Голоса врагов едва доносились, и Адаму пришлось изрядно напрячь слух, пока он разобрал заветные слова «Биттивас» и «обратно». Этой скудной информации хватило ковыляке, чтобы догадаться об остальном. Наверняка враги собираются покинуть Нижний город. Зачем — непонятно, ведь в Биттивас хозяин не собирался, и «сосуды» хранятся совершенно в других местах. «Обратно»? Вот это уже интересней. Почти не шевеля широкими ладонями, Адам причалил к берегу и затаился в камышах, внимательно прислушиваясь к диалогу троицы с дежурным гномом.
На берег ковыляка вышел, выждав солидную паузу. К этому моменту враги уже выбрались на поверхность по шаткой лесенке и наверняка шагали по улицам Биттиваса, а сторож успел задремать в своей прогретой пещерке, подложив под щеку песочные часы.
— Мугу! — позвал Адам, тряся сладко улыбающегося гнома за плечо. Потоки воды с его одежды быстро образовали вокруг ног приличную лужу, от медленно остывающей повязки-проводника шел пар. — Мугу!
«Ну же — просыпайся!»
— Дьявол! — вздрогнул сторож, отбрасывая холодную руку и роняя часы. — Время сбилось! Вот незадача — как теперь считать? Э! Ты кто такой?
Адам ткнул себя пальцем в грудь.
«Если бы я умел объяснить!»
— Мугу! — как можно приветливей сказал он, растягивая губы в широкую улыбку.
«Только бы не треснули!»
— А ну признавайся, чего тебе надо, Мугу? — холодно осведомился сторож, настороженно глядя на мокрого ковыляку.
«Идиотский вопрос. Дождаться врагов хозяина, убить и притащить к его ногам — вот я признался, и что дальше?»
Больше всего Адаму хотелось сейчас скрутить дотошного гнома в узел и швырнуть в реку, из которой он сам только что выбрался. Но делать этого было никак нельзя — зомби остро нуждался в помощи. Вздохнув, Адам опустился на каменный пол, прямо в натекшую с него лужу, и начал с помощью рук, гримас и отрывистых «мугу» объясняться с гномом.
Таланты мима у слуги некроманта оказались ни к черту — сторож только смеялся, глядя на забавные ужимки странного человека. Устав паясничать, Адам закрыл рот, молча извлек из кошеля три блестящих четвертьпаундовика… и беседа сразу свернула в нужное русло.
Сторож попробовал монеты на зуб, решительно грохнул песочные часы о камень и разровнял высыпавшийся песок ладонью.
— Рисуй или пиши! — велел он, бережно выкладывая четвертьпаундовики строго посередине между собою и Адамом.
«Вот так бы сразу! Сейчас попытаюсь…»
Холодный палец с длинным синим ногтем запорхал по песку, продавливая в нем канавки и соединяя их друг с другом затейливыми линиями.
— Те трое, что вышли через Биттивасский лаз на поверхность, твои друзья, — догадался гном, глядя на кривые фигурки, застывшие в тесном объятии.
Адам кивнул, стирая картинку и тут же начиная рисовать новую.
— Ты отстал…
Ковыляка в знак одобрения восхищенно поднял вверх большой палец и придвинул к сторожу первую монету.
— …и будешь ждать их не у этого лаза, а… у соседнего — я правильно понял? — уточнил гном, глаза которого все более грозили окосеть в результате попыток одновременно следить и за рисунком, и за деньгами.
— Мугу, — подтвердил Адам, накрывая вторую монету ладонью и начиная плавно отодвигать ее от себя.
— Но ведь тот лаз… он никогда не используется! — внезапно осипшим голосом возразил сторож.
«Не хочешь — не надо. Мое право — предложить, твое право — отказаться». Монета остановилась и начала неумолимое движение назад.
— Стой! — крикнул сторож. — Ладно, твоя взяла, мне все равно. Только объясни, какого дьявола тебе это нужно!
«Я загоню их в ловушку, как глупых мышей, и прихлопну в темноте! Я выловлю их тела из черной воды, отделю головы и притащу хозяину в мешке, а он примет этот подарок и похвалит меня! Возможно, он даже подправит мой язык и гортань, чтобы я мог говорить по-настоящему. Я выполню поручение!» Пока в голове Адама бушевали мысли, его палец старательно выводил линии.
— Шутка? — потрясенно спросил гном, уставившись на рисунок, выдавленный на мокром песке. — Это просто дружеская шутка?
Полюбовавшись собственным творением, ковыляка уверенно кивнул и расплылся в самой широкой улыбке, на которую был способен его рот. Две оставшиеся монеты весело звякнули в гномьей ладони, присоединяясь к подружке.
— Предупрежу, — дрогнувшим голосом пообещал сторож. — Ну и юмор у вас, ребята, однако…
«Жалкий недомерок учит меня правильным шуткам? Забавно. Черт! Кажется, что-то треснуло… Проклятая губа!»
Нижний город. Запасной выход из Биттиваса в Мокрыш, берег реки
Наверное, со стороны они выглядели комично. Нагруженный мешками и свертками русоволосый молодой человек, с уха которого свисает уж, и парочка мужчин, идущих почти в обнимку. Не то пьяные, не то хромые— спотыкаются через шаг.
По счастью, Биттивас был вечной пристанью дождевых туч, погода стояла непроглядно пасмурной, а квартал, по которому брела троица, славился в городке рекордно высоким количеством негорящих фонарей (честно говоря, именно поэтому припозднившиеся путники и спотыкались).
Острый лучик света царапнул стену. Коротко свистнув, гном махнул ручонкой:
— Сюда!
— Разве мы выходили из этого лаза? — попытался заартачиться маг. — Я прекрасно помню, что там были кусты и забор с ангелочками!
— Какая разница! Выходили из одного, вернулись через другой. Раз дежурный сигналит, значит, нам туда! — Терслей решительно подтолкнул Жекона вперед.
Издалека донесся резко оборвавшийся женский вопль.
— Не дай бог, опять попутчица наша, — покосившись на Геллана, буркнул командир. — Хватит кобениться, пошли скорее, Жекон, пока не догнала!
— Я посвечу, — неизвестно чему улыбающийся гном услужливо поднял фонарь выше. — Прошу, господа! Осторожно на ступеньках!
— Сервис Нижнего города растет прямо на глазах! — восхитился маг. — Несколько часов назад нас чуть под зад не пинали, и вот вам, пожалуйста: «господа», «осторожно», «посвечу». До чего приятно!
— Интересно, уложились ли мы в трехчасовой лимит, оплаченный Гильдией? — сказал Геллан, огорченный тем, что девушка все-таки осталась в Биттивасе.
— Вы даже раньше уходите! — откликнулся провожающий гном сверху.
— Серьезно? — обрадовался Жекон. — В таком случае я требую вернуть разницу.
Терслей усмехнулся, но в квадратном отверстии лаза появилось озабоченное личико наклонившегося гнома.
— У меня нет с собой ваших денег. Спросите у того, кто сторожит лодку, — серьезно сказал он.
