Комната наполнилась звонким смехом Астаэлле: мистисса явно получила море удовольствия от созерцания вытянувшейся физии Кесиана. Наконец, отсмеявшись, она совершенно по-девчоночьи подмигнула вконец растерявшемуся юноше, после чего пространственные врата захлопнулись за ее спиной, окатив молодого аристократа вихрем тающих в воздухе мистических искр.
* * *
Кажется, Небо все же решило смилостивиться над четверкой измученных путников. Опостылевшие тучи медленно разошлись, из-за верхушек деревьев на дорогу упали первые солнечные лучи.
— Здравствуй, родное. Давненько мы с тобой не виделись, — Леора столь сердечно поприветствовала нежданное появление светила, будто оно было ее любимым дядюшкой. Впрочем, остальные испытывали схожие чувства. Ройвис бросил взгляд на Вету, блаженно жмурившуюся на оранжевые лучи. Этой ночью ровандиссийка спасла их шкуры от весьма незавидной участи.
Беглецы рискнули покинуть гостеприимные лесные своды лишь несколько часов назад. Травяной тракт встретил их равнодушным запустением. Широкая мощеная камнем дорога поражала пустынностью, лишь стук подкованных сапогов рыцарей да легкая поступь Веты нарушали торжественную осеннюю тишину. Весть о войне давным-давно распространилась по округе, так что желающих посетить Тиорту или, тем паче, везти туда какие бы то ни было товары нынче и с огнем не сыскать. В обратном направлении — то есть, в сторону безопасной Вельсии — тоже никто не двигался. Те благородные, кто испытывал такое желание, давным-давно сбежали. Ну а простонародью такие путешествия не слишком-то по карману. Куда дешевле и проще укрыться в лесу — а то и вовсе остаться на насиженном месте, надеясь, что завоеватели не польстятся на скромные крестьянские пожитки. Мол, брать с нас все равно нечего, а кушать всем хочется, авось да не тронут мирного пахаря.
— Что это там? — голос Дойвего вырвал из вялых раздумий. Впереди тракт был перегорожен внушительного вида палисадом. Над частоколом ленивый ветер тихонько колыхал зеленое знамя с белым быком.
— Вельсийская застава, что там еще может быть, по-твоему? — Ехидно откликнулась Леора. — Сейчас будем расстраивать господ пограничников.
— Почему расстраивать? — Недоумевающе нахмурилась Вета. — Может, не стоит с ними ссориться?
Дойвего в ответ жизнерадостно заржал.
— Ссориться мы с ними, конечно, не будем, но настроения доблестных стражей это никоим образом не улучшит.
Девушка насупилась, наградив рыцарей непонимающим взглядом. Она, в отличие от своих спутников, явно не была в восторге от предстоящей встречи.
— Расслабься, — порекомендовал Ройвис, сжалившись над недоумевающей ровандиссийкой. — Никто не собирается делать глупостей. Вот только ни для кого не секрет, что солдаты на такой службе живут не столько жалованьем, сколько взятками, которые они дерут с пересекающих границу. А вот с нас у них поиметь ничего не получится.
— Почему? — Вета столь очаровательно хлопнула глазами, что рыцарю подумалось — вот сейчас она точно издевается.
— А чего с нас взять, если у нас всего имущества — две глиняные кружки? — Удивилась Леора.
Ройвис тем временем переключил внимание на частокол. Довольно абсурдное зрелище, нужно заметить — по обе стороны от тракта из земли вырастали ряды заостренных кольев, меж которыми высилась пара рогаток, перегораживающих проезд. С военной точки зрения — не застава, а издевка. Другое дело, что ни Тиорта, ни Вельсия друг с другом отродясь не воевали и воевать не собирались. Так что и приграничный пункт являл собой чисто символический указатель — мол, знай, путник, отсюда и далее простираются земли королевства Вельсия.
— Хоть бы вышку поставили, олухи, — пробормотал Дойвего, видимо, пришедший в тем же самым выводам.
— Теперь поставят, куда денутся. — Ройвис безразлично пожал плечами. Ровандисцы после победы, как пить дать, войдут во вкус, тем более что Вельсии с республикой в одиночку откровенно не тягаться. Так что придется Его Величеству Вессе раскошеливаться на военные нужды.
— Кто такие? — Из-за палисада появилась встречающая делегация в лице заспанного солдата. От стражника за версту тянуло сивушным духом. Бордовое, словно свекла, лицо можно было сей же час помещать на гравюру ученого трактата о пагубности винопития.
— Мы — рыцари Звездоцвета, о доблестный страж, — помпезно откликнулся Дойвего. Спасибо хоть, придворный поклон не отвесил. — Держим путь в славную столицу королевства Вельсийского.
— Че? Ты ся со стороны-то видел, мальчонка? — Заржал «доблестный страж». Ройвиса обдало совершенно фантастической смесью чесночных и хмельных ароматов. Бездна проклятий, был бы этот вояка на Ландышевом лугу — ровандисцы бы бросились спасаться бегством.
— Ээ, Рынд… Иди-ка глянь, нас тут лыцари почтили, га-га-га! — В ответ на призывный клич из-за стены появился напарник пропойцы — точная копия потешавшегося над странниками солдата. Ройвис неожиданно поймал себя на мысли, что не прочь присоединиться к двум гогочущим пьянчугам. Внешний видок у его друзей и впрямь тот еще — неряшливые, на одежде висят лоскутья грязи, волосы свисают немытыми сосульками. Себя рыцарь, естественно, видеть не мог — но едва ли между ним и остальными имеется хоть какое-то различие. Чего удивляться на реакцию стражников — если они на кого и похожи, то на тройку бездомных бродяг. Одна лишь Вета ухитрилась сохранить хоть какое-то подобие опрятности.
— Сюда смотри. — Коротко рыкнула Леора. В руке воительницы сверкнула серебряная пластинка с выгравированным на ней цветком Звездоцвета. Судя по всему, в отличие от мужчин, она не испытала ни малейшего удовольствия от пренебрежительной оценки ее внешности. А уж то, что эта оценка в данный момент изрядно походила на правду, и вовсе довело ее до белого каления.
Гогот стих — будто отрезало. Вельсийцы озадаченно уставились на орденский знак. Ройвису почудилось, что он наяву слышит, как скрипят мозги несчастных горе-вояк. Пойди сходу сообрази, стоят перед ними настоящие рыцари — или все-таки неведомая группа оборванцев где-то разжилась драгоценным символом.
— А у господ такие имеются? — Голос Рында на всякий случай наполнился почтительностью. Видимо, стражник решил перестраховаться. А ну, и впрямь орденцы? Начальство за хамство в адрес Звездоцвета по головке не погладит.
После того, как Ройвис и Дойвего, в свою очередь, извлекли точно такие же пластины, ситуация прояснилась окончательно.
— Ну, стало быть… Прощенья просим. — Смущенно кашлянул стражник. — Токмо в таком виде…
Напарник пихнул мужика локтем: мол, чего несешь, дубина? Благородным указывать на их непрезентабельность — прямой путь огрести немалые неприятности. И так наговорили куда как больше, чем надо бы. На заставе воцарилась вдумчивая тишина, нарушаемая лишь пением птах, радующихся редкому по осеннему времени солнышку.
