— Остановись! — солдат пытался остановить его, но сдержать разгерметизацию оказалось невероятно сложной задачей.
То поле, что окружало местные конструкции, играло с ним злую шутку. И чем больше дыр проделывал Франкенштейн, тем сложнее было противнику.
Уильям рычал от ярости, но все-таки смог серьезно ранить доктора мечом. Лезвие рассекло бок, и человек упал навзничь.
Солдат уже не мог нормально двигаться, тратя практически всю энергию на сдерживание. Смерть ощущалась близко, слишком близко. Стоит дать слабину, как в следующую секунду все будет кончено.
Все-таки делая шаги, хоть и с невероятными усилиями, Уильям двигался вперед.
— Уильям… — шепотом позвал оставшийся позади Виктор.
Но бывший крестоносец обернулся только тогда, когда услышал странный щелчок.
И не успел что-либо сделать, прежде чем небольшой взрыв прогремел в стеклянном коридоре. Последние крохи сил исчезли за мгновение, и бывшего крестоносца вынесло за пределы конструкций, прямо в атмосферу планеты, окруженную полем, что не должно пропускать кого-либо…
Битва прошла мимо для присутствующих в основном зале. Тем не менее, Нердаорион, державший руку на пульсе всей конструкции, вскоре констатировал:
— Нам други погиб как герой. И забрал с собой Уильяма… жаль, что все так вышло.
— Мне тоже… — тихо ответил Хэммет.
Катерина же не жалела о его смерти. Каждый сам выбирает свой путь. И бывший крестоносец сделал свой выбор уже слишком давно.
Как бы то ни было, времени для снятия части щита потребовалось достаточное. И, наконец, перед ней приоткрылась дверь в неведомое.
Никаких лишний прощаний, даже взглядом. Они и так задержались слишком долго.
Задержав дыхание, Катерина раскинула руки и шагнула в неизвестности.
Казалось, что это поток унесет ее. Или моментально растворит тело, словно самая едкая кислота.
Но вместо этого… она лишь ощущала покой. Теперь тот стал формой для существования женщины, заполняя его без остатка. Но вместе с тем словно стирая все, чем она была. Впрочем, лишь для того, чтобы заполнить каждую часть этого потока без остатка в свою очередь…
Хэммет опустил голову, когда потерял последние следы присутствия Катерины.
— Я нужен был лишь за тем, чтобы привести ее? — спросил он у Нердариона.
— Я не знаю, — честно ответил тот. — Ваша роль наиболее загадочна. Но он кое-что просил передать вам. Не знаю, что это значит…
Бывший маг не договорил. Свет погас… Погасло все. Огромные потоки энергии… просто пропали.
Но конструкция пока стояла, двигаясь с достаточной скоростью, чтобы еще быть на орбите Земли. Точнее, как раз выходя из атмосферы окончательно.
Возможно, ей даже не придется рухнуть на планету.
— Все закончилось… — выдохнул мастер. — Я советую вам уходить, пока не прибыли Каин или Авель.
— А что с вами?
— Я останусь здесь. Человечеству и другим расам потребуется прийти в себя после этого.
— Демоны останутся здесь. Возможно, даже Авель после позора не рискнет больше показываться в остальной галактике, — предположил Хэммет.
— Мы научимся жить в мире. Любой ценой. Я буду всеми силами этому способствовать, пока не умру… — после чего Нердарион указал в сторону одного из выходов. — Там еще один прозрачный коридор, откуда легко можно будет вырваться. Я создал их, чтобы можно было сбежать после пропажи всей энергии…
— Что же за слова хотел он мне передать? — перед уходом вспомнил демон.
Мастер на память сказал слова на давно умершем языке. Но который Хэммет прекрасно знал, ибо тот был ему родным…
Внутри демона все оборвалось.
И если сначала он собирался найти Виктора, что умер до отключения машин, а, значит, скорее всего попал в ад, то теперь…
Он просто покинул Нердариона, и теперь медленно, заваливаясь то в одну, то в другую сторону, медленно шел по прозрачному коридору. Звездные просторы казались дополнительной насмешкой.
Но самой главной были слова, эхом отдававшиеся в голове. Снова и снова…
Голос ангела-предателя пробирал до самых костей.
— Надеюсь, тебе понравится клетка побольше…
И ничего больше, кроме тишины космоса…
