— Нет, это нейросеть так сделала, — ответил Дмитрий. — Наверное, — немного поразмыслив, добавил он.
Дилинэ, все еще закрывая ладонью лицо, подошла к Ремизову и рванула с него простынь. Парень машинально дернулся, и в руке у жрице осталась тонкая полоска ткани, которой она тут же обмотала нижнюю часть лица, оставив одни глаза.
— Теперь нормально, что ли? — усмехнулся Юрка.
— Теперь я не опозорю Шанану, — ответила Дилинэ.
Не сдержавшись, Юрка шлепнул жрицу по голой заднице. Та одарила его высокомерным взглядом и двинулась вперед.
Мощеная округлым булыжником дорога плавно перерастала в растрескавшийся асфальт. А впереди показались прямоугольники пятиэтажек.
***
Машина все же оказалась на ходу. В самом деле, всего лишь клемма от аккумулятора отвалилась. Чуть подколхозили и двинулись дальше. Ну, то есть Макс подколхозил, а я оказывал моральную поддержку.
Выяснилось, что Соня живет недалеко от меня. Удивительно, что раньше она мне не встречалась. Так-то я всех в районе знал. Ну, и меня знали, правда, не всегда с хорошей стороны.
С одной стороны, мне хотелось помочь Соне, она мне понравилась, но в то же время до безумия хотелось попасть домой и тупо выдрыхнуться. Стресс окончательно меня измотал, и сейчас точно было не лучшее время для свидания. Поскольку оно наверняка завершилось бы моим досадным храпом.
Кое-как подняв похищенного по лестнице, мы уложили его на диван и отчалили. Хотя соблазн остаться у Сони был велик, вот только, вместе со мной остался бы и Макс, и получилось бы не очень хорошо, если б я вырубился и выбыл из игры в самый интересный момент. Рыжий бы непременно воспользовался ситуацией.
— Ох, как же спать-то хочется! — пожаловался я.
— Поспать тебе пока не получится, — произнес Макс.
— Это еще почему? — рыжий зачем-то повернул не к моему дому, а в сторону выезда из города. — Эй, ты куда меня везешь?
— К отцу, — ответил он. — Ты же не думал, что тебя просто так выпустили?
— Не понял, — я напрягся.
— Тебе повестка пришла. А мой отец, вообще-то, генерал-майор, командир дивизии. Быстренько тебя оформят, типа ты ни в какой ментовке не был, а был в части, — разъяснил он, но мне его объяснения совершенно не понравились.
— Нахер мне в части быть! Не хочу я в армию!
— Да утихни ты, за тебя уже все договорено.
— А документы? У меня даже паспорта при себе нет.
— Потом подвезу.
— Не, Макс, так не пойдет. Не надо за меня ничего решать. Мне надо с барыгами расплатиться, они про меня все знают! Они ж к матери придут!
— Ничего они не сделают, — отмахнулся рыжий. — Был уже такой случай, на практике проходили. Ты забыл? Я ж будущий юрист. Так вот, там тоже чувака за наркоту приняли, а он в армию сбежал.
— Останови машину! — рявкнул я.
— Угомонись, Джек, — отмахнулся рыжий. — Все уже решено. Сопротивление бесполезно, — еще и шуткует, гаденыш!
— Да я медкомиссию не пройду! У меня, эта, плоскостопие!
— Да хоть совсем без ног! Я за тебя впрягся, а ты тут строишь из себя принцессу. Отец сказал, что тебя примут. Сейчас прямо к нему заходим. Мне еще про машину объяснять придется. И все из-за тебя.
— Дай хоть домой зайти, деньги матери передать.
— Я сам передам. Да что за хрень! — Макс дал по газам, а я успел заметить слева яркую вспышку, будто молния ударила. И обочина тут же задымилась, причем, не в одной точке, а по всей длине трассы. И половину города скрыла пелена.
— Ты куда меня везешь? — опомнился вдруг я. — Военкомат в другой стороне.
— Я ж сказал, к отцу. Едем сразу в часть. Только про машину при нем не говори. Я потом сам.
— Да иди ты со своей машиной!
Меня буквально колотило от злости. Хотелось выпрыгнуть прямо на ходу. Я не просил решать за меня. Вытащили из отдела, на том и спасибо. А вот это все — не надо. Да я ж сдохну в этой армии.
Я понадеялся, что Макс попросту все неправильно понял. Ну, как меня могли забрать без документов, медкомиссии и, собственно, моего согласия? Я ведь свободный человек. Кажется…
Машина притормозила перед КПП, Макс приоткрыл окно и махнул кому-то рукой. Шлагбаум медленно отполз в сторону и мы проехали на территорию военной части.
Макс припарковал машину у административного здания.
— Дай хоть закурить напоследок, — усмехнулся я.
Рыжий протянул мне пачку, я чиркнул спичкой, затянулся и ощутил, будто мозги дымом затуманило. Почему-то не верилось в серьезность происходящего. Словно все не по-настоящему, словно во сне. Или в игре… Скоро откроется крышка ванны, и все закончится. Я пойду домой, высплюсь, наконец-то.
Странно, но примерно такие же ощущения у меня были, когда началась пандемия. Вроде как ничего страшного-то и не происходило, было даже забавно, когда запретили отходить от дома больше, чем на сто метров. Социофобы вдруг резко перестали быть странными, а стали едва ли не образцами ответственности. Работа и учеба большинства моих знакомых стала дистанционной. Оказалось, что так можно было. Закрылись кафе и клубы, мы стали устраивать посиделки на квартирах, но только чтобы никто не узнал. А еще эти маски, сначала одноразовые, а после все обзавелись смешными рожицами. Не знаю, защищали ли они от вируса, но, по крайней мере, защищали от штрафов. Тогда мир изменился, это случилось быстро и в то же время незаметно. Не конец света, просто вдруг стало по-другому. Но человек ведь ко всему привыкает. Теперь уже кажется, будто так всегда было.
И, вот, сейчас появилось вдруг ощущение, что мир снова меняется. Только я не понял, дело коснулось лишь моей лично реальности или же всеобщей?
Коридоры казенного здания неприветливо подмигивали лампами дневного цвета, а их зловещий гул походил на жужжание бормашины. Не то, чтоб я зубных боялся, но ассоциации возникали неприятные.
Меня не покидало ощущение, что сейчас мы поговорим с отцом Макса и поедем домой. Ну, не бывает же такого, чтоб человек явился в военную часть, а его тут же переодели в солдатскую форму и служить заставили. Может, я негоден? Как же без медкомиссии-то можно?..
Рыжий по-хозяйски толкнул одну из дверей, и мы вошли.
Помещение оказалось совсем маленьким, совсем не так я представлял кабинет самого генерала. Хотя я и генерала не так представлял. За столом сидел щуплый мужичок лет пятидесяти. Он пялился на какие-то бумаги, разложенные у него на столе, сквозь узкие очки для чтения. Такие, обычно, училки носят.
— Пап, это он, — произнес Макс.
Генерал глянул на меня поверх очков. Взгляд у него неприятный, колкий, будто под кожу влезть хочет.
— Ты, что ли, археолог?
Вместо ответа я вопросительно посмотрел на рыжего. Чего он наплел папаше? Мог бы хоть предупредить.
— Учился на историческом.
— Угу, — кивнул генерал, а потом извлек из ящика блокнот и положил на стол. Мой блокнот!
Я снова вопросительно посмотрел на Макса.
— Я пошел, — попятился тот к выходу.
— Постой, — обратился к нему отец, — домой можешь не заезжать. К бабке поедешь, в Наро-Фоминск.
— Чего это к бабке? — возмутился рыжий.
— Эвакуация. Я бы вас, вообще, куда-нибудь на Дальний Восток отправил.
Рыжий надулся, как обиженный индюк, но, к моему удивлению, согласно кивнул. И, вообще, вышел. Я даже хотел за Максом рвануть, потому что желания оставаться наедине с его отцом совсем не имелось.
— А ты куда? — вдруг одернул меня генерал. — Твое, — он указал на блокнот, — спрашиваю.
— Мое, — кивнул. Смысла отпираться я не видел. Да, это мой блокнот. В него я записывал адреса закладок. Не всех, а только тех, что без гугл-координат. Но я ничем не рисковал, ведь писал я в нем аккадской клинописью. Ну, не совсем клинописью, некоторых символов недоставало, да и знал я это древнее письмо не в совершенстве, однако вряд ли генерал сумел бы прочитать то, что там написано. Тем более, письмо-то слоговое. Вот только, как мой блокнот к генералу-то попал? По всему выходило, что Макс его у меня спиздил. Из рюкзака. Того самого, в котором закладки лежали.
