наслышана, отец одаривал тебя!
— Да, но… — девушка явно смутилась и отвела глаза. — Я не просила никогда его о подарках, имея лишь необходимый комплект, и честно сказать, на бал я совсем не готова идти.
— Ох, беда… — омрачилась дама, и тут же воспрянула духом, — но на то я и волшебная крёстная, не так ли? — задорно проговорила она, подхватила племянницу под руку и повела из комнаты, вниз по лестнице, через гостиную и вывела во двор. Синди молча повиновалась ей, лишь успевая бежать за широким шагом женщины. Волоча её за собой, тётушка не переставала говорить, что давно мечтала применить одно занятное действо, но никак не приводилось случая, а сейчас идеальный момент, и заканчивая любую фразу, обращалась к Синди с вопросом «Не так ли?», на что та непонимающе кивала.
Выйдя в сад, взъерошенная женщина распрямила плечи, немного прокашлялась, и, извинившись за скоротечные действия, попросила племянницу встать на середину двора.
— Милое дитя, закрой глаза, ни в коем случае не открывай! В глухих стенах такие экскременты противопоказаны, а здесь, я думаю, мы ничего не испортим!
Та сразу зажмурилась и через мгновение почувствовала, как по телу пробежал лёгкий холодок, а на смену ему кожа ощутила жар пламени, будто языки огня быстро пробегали по ней, но не обжигали, это было приятное тепло.
— Всё, можешь открывать! — прозвучал голос тёти.
Распахнув глаза, Синди посмотрела на себя вниз и была поражена неожиданным изменениям. Чёрный траурный наряд, с подвязанным фартуком испарился, а на его месте было идеальное голубое платье, с воздушной юбкой, мерцающими кристаллами на лифе. Ткань сияла изнутри, озаряя тёмный вечер своим свечением. Струящейся подол парил над землёй, словно гладь воды, колыхался от малейшего дуновения ветерка.
— Милая, это по истине волшебное платье! — восхитилась колдунья, — Забыв обо всей скромности, скажу — это моя лучшая работа! — Синди не могла перестать улыбаться, сейчас ей казалось, она ещё никогда не была так счастлива.
— О, моё дитя, но не стоит забывать о таких мелочах, как туфельки, не так ли? — улыбнулась она, и снова взяв ее за руку, повела за пышный розовый куст, которые прятали за собой прозрачные туфельки из хрусталя, отражавшие мерцающее платье, отчего сияли и переливались в лучах волшебной ткани. Девушка настороженно взяла их и надела правую туфлю на ногу. Неожиданно хрустальные башмачки оказались очень удобными и мягкими внутри. Тут же вторая пара обрела своё место.
— Моя карета быстро доставит тебя до королевского замка, ведь времени осталось не так много, а тебе столько всего нужно успеть!
Карета из чистого золота уже была запряжена породистыми скакунами, что принадлежали хозяйке дома, а извозчик только ждал команды на отправление. Тётушка и крестница удобно расположились внутри на мягкие подушки, и повозка тут же тронулась. При кажущемся спокойствии, сердце Синди колотилось, она до сих пор не верила в происходящее, порой щипая кощу на руке, чтобы убедиться в ином. Пышное платье занимало практически всё пространство кареты, поэтому Моргане пришлось расположиться в углу, но не менее удобно. Экипаж мчался настолько быстро, что казалось, карету везут по воздуху, так легко они
