— Лекари, которые сюда приходили, не могут взять в толк, что со мной происходит, — тихо ответила Эмилия. — Вся наука излечения только и способна, что опаивать меня зельями, от которых я день-деньской сплю! — Невзирая на слабость и горе, Эмилия слегка фыркнула. — Один из лекарей предложил мне обратиться за помощью в Пелсию. Сказал, это для меня единственная возможность выздороветь…
— В Пелсию? — тотчас переспросила Клео. — К кому?
Эмилия отмахнулась:
— Это не более чем легенда…
— Какая?
Улыбка Эмилии сделалась шире.
— Неужели моя сестричка, верящая лишь в то, что может увидеть, вдруг заинтересовалась мифами и преданиями?
— Если не скажешь мне, я знаешь как завизжу!
— Силы небесные, только не это, — пробормотала Эмилия и устало откинулась на подушки. — Тот лекарь сказал, что в Пелсии живет одна женщина… Она хранит изначальные виноградные зернышки, напитанные земной магией. Те самые, благодаря которым тамошние виноградники производят несравненные хмельные напитки. Эта женщина ухаживает за виноградниками, используя магию земли, которую она укрывает от всего остального мира…
— Магию, — полным сомнения голосом повторила Клео.
— Я знала, что ты не поверишь. Поэтому и не хотела тебе говорить.
— Стало быть, та женщина хранит волшебные семена и отвечает за то, чтобы в Пелсии плодоносили чудесные лозы. Что же она не использует магию и не вытащит свою страну из нищеты?
— Быть может, сила ее волшебства не простирается так далеко. Но легенда гласит, будто изначальные семена способны исцелить любую болезнь, даже самую тяжкую.
— Что же это за женщина, которая распоряжается таким чудом?
Эмилия не ответила. Ей не хотелось больше ничего говорить.
— Ну и?.. — настаивала Клео.
— Говорят, это ссыльная Хранительница, оставившая Убежище много-много лет назад…
— Хранительница!.. — Клео не верила собственным ушам.
— Да, так говорят. Ты права: это всего лишь людские россказни. Хранителей не существует. Никто не наблюдает за нами сквозь зоркие глаза птиц, никто не ищет подсказок, где найти Родичей…
— Я никогда не верила в подобную чушь, — ответила Клео.
— Вот потому-то я и не хотела об этом заговаривать.
Эмилия промокнула под носом, убирая очередной кровавый потек. Сердце Клео, в котором вспыхнула было надежда, вновь разболелось.
— Эмилия… — Глаза младшей принцессы жгли слезы. — Я не знаю, что делать!
Старшая сестра расстроенно смотрела на нее с постели.
— Я… Не следовало мне говорить об этом с тобой, Клео. Как-то само собой получилось, что вся моя история сорвалась с языка… А ведь я всего лишь хотела сказать, что, если вправду не хочешь замуж за Эрона, обратись к отцу! Сделай так, чтобы он понял: если выдаст тебя за него, ты умрешь. А если… если полюбишь кого-то другого, заклинаю тебя, проводи с ним как можно больше времени. Будь с ним, ты ведь не знаешь, в какой момент его у тебя заберут! Следуй зову сердца, куда бы оно тебя ни повело!.. Цени жизнь, Клео. Это дар, который в любой миг может быть похищен… Чем бы ни кончилась для меня эта болезнь, я не сожалею ни о единой минуте, что провела с Симоном…
Клео заскрипела зубами.
— Ты не умрешь! Я этого не допущу!
Эмилия трудно вздохнула.
— У меня сердце болит, — сказала она. — Спать хочется… Глаза так и закрываются из-за всех этих эликсиров, что лекари заставляют меня пить… Спокойной ночи, сестренка. Завтра будет лучше…
Клео не отпускала руки Эмилии, пока не уверилась, что та и вправду уснула. Потом тихонько поцеловала ее в лоб и вышла в коридор. Ноги у нее слегка подкашивались.
Теон стоял за порогом. Его красивое, мужественное лицо хранило суровое и горестное выражение.
Клео только сейчас сообразила, что дверь все это время стояла открытая, то есть Теон наверняка до последнего слова слышал ее беседу с сестрой. Даже если очень старался не слушать.
— Я уж боялся, что вы надумали снова сбежать через балкон, — сказал он негромко.
— Только не сегодня. — Клео подняла голову, вглядываясь в его напряженное лицо. — Ты знал?..
Теон покачал головой:
— Мне было известно, что отец кого-то полюбил, но кого именно, он говорить не хотел. Я уж решил, что он увлекся замужней женщиной… Теперь знаю все.
Клео обхватила себя руками, шагая по коридору. Стенные фонари отбрасывали перемежающиеся тени и свет.
— Ты веришь в то, что она говорила о ссыльной Хранительнице и о волшебных семенах, исцеляющих болезни?
— Не знаю, — ответил Теон.
Клео остановилась и повернулась к нему:
— Не знаешь? В смысле, думаешь, что такая возможность не исключена?
— Мой отец верил в магию, — сказал Теон. — В давно утраченные легенды о Родичах и Хранителях. Говорил, те из них, что отправляются в добровольную ссылку в наш смертный мир, могут иметь детей, также прикосновенных к магии. Их называют ведуньями и ведунами…
— А я никогда не верила, что ведьмы по-настоящему существуют. И эти… Хранители.
Теон помрачнел:
— Я тоже. И не уверен, что вам следует в них уверовать прямо сейчас.
— Я вот гадаю, знают ли сами жители пелсийских деревень, где искать эту женщину, — помолчав, пробормотала принцесса. — Вот бы выяснить, как ее зовут и где она обретается! Я бы в лепешку расшиблась, но отыскала ее и переговорила с ней…
Теон тоже некоторое время молчал.
— Вы же не думаете в самом деле пуститься на поиски… или как? — спросил он затем. — Это лишь сказка, которую кто-то поведал вашей сестре, а она — вам…
— Если есть некто, способный помочь Эмилии, я должна отыскать этого человека.
Теона, казалось, немало озадачила внезапная решимость его подопечной.
— После того, что произошло с государем Эроном, нам, оранийцам, вряд ли стоит ступать в пелсийские пределы. Лучше подождать, пока все не уляжется.
Клео встревоженно посмотрела на него:
— Ты в самом деле так думаешь?
Теон кивнул:
— Это одна из причин, по которым ваш отец решил именно теперь объявить о вашей помолвке. Отвлечь внимание…
Ее плечи поникли.
— Мою жизнь бросают под жернова, чтобы отвлечь чье-то внимание! Вот радость-то!..
— Как совершенно правильно сказала ваша сестра, вам вовсе не обязательно за него выходить, если вы этого не желаете.
— Тебя послушать, так у меня выбор есть…
— Но ведь принцесса Эмилия сумела избавиться от помолвки, поскольку полюбила другого.
— Ты полагаешь, мне стоило бы срочно влюбиться в другого?..
Теон не торопился с ответом. Клео поняла, что он пристально вглядывается в ее лицо.
— Может, и стоило бы, — проговорил он наконец.
У нее сердце стукнуло невпопад.
— И стать бесстрашной, как моя сестра, если меня угораздит полюбить кого-то, с кем для принцессы невозможен союз?..
— Это будет только вашим решением.
Клео смотрела на его губы и не могла отвести взгляд.
— Я хочу помочь Эмилии, — прошептала она. — Не хочу ее потерять. А она думает, что умирает… Я увидела это у нее в глазах… И не могу допустить, чтобы она умерла!
— Я знаю.
— Мне нужно поехать в Пелсию. Я должна побольше разузнать об этой ссыльной Хранительнице!
Лицо Теона стало жестким, взгляд утратил странноватое выражение, замеченное Клео.
— Забудьте, принцесса, — сказал он ей. — И потом, вы же не верите в магию.
— Это раньше я никогда не верила, потому что не привыкла доверять чему-то, чего своими глазами не видела. Поэтому я и должна как можно скорей отправиться в Пелсию и самолично установить истину!
Теон долго и терпеливо смотрел на нее, и в его взгляде постепенно появлялось нечто похожее на уважение.
— Вы так решительно настроены спасти сестру…
— Она вправду умирает, Теон. Я… я чувствую это. Если я в самом скором времени чего-то не предприму, потеряю ее. — Клео сглотнула и снова подняла на него взгляд. — Ты поедешь со мной?
Телохранитель некоторое время молчал.
— Если ваш отец даст разрешение на эту поездку, тогда я, конечно, поеду.
Кажется, Клео получила ответ, которого так ждала. Эмилии необходимо поправить здоровье. А если в Пелсии было местами слегка неспокойно, она уж постарается обходить опасные места стороной. С ней рядом будет Теон, а раз так, никто и ничто не сможет остановить ее…
В жизни Клео неожиданно появилась цель, и за спиной принцессы выросли крылья.
— Будет, — сказала она, — разрешение от отца!
— Она — просто девушка. И не более. Но ты веришь?
Пребывая в смертном мире, Иоанн даже в обличье ястреба не утрачивал способности мысленного общения с остальными. Вот он оторвал взгляд зорких глаз от темноволосой принцессы, что вышла из врат довольно зловещего замка по правую руку от них, и повернулся к своей приятельнице Федре, устроившейся на ветке по соседству.
