— Давай, — сказал он. — Добавим к этому трупу еще один!
Талатайн отбросил арбалет и тоже выхватил меч.
— Как долго я ждал этого мига!
Они начали кружить, держась друг против друга. Фейри подались назад, освобождая им место.
— Дайте мне с ним сразиться! — попросила Дулькамара.
Она была вся в красном, только волосы перевязаны черной лентой.
Ройбен улыбнулся и покачал головой. Он повернулся к Кайе, одними губами приказал уходить и бросился в атаку.
— Останови их! — велела Силариаль Кайе. — Прикажи им остановиться!
Рыцари то делали выпады, то отступали. Они казались партнерами в некоем смертельном танце. Мечи с лязгом столкнулись. Этайн шагнула к брату, остановилась и бросила умоляющий взгляд на Кайю.
— Ройбен, — крикнула та. — Стой!
Ройбен застыл как статуя. Талатайн с разочарованным видом опустил меч.
Силариаль подошла к Ройбену, провела пальцами по его щеке и повернулась к Кайе.
— Если ты хочешь уйти отсюда со своими дружками, то знаешь, что именно надо ему приказать.
Кайя кивнула и подошла к ним. Ее сердце билось так сильно, что от него было тяжело в груди. Она остановилась позади Этайн, пытаясь найти способ вывести отсюда Корни и Луиса, не выдавая истинного имени Ройбена. Взамен свободы девушка должна была предложить нечто такое, что было бы достаточно ценным для Силариаль.
Кайя прижала нож Адаира к шее Этайн. Вокруг зазвучал хор взволнованных голосов.
— Корни, вставай. Луис, помоги ему!
Кайя с трудом сглотнула и заявила:
— Мы уходим. Прямо сейчас.
Силариаль больше не улыбалась. Она застыла на месте, ее губы побелели.
— Я могу устроить…
— Нет! — крикнула Кайя. — Если ты тронешь мою мать, то я зарежу Этайн. Если тронешь брата Луиса, я тоже ее зарежу. Я собираюсь уйти отсюда с Корни и Луисом. Ты не станешь мне мешать, если не хочешь навредить Этайн!
— Госпожа, — прошептала Этайн.
Талатайн направил меч на Кайю, намекая, что ее ждет в будущем.
— Пусть пикси и смертные уходят, — сказала Силариаль. — Хотя она об этом скоро пожалеет.
Королева шевельнула рукой, и ореол исчез. Кайя выпрямилась, жадно вдыхая нахлынувшие запахи зеленых растений, влажной темной земли и червей, ползающих в ней. Она забыла, как это потрясающе — быть фейри, и как тяжек ореол, наброшенный такой могущественной колдуньей, как королева. От сладкого головокружения Кайя чуть не упала, но стиснула кулаки и только крепче прижала нож к горлу Этайн.
— Не трогай мою сестру, — сказал Ройбен. — Только не ее. Нет, Кайя!..
— Рат Ройбен Ривен…
— Это не мое имя, — сказал он.
Вокруг раздалось изумленное аханье. Кайя поймала его взгляд и сказала, вкладывая в слова безграничную ярость:
— Ты меня не остановишь.
Она подтолкнула Этайн к Корни и Луису и добавила:
— Попытайся, и я по-настоящему прикажу тебе остановиться.
Ройбен сжал зубы. Его глаза были холодны, как свинец.
Они прошли через весь остров к берегу и сели в ледяную лодку в виде лебедя. Когда лодка отчаливала, Этайн издала тихий звук, похожий на рыдание.
Они поплыли к далекому берегу, засыпанному снегом. Там ничего не изменилось. Все так же стоял у кромки воды юноша в пальто Кайи, неподвижный, как рождественский Щелкунчик. Его губы и щеки посинели, изморозь на подбородке напоминала щетину. Застывшие глаза неподвижно смотрели на воду. Даже в смерти он готов был служить Летней королеве.
Глядя на него, Кайя подумала, что ей все равно не сбежать навсегда, куда бы она ни бежала.
Сто раз сразиться и сто раз победить — это не лучшее из лучшего; лучшее из лучшего — покорить чужую армию, не сражаясь.
Сунь-Цзы. Искусство воины.
Машина стояла там же, где ее оставили, в кювете возле шоссе. Стекла у пассажирских сидений покрылись белыми пятнами изморози. Когда Луис дернул на себя дверь, она открылась с сухим треском.
— Залезай, — сказала Кайя Этайн.
Сердце девушки стучало, как погремушка, лицо и пальцы заледенели, ярость давно выдохлась, осталась только паника.
Этайн недоверчиво посмотрела на автомобиль.
— Железо?
— Почему нас не преследуют? — спросил Луис, оглядываясь через плечо.
— Преследуют, — ответил кто-то.
Кайя вскрикнула и автоматически подняла нож.
На дороге появился Душеглот. Черное одеяние колыхалось на ходу, сапоги скрипели по гравию обочины.
— Моему лорду Ройбену не понравилось, что я позволил вам пересечь озеро, — с угрозой сказал он, приближаясь. — Но он будет совсем недоволен, если вы немедленно отсюда не уедете. Уматывайте. Я задержу преследователей, кем бы они ни были. Вы окажетесь в безопасности, когда пересечете границу владений Летнего двора.
— Ты-то понимаешь, что это безумие — удерживать меня тут против воли? — спросила его Этайн. — Ты ведь изгнанник? Позволь мне вернуться, и я замолвлю за тебя словечко. Клянусь!
Луис покачал головой.
— А кто гарантирует безопасность моего брата, если мы тебя отпустим? Извини, нет. У всех нас есть близкие, которых мы любим и хотим защитить.
— Не дай им увезти меня! — Этайн бросилась на колени перед Душеглотом и схватила его костлявую руку. — Брат все равно вернет меня. Уже сейчас он ищет. Если ты ему верен, то отпустишь меня.
— Стало быть, Ройбен больше не злодей? — ехидно спросила Кайя. — Теперь он любящий братец?
Губы Этайн сжались в тонкую линию.
— Мне никто не приказывал тебя слушаться, — ответил Душеглот, отталкивая руку Этайн. — У меня вообще нет ни малейшего желания кому-либо помогать. Я только выполняю приказы.
Этайн медленно встала.
Луис взял ее за руку.
— Я знаю, что ты важная дама и все такое, но сейчас ты сядешь в машину.
— Если ты причинишь мне вред, то брат тебя возненавидит, — прищурившись, сказала Этайн Кайе.
Кайя вспомнила последний, ужасный взгляд Ройбена, и ей стало худо.
— Полезай в машину, — повторила она. — Давай, это всего лишь небольшая поездка.
— Быстро! — подтолкнул ее Луис.
Этайн кое-как устроилась на ободранном заднем сиденье среди всякого мусора, стараясь не касаться железных частей отделки. На ее лице застыла гримаса бешенства и страха.
Корни водил пальцем по крышке капота, оставляя на ней ржавые узоры. Казалось, он не замечал этого, как и того, что стоял босой на снегу.
— Я убийца, — пробормотал он.
— Вовсе нет, — возразил Луис.
— Если я не убийца, то что произошло с Адаиром?
— Ага, тут есть пластиковые пакеты, — сказал Кайя.
