ожидала увидеть что-то страшное, вроде груды костей или останков бедняг, попавших в лапы дракона, но все было совсем не так.
Двор был широкий, чистый и очень ухоженный. Брусчатка уложена аккуратно, из конюшни выбежали слуги и принялись уводить лошадей в стойла, воины направились в какое-то одноэтажное строение неподалеку.
Сам замок был огромен! Мне пришлось задрать голову, чтобы дотянуться взглядом до его верхней башни! Получилось так, что я оперлась затылком на плечо дракона, и он немедленно отреагировал:
— Стоило увидеть поближе, как ты готова на меня улечься! Человеческие женщины все одинаковые!
Я смутилась и уже было открыла рот, чтобы возразить, когда к нам подошел упитанный пожилой мужчина и низко поклонился.
Дракон спихнул меня с коня прямо ему в руки и властно приказал:
— Приготовьте ее к вечеру!
Приготовить? Все-таки сожрет?
Я свалилась, как мешок с травой, в грубые руки слуги. Несмотря на свой солидный возраст, он ловко поставил меня на ноги и, подобострастно заглядывая в глаза своему господину, уточнил:
— Развязать ее можно, мой повелитель?
Дракон чуть помедлил с ответом, но вскоре раскатистый голос прогремел:
— Передашь ее Катарине, пусть приготовят и ведут прямиком в мои покои.
— Пошли, — слуга дернул за кусок бахромы, которой были связаны мои руки, и повел за собой.
Ноги едва держали меня, а моя многострадальная пятая точка наверняка представляла из себя сплошной синяк. Я до этого редко ездила верхом, больше в повозке, поэтому с непривычки мое тело реагировало жуткой болью.
Слуга грубо протащил меня по двору к огромным тяжелым черным дверям замка, которые были обиты железными пластинами. На самом пороге он повернулся ко мне и буркнул:
— С Катариной не спорь, она скорая на расправу. Делай, что велит, молчи, пока не спросят. Тогда жива останешься.
— Кто это? — спросила я, покачнувшись.
Теперь болью налилось уже все тело, в голове стоял звон, и мне хотелось упасть, закрыть глаза и вопить от ужаса так долго, пока не охрипну и не потеряю сознание.
— Экономка, — ответил слуга, — у нее крутой нрав. Не попадайся ей под горячую руку.
Ну хотя бы не повар, есть надежда пожить еще немножко.
Он потянул за железное кольцо и двери легко и бесшумно распахнулись. Не дожидаясь, пока меня дернут за веревку, я несмело вошла внутрь.
Какой-то огромный холл, каменный и прохладный. Словно пещера. Под высоким сводчатым потолком висела роскошная люстра, освещая пространство тусклым светом. Деревянный пол был натерт так, что в него можно было смотреться, как в зеркало.
— А это еще кто такая? — раздраженно спросил женский голос и откуда-то сбоку к нам вышла женщина лет пятидесяти. Она была высокой, стройной, в малиновом платье до пят и неприлично глубоким декольте. Ее черные с проседью волосы были лихо закручены в пучок и заколоты карандашом.
— Повелитель привез, велел приготовить и доставить в его покои, — низко поклонился слуга.
Женщина стремительно оказалась рядом со мной и цепко ухватила меня за подбородок.
— Человечишка, — с презрением в голосе протянула она. — Еще одна в этом замке. Скоро плюнуть будет некуда от вашего рода, расплодились по всей округе.
— Мне больно, пожалуйста, отпустите, — жалко пролепетала я, чувствуя, что вот-вот опять разрыдаюсь, как дитя малое.
Женщина недовольно поджала губы, перехватила из рук слуги веревку и дернула:
— Ступай за мной.
Она быстро зашагала, грубо волоча меня за собой по каменным ступеням широкой лестницы на второй этаж. Я старалась не отставать и в длинном коридоре едва не врезалась в какое-то каменное изваяние, украшенное цветами и дорогими тканями.
Женщина наконец завела меня в какую-то небольшую комнату, закрыла дверь на ключ и убрала его в свой карман. Потом резко сорвала с моих рук веревку и отрывисто спросила:
— Ну? И кто ты такая?
Я потерла вспухшие запястья и несмело ответила:
— Лана Фрост.
— Значит так, Лана Фрост, — женщина прошла к окну и распахнула тяжелые бордовые шторы. — Я Катарина. Мне абсолютно наплевать, зачем повелитель притащил тебя сюда. Твое дело — не перечить и подчиняться, если хочешь остаться в живых. Поняла?
Я кивнула, украдкой озираясь.
Комната совсем небольшая, в бордовых тонах, с кроватью, парой кресел и небольшим шкафом. В углу виднелась еще одна дверь.
— Что меня ждет? — рискнула поинтересоваться я.
— Я о хозяине не сплетничаю, — отрезала Катарина. — И тебе не советую. Мое дело — подготовить тебя для него на ночь, поэтому раздевайся, тебя надо отмыть как следует.
Она распахнула дверь, ведущую в ванную комнату, и затолкала меня внутрь.
Следующие пару часов она совершенно бесцеремонным образом терла и мыла меня, не обращая никакого внимания на мои протесты, словно я была неодушевленным предметом.
Катарина была не по-человечески сильна, и я никак не могла понять, кто же она. Тоже из драконов? Или ведьма? Или кто там еще бывает?
Наконец она закончила со мной возиться и обернула вокруг моих плеч огромное полотенце. Я вцепилась в него, как в спасение, и моментально плотно укуталась, скрывая наготу.
— Было бы чего там прятать, — язвительно отреагировала Катарина. — Давай, разворачивайся, маслом мазать тебя будем!
Она достала баночку, зачерпнула из нее что-то нежно пахнущее, и застыла в ожидании.
— Я сама, — хрипло сказала я.
Не хочу, чтобы меня вновь касались чьи-то грубые, бесцеремонные и равнодушные руки.
Она презрительно хмыкнула и сунула мне банку в руки, выйдя за дверь.
Яростно размазывая по себе масло, я мрачно думала о том, что меня ждет впереди. Смогу ли я пережить эту ночь? Может, лучше было попроситься на кухню, пусть бы сожрал, только не унижения!
Катарина вернулась, неся в руках что-то легкое и воздушное.
Все так же бесцеремонно она натянула на меня белоснежный пеньюар и вновь куда-то потащила по коридорам.
Чем дальше мы уходили, тем страшней мне становилось. Воображение рисовало жуткие картины того, как дракон терзает мое бедное тело. Когда мы подошли к высоким дверям, я уже была на грани неконтролируемой истерики.
Катарина втолкнула меня внутрь и сладко пропела:
— Приятной ночи, мой повелитель.
Дверной замок щелкнул за моей спиной, и в полумраке роскошной комнаты на фоне окна я увидела мужской силуэт. Дракон!
— Наконец-то, — хриплый низкий голос прокатился по моей коже, вызвав новый прилив паники. — Раздевайся.
Я зажмурилась и яростно замотала головой, отказываясь верить в происходящее. Еще утром мои мысли занимало, что приготовить на обед для отца, а сейчас я стою в каком-то вызывающем кружевном наряде, который безумно колется, перед самым жутким мужчиной на
