Я не очень понимала. Но села рядом с Руэной на постель и неловко погладила ее по волосам. Мне было все еще очень странно, что я утешаю оберегающую.
— То, что произошло…, — я с трудом подбирала слова. — И то, что Торн не смог защитить тебя… Это унижает его, как син-тара. Его человека… оскорбили прилюдно, а он просто ушел, оставив оскорбление без ответа.
Я перевела дух. Как сложно иногда бывает объяснять простые вещи!
— И теперь он считает… что это ты поставила его в это двусмысленное положение.
— Я плохо готовилась к миссии. Я недостаточно изучила ваши традиции. Но я хотела помочь! — Руэна резко села на постели, и я отшатнулась. — Повернуть удачу…
— Начальник стражи уже шел, чтобы отвести син-тара к помощнику старшего прорицателя…
— И нас все равно бы отпустили отмываться и отъедаться сюда, заплатив за беспокойство? — сощурилась Руэна. — И даже устроили бы встречу с арантаром?
— Встречу с арантаром? — мой голос помимо воли прозвучал испуганно.
— Я подслушала, что Торн говорил твоему жениху. Мне ведь это теперь не полагается знать. Он даже не показал мне новое задание. Так что? Все было бы в точности так же, не выйди… не выйди я из камеры?
Я на некоторое время задумалась. Что ответил бы отец? Он был искусным дипломатом при дворе арантара. Правда, его это все равно не спасло…
— Скорее всего, нет, — наконец ответила я. — Думаю, старший прорицатель посчитал бы свой долг исполненным — он спас нам жизнь. Возможно, вернул бы те деньги, что были при нас, когда стража нас схватила.
— Получается, я расплатилась собой за ночлег…
***
Рядом с камином в моей комнате обнаружился небольшой медный жертвенник. Искусная работа — резной куб с чайками, словно сидящими на его краях. Священные птицы распахнули крылья, будто бы собирались обнять жертвенный дым, который должен был подниматься из середины. Да, пожалуй, самое время поблагодарить каму за наше избавление. Я нашел мешочек с высушенными травами и начал раскладывать их на полу, отбирая те, что наилучшим образом выразят мою благодарность. Дверь за спиной тихо открылась. Я обернулся. В проходе стоял Торн. Он был одет в чёрный костюм, с пояса свешивался короткий меч в черных ножнах. На мгновение появилось ощущения, что меня посетил кусок мрака. Син-тар внимательно посмотрел мне в глаза и спросил:
— Атари, насколько ты мне верен?
Кровь отхлынула от моего лица. Я встал на колени и ответил:
— Если у господина син-тара есть сомнения в моей преданности, его долг избавиться от недостойного.
С этими словами я коснулся лбом пола и замер.
Несколько тягостных мгновений спустя я почувствовал, как рядом со мной что-то положили.
— Поднимись, Атари, и переоденься. У нас есть дело.
Я поднял голову и увидел рядом аккуратно сложенную черную одежду и меч как у господина.
Улицы Хеддо встретили нас мелким холодным дождём. Мы шли проулками к известной одному Торну цели, а густые ночные тени и дождь скрывали нас от случайных глаз. Где-то неугомонно лаяла собака. Поворот и снова поворот. Подождать за углом, пока прохожий, торопливым шагом измеряющий мостовую, не скроется из виду. Наконец, господин остановился. Мы стояли рядом с небольшой таверной. С загнутых углов её крыши ручейками стекала вода. У входа никого не было. Син-тар огляделся и направился в обход. Мы обогнули таверну и тихо прокрались вдоль забора к заднему входу.
Было не слишком темно — тусклый закопченный фонарь над входом хорошо освещал пространство в пределах одного шага от крыльца, дальше царил сумрак. Двор раскис от ночного дождя, так что беззвучно идти не получилось. Мы с противным чавканьем прошли мимо телеги и нагромождения пустых бочек, и подошли вплотную ко входу. Укрылись за сломанным ящиком у самого порога. Я потянул носом воздух и едва не закашлялся — тут ощутимо воняло. Син-тар вытащил черный платок и обмотал его вокруг головы, скрывая лицо. В узкой щели между витками ткани блестели полные гнева глаза.
Тут Торн первый раз подал голос.
— Здесь обычно гуляет стража. Сегодня двое известных тебе… людей выпивают в таверне. Когда они выйдут справить нужду, ты сделаешь так, чтобы один из них не мог издать ни звука, пока я разбираюсь с другим. Потом я и с твоим пообщаюсь. После мы быстро уходим отсюда.
Син-тар не стал ждать моего ответа, да он и не требовался. Я тоже спрятал лицо и немного переместился, чтобы не помешать господину, когда настанет время. Моя одежда успела промокнуть насквозь, потом подсохнуть на ночном ветру, но тюремных стражников все не было. Сначала из двери выбрался толстый как боров мужчина. Он громко рыгнул, неверным шагом отошел в сторону, где долго мочился, насвистывая что-то веселое. Следом за ним появилась компания из ещё троих. Они долго смеялись над поскользнувшимся и упавшим в грязь товарищем, потом помогли тому подняться и ушли внутрь. Я начал отчаиваться, но дверь снова скрипнула и на пороге появилась знакомая физиономия.
Это был Бакуми. Следом за ним вышел второй. Тот самый, плечистый, кто… Стражники отошли в сторону и занялись своими штанами. Я подобрался и успел сделать небольшой шажок в их направлении, когда дверь снова скрипнула и из нее вывалился совершенно лысый низкорослый тип.
— Эй, Рару, мы здесь! — окрикнул того Бакуми.
— Ты что, этот недомерок утонет в грязи! — ответил его напарник и расхохотался. — Отливай прямо с крыльца, хозяин не будет сильно ругаться!
Рару грязно выругался и направился к смеющимся товарищам.
Я обернулся на Торна, ожидая сигнала. Тот кивнул и мы двинулись к порождениям ёкая.
Недомерок нас не интересовал, поэтому я мимоходом махнул мечом, избавляя его от гнусной компании, с которой он связался. До этих недоумков дошло, что что-то не так, когда Рару схватился за горло, пытаясь перекрыть хлынувшую кровь.
Они ничего не успели сделать. Едва ли они проводили много времени на додзё. Все больше в таверне, так что когда я сбил Бакуми с ног и приставил меч к горлу, тот даже не попытался изобразить сопротивление.
«О, каму, мы бы прорубились сквозь тюремную стражу, как горячий нож сквозь масло», — кольнула меня горькая мысль.
Торн тем временем успел уложить на мокрую глину плечистого и закрыть ему рот ладонью. Тот широко раскрыл глаза и что-то попытался сказать. Господин нажал ладонью посильнее, вдавливая голову плечистого в грязь, а потом быстрым движением воткнул меч в промежность стражника. Тот задергался и, махнув рукой, ухватился за платок на лице Торна. Син-тар отмахнулся, избавляясь от ткани, дернул меч обратно и воткнул остриё в горло лежащему.
Плечистый еще содрогался в конвульсиях, а син-тар уже стоял за моим плечом. Я отодвинулся от Бакуми, оставляя его Торну, и в это же мгновение стражник заорал.
Высверк серебристого лезвия прекратил вопль, превращая его в хрип, но на двор уже выбежало несколько человек. Я обернулся на господина и с ужасом понял, что его лицо открыто. Тот коротко кивнул, и мы бросились на них. Один вытащил короткий кинжал, второй с ревом кинулся навстречу, а вот третий скрылся за дверями таверны. Спустя несколько ударов сердца я рванул дверь на себя. Двое смелых, но глупых стражников доживали в грязи остатки своих жизней.
Проскочив короткий коридор, я рванул дверь за ним и оказался в зале. Низкий потолок. С десяток мутных светильников. Слева от меня барная стойка. В зале сидело всего пятеро, к ним бежал, размахивая руками, успевший от нас сбежать стражник. За мной возник Торн.
— Что происходит?! — выкрикнул пожилой трактирщик и сделал к нам шаг.
Господин сделал короткий выпад, и тот сполз по стене на пол…
В моей комнате, и без того теплой, горел камин. Син-тар бросал в огонь куски черной ткани, еще недавно бывшие нашей одеждой, словно диковинное подношение самым злым созданиям ёкая. От мечей мы успели избавиться по дороге. Я замотал длинный порез на ноге застиранной тряпкой и сел на колени рядом с господином, ожидая, пока тот обратит на меня внимание. Тот бросил в огонь еще несколько кусков черноты и посмотрел на меня.
