— Вот интересно, — обратилась я к Иллоре, — если у одного родителя будут синие глаза, а у другого — голубые, какого цвета будут глаза детей?
— Не знаю, но думаю многое зависит еще и от их родителей, — отстранённо ответила она, — какой у них цвет глаз. И какого оттенка больше. Так, наверное. А почему ты спрашиваешь?
— Ну, я вот знаю, что если выберу себе голубоглазого мужа, дети у нас будут с карими глазами, как у меня, потому что ген карих глаз доминирует над голубым. А вот что будет, если девушка с голубыми глазами выйдет замуж за мужчину с синим цветом глаз? Какого цвета глаза будут у их детей?
Сирень, до этого как будто мечтавшая о чем-то, вдруг покраснела. Есть контакт!
— Я не знаю, на что ты намекаешь, Сана, но уверяю, что ты ошибаешься!
— Я ни на что не намекаю, высокая госпожа Сирениеллоараэль. Я прямо говорю, мне нравится ваш выбор.
Мы уже подъехали к разворачивающемуся лагерю и поэтому не стали дальше разворачивать тему. Сирень ограничилась возмущённым взглядом в мою сторону и спешилась. Мы последовали её примеру и отправились помогать разбивать шатёр.
Вообще мы с Иллорой считались не столько отрядными целительницами, сколько свитой и компаньонками знатной эльфийской дамы. И были обязаны сопровождать её везде и заботиться о нуждах. Главное — не выбиться из роли и при свидетелях не обратиться к ней без должного произнесения всех слогов зубодробительного эльфийского имени. Страшно представить, но я уже начинаю привыкать выговаривать эти лингвистические конструкции.
Обустраивая наш шатёр, я думала о Сирень. Хорошо, что я смогла передать ей элитари — теперь она сможет выйти замуж и родить детей. Ведь ситуация, когда пары эльфов живут в браке и не могут родить даже одного ребёнка, была довольно распространена, и с каждым годом положение всё ухудшалась. Среди простых эльфов картина была чуть получше, они гораздо чаще женились по любви, чем аристократы. Но у представителей высоких домов типична была ситуация, когда двое считаются мужем и женой, но совместно не живут. Ну да, попробуй десятки, а то и сотни лет пожить с тем, кого тебе навязали, если любви между вами так и не возникло. А разводы среди эльфов были не приняты. Редкой была ситуация, как у Сирень, когда с её подачи они с мужем публично признались в своей бездетности. Лишь бы теперь ей снова не навязали неугодного мужа. А то получится, что я оказала ей медвежью услугу, передав элитари, и её теперь выдадут за того, кого выберет правящий дом. Хотя, телохранитель наследника должен занимать приличное положение в обществе, чтобы побороться за такой ценный приз. А он ей нравится. Поживём — увидим.
Закончив с шатром, я отправилась за сумками. Иллора уже расседлала лошадей и теперь мило беседовала с самым молодым рейнджером отряда, Витаэлом, которого я про себя окрестила Виталиком. Что поделать, у людей имена хоть и не такие жуткие, как у эльфов, но всё же непривычные. Виталик располагал к себе прямотой и искренностью, а также открытым дружелюбием ко всем. По контрасту с надменными эльфами с вечно каменными мордами и держащимися вежливо, но отстранённо рейнджерами это подкупало. С другой стороны, я сама не стремилась к лишнему общению — дыры в моей легенде по-прежнему не могли не вызвать вопросов. По этой самой легенде, травница Сана прибыла из северного королевства Лилевии для обучения целительскому делу в Мирде. Карту этой самой Лилевии я, конечно же, в подробностях рассмотрела, но искренне надеялась, что мне не придётся обсуждать тамошние достопримечательности или, к примеру, политическую ситуацию с кем-то, кто там на самом деле был. Так что лучше помалкивать, зарабатывая репутацию угрюмой и любящей одиночество особы.
Притащив сумки в наш шатёр, я застала Сирень за установкой заклинания, не пропускающего звуки. Предосторожности никогда не бывают лишними, особенно когда тебя отделяет от мира лишь тонкий слой ткани, а вокруг полно эльфов с длинными ушами. Кстати, сама ткань шатра была напичкана просто паутиной различных заклинаний — защищала от сырости, ветра, насекомых, от простых магических атак. И всю эту красоту Сирень учила меня различать и, при необходимости, вплетать в неё вот такие дополнительные опции, как звуконепроницаемость. И у меня это медленно, но постепенно начинало получаться. Заклинание, маскирующее ауру, которому меня научил еще Эльмир, я держала все время, и теперь постоянно пополняла свою копилку новыми знаниями.
Наш шатёр состоял из трех «комнат» — спальных отсеков для Сирень и нас с Иллорой и общей «комнаты». Негоже ведь эльфийке спать вместе с человечками. Защиту же всегда ставили на весь шатёр. Закончив с заклинаниями, Сирень повернулась ко мне. На лице у неё была неопределимая гамма эмоций. Похоже, сейчас кто-то решительно будет пытаться доказать, что она не верблюд. Дай-ка я её опережу.
— Сирень, как считаешь, у Иллоры к Витаэлу чувства или просто интерес?
Эльфа, похоже, уже заготовившая монолог, удивлённо на меня воззрилась.
— Ну вот смотри: они мило общаются, она улыбается ему. Такого я в больнице раньше за ней не замечала. Она вообще мужчин сторонилась, ну кроме пациентов, так это не то совсем. А тут она сама ищет возможности поговорить с ним и я видела, как они переглядываются. Или просто женские чары проверяет?
— Сана, мы не можем обсуждать отношения других…
— Почему? Мы же не сплетничаем. Я о чём хочу сказать: если она по-прежнему робеет, можно было бы ей помочь. Похоже, наша красавица уже определилась с выбором спутника жизни…
— Помочь? Как ты хочешь ей помочь?
— Ну, к примеру, подтолкнуть к более активным действиям…
— К активным действиям? Она же женщина!
И это говорит эльфа, которой семьдесят лет? Нда… Интересно, это Сирень такая наивная или все эльфийки такие? Состроила снисходительный взгляд. Сейчас придется читать лекцию…
— А как же простая истина: женщина выбирает мужчину? Ведь всегда мы определяем, какая будет семья и какой будет в ней мужчина. И только от нашего выбора зависит наше счастье.
— Сана, это верно в тех случаях, когда пара имеет право на собственный выбор…
Ну да. Понятно, что изначально разговор шёл вовсе не об Иллоре: эльфа бы не потерпела непрошеных советов в свой адрес. А вот сейчас нужно осторожнее…
— Ну, мы же сейчас и говорим о ситуации, когда у женщины есть выбор. Понятно, что если бы, к примеру, наши рейнджеры знали, какая она красавица, все дружно выстроились в очередь к ней свататься. Но пока она это скрывает, — я смотрела эльфе в глаза — интересно поймёт или нет? — Она может без проблем выбрать того, кто ей действительно нравится, и, главное, относится к ней как к личности, а не как к красивой игрушке, — тут уже была моя очередь вздыхать.
— Но как понять, нравишься ли ты мужчине или нет?
— Может, стоит просто раскрыть глаза и увидеть?
Тут она задумалась. Ладно, скажу прямым текстом — хватит намёков. Как раз вернулась Иллора.
— О, ты вовремя. Мы как раз тебя обсуждаем. Иди к нам, — и, игнорируя удивленный взгляд девушки, продолжила. — Приведу простой пример, как Иллоре лучше понять, нравится она Витаэлу или нет. — Та ещё больше округлила глаза. Я подмигнула ей так, чтобы Сирень не видела.
— Ну, вот на примере Сирень и Илидориана. Сразу понятно, как она ему нравится, — тут пришёл черёд эльфы удивлённо таращить глаза. — Он смотрит на Сирень подолгу, когда думает, что его никто не видит. Можно заметить на его лице такую нежную улыбку, и это у телохранителя, который всё время должен сохранять серьезную каменную мину! Он старается подойти ближе, сократить между ними расстояние и, когда это позволяют обстоятельства, прикоснуться — он каждый раз пытается оказаться рядом, когда ты садишься в седло или спешиваешься, чтобы помочь.
— Всё наверное, так, как ты говоришь, Сана, но только не в нашем случае, — запротестовала, конечно же, эльфа, краснея. — Ему просто Повелитель приказал за мной приглядывать.
— Повелитель ваш здесь совершенно не причём. Невозможно отдать приказ быть внимательным к женщине так, как это делает Илидориан. Но, вижу, вы мне не верите. Есть один простой тест, который не может врать, — тут я выдержала драматическую паузу.
