Ранер отдал честь. И вопросительно посмотрел на сюзерена.
— У тебя есть вести из замка? — сразу же перешел к делу Лерон.
— Пока тихо.
— Свяжись с нашим человеком. Мне нужны подробнейшие сведения о нашей пленнице. Кто такая, откуда, какое положение занимает в замке. И вообще собираются ли её забирать?
Ранер кивнул. И, оценив растрепанный вид сюзерена, решился спросить:
— Проблемы с ней?
Лерон только махнул рукой.
— Завтра же всё узнаю.
Лерон кивнул и направился к двери, но Ранер его остановил:
— Господин…
Илар топтался на месте и нервно потирал руки.
— Говори, ради Всезнающего…
— Я насчет Ванора.
Лерон недовольно поморщился, но решил послушать.
— Он всё осознал. И кается. Позволь ему вернуться. Он же никогда не предавал тебя. А эта девчонка… Ну, сглупил, с кем не бывает.
— Из-за этой девчонки ещё столько проблем будет, посмотришь. Ванора я не могу вернуть. Хотя, если он докажет свою верность, то…
Он развел руками.
— Всё зависит только от него.
— Я понял, — илар повеселел. — Спасибо, господин.
— Возвращайся к игре.
— Вы куда-то идете?
— Недалеко. Сопровождать не нужно.
Он прошел через главный зал. Миновал длинный коридор и вышел на улицу. Его встретила тишина весенней ночи и скрежет сверчков. Невдалеке от дворца виднелись очертания деревни и редкий свет в окнах. Жители рано ложились спать. Полный сует и тревог день начинался с рассветом. Сейчас посев в самом разгаре, все уставали до захода солнца. И ещё эта война. Хотя крестьяне научились её не замечать. Их мало касались свары сюзеренов, битвы сюда не докатились. Уже сто пятьдесят лет кипели у границ и не решались перейти черту. Это только у воинов кровь лилась рекой, смертей не перечесть, а в деревнях горе только, если урожай вытоптан, сожжен. Приходили тогда на жалобу к сюзерену, и Лерон расходовал алмазную пыль, создавал еду на источнике, оплачивая длительную войну хлебом и благосостоянием. А потом оправлял новую партию рабочих на алмазные копи, где люди мрут, как мухи. И семьи погибших проклинали магистра. Вот так война заползала и в крестьянские дома.
Лерон тяжело вздохнул. В ближайшем доме горел свет. Вайяна, видимо, ещё не ложилась. Вот уж поистине человек, не знающий ужасов войны. Она просто не замечала её кровавых последствий, всех любила, всем готова помочь и никогда не предаст. Ноги сами понесли его к невысокому деревянному дому. Он постучался и замер в ожидании.
— Входите, — ответил ему мягкий голос Вайяны.
Лерон вошел и застыл на пороге. Перед этой девушкой его всегда сковывала робость. Она переоделась в платье из голубого шелка, от этого её чистые почти синие глаза засияли ещё ярче, такой не свойственной их миру добротой. Воздушные, как белое облако, волосы накрывали едва прикрытые платьем плечи. Она поправила их рукой и мягкий свет ладоней, привел его в почти божественный экстаз.
О, Всезнающий, в Вайяну они все когда-то были влюблены до безумия, но она выбрала спутника сама. Лерону она до сих пор казалась существом другого мира. Он знал много целителей, но Вайя отличалась от всех необъяснимой жертвенной добротой. С улыбкой исцеляла каждого и любила. Все, кого коснулись её целительные руки, ощущали эту странную любовь и не могли не ответить тем же.
— Ты в смятении? — нарушила молчание Вайяна.
— Я не решаюсь и слова сказать богине.
Девушка рассмеялась, так звонко и чисто. Без издевки и гордости, просто радовалась его приходу, его словам.
— Лер, ты всегда говоришь глупости. Но у тебя это получается так прекрасно. Ты и дальше будешь стоять у порога?
Лерон вошел в комнату и сел на предложенный табурет. Вайяна опустилась напротив него в старое обтертое кресло. Даже в грубой обстановке деревенского дома она казалась королевой.
— И всё же причина твоего смятения не я.
— И ты туда же?
У него что на лице написано: "Я сегодня полный идиот, покопайтесь в моих мыслях".
— Не говори, если не хочешь.
Вайяна начала накрывать на стол.
— Меня тут кое-чем снабдили. В деревне такие милые жители. Я исцелила нескольких. У старосты подлечила спину, сняла жар у его внучки.
— Неразумная трата энергии.
Вайяна только улыбнулась и налила ему вина в простую деревянную кружку.
— Не говори так, они довольно милые люди.
Лерон брезгливо взял кружку, недовольно её осмотрел.
— Сдалась тебе эта деревня. Я бы во дворце устроил тебя со всеми удобствами.
— Я не люблю роскошь. Здесь мне хорошо и уютно. Ты один?
Лерон не решился пробовать вино. Вряд ли крестьяне пьют что-то путное. Поставил кружку на грубо сложенный стол и едва не загнал занозу в палец.
— А с кем я должен быть?
— А твоя вторая половинка?
Лерон непонимающе на неё посмотрел. И всё-таки наколол палец острым сучком.
— Ну, та девушка, что так убивалась над твоим телом?
— Ты о Крис? Она моя пленница, — буркнул Лерон, вытаскивая колючку из пальца.
— Расскажи.
Слова сами полились. Видимо, Вайяна хорошо разбиралась в человеческих душах. Лерон поведал ей всё, даже о непонятном влиянии Крис, о её магии и о том, почему сбежал из комнаты. Вайяна молча слушала его, изредка откусывая от краюхи черного хлеба. А когда, словесный поток иссяк, спокойно посмотрела на него и заметила:
— Может, она тебе просто понравилась? И никакой магии нет и в помине?
Лерона такой разумный вывод ошеломил. Он даже забыл о раздражающих неудобствах и заерзал на стуле.
— Нет, это не так.
— Почему же? Крис милая и обаятельная девушка. И к тому же к тебе, кажется, неравнодушна. Запросто можно влюбиться.
Лерон фыркнул.
— Я чувствовал магию. Так что насчет любви — бред.
— Ну, тебе лучше знать. Я, когда влюбилась, тоже считала чувства магией.
Лерон недовольно поморщился.
— У нас разные ситуации.
Вайяна примирительно улыбнулась и просто сказала:
— Ладно, оставим это. Я так давно не была здесь. Расскажи, что сейчас твориться в Озерах. Как ты стал магистром и как там Дэниель, Лестер и Алард?
— Я не знаю. Мы не общаемся, — ответил Лерон, опуская глаза.
— Да, конечно, война продолжается. Почему вы не заключите мир? Вам, наверное, тяжело воевать друг с другом.
Лерон криво улыбнулся.
— Вайя, всё очень изменилось. И мы изменились… Воюем с большим удовольствием и мечтаем друг друга уничтожить. Они даже, больше, наверное.
— Ну, почему?
— Потому что я стал настоящим козлом. И мне это нравится.
— Не наговаривай на себя, — ответила Вайяна. — Я никогда в это не поверю.
