как пропала Алина. Наблюдала, но близко в этот раз не подлетала. Так, кружила вокруг, иногда пропадая на несколько дней, но неизменно возвращаясь.
За деревьями взревел мотор, и Трофим нехотя открыл глаза. Ребята забыли что-то? Или это очередная доставка к рабочим, копошившимся в доме? Благо, шумные работы были уже завершены, и стройка почти не мешала Трофиму наслаждаться тишиной.
Из-за поворота медленно, будто крадучись, выехал большой красный джип, и Трофим мягко улыбнулся, глядя на то, как машина, остановившись, мигнула ему фарами, а потом оттуда, весело махая рукой, выскочила миниатюрная девчонка в короткой курточке и шапкой на затылке. Она запрокинула голову, вдыхая запахи леса, а потом, встряхнувшись, плавной походкой, принюхиваясь и озираясь, пошла к Трофиму.
— Сидишь? — подошла ближе и стряхнула с ворота колдуна налипший снег, — Отвратительная погодка, в такую надо дома сидеть и какао пить.
— Какао? — Трофим поднял брови.
— Ну или что вы там пьете? — она задорно улыбнулась, показывая мелкие острые зубки с длинными клыками.
Он нахмурился, присматриваясь:
— Оль, я же показывал, как скрывать!
— Да ну тебя! — засмеялась она, — Я тут, может, расслабляюсь… Место перерождения…Все дела…
Она потянулась, хищно поводя плечами, и села рядом, прислонившись боком к Трофиму.
— Ну, как ты?
— А ты? — ответил он тут же.
— А что я? — она грустно улыбнулась, — Существую.
— Опять жалеешь?
— Лучше б ты дал мне умереть.
Трофим дернулся, а Оля засмеялась:
— Ты каждый раз попадаешься на эту удочку!
— Я… — Трофим помялся, но Оля уже подскочила, поднимая его и таща в вагончик.
— Нормально у меня дела, живу и радуюсь! По лесу, правда, скучаю, но что я тут забыла? Хорошо, что ты меня позвал, посмотрю, понюхаю, к ночи, может, погулять схожу, поохочусь заодно, давно не ела, но все у меня хорошо, правда.
Она задумчиво посмотрела вдаль.
— Дом переделываешь? Хорошо. Я помню старый… — она передернулась, но тут же снова разулыбалась, — Молодец, давно пора, тот на ладан дышал!
Ворон над головой заохал, переступая с ноги на ногу, и Оля бросила на него быстрый взгляд, облизнувшись.
— За тобой следит?
— Есть такое, — Трофим прищурился, глядя на бледную пергаментную кожу девушки. Сколько бы косметики ни было, разница между живой и мертвой кожей была ему очевидна, — Пойдем внутрь, правда, чего тут?..
Оля обняла его за талию, ласково проведя рукой по спине.
— Пойдем, милый, мы та-а-ак давно не виделись! Будешь наверстывать!
Она потянулась к его губам, прижимаясь.
— Я соскучилась по тебе.
Трофим усмехнулся, на мгновение обернувшись к ворону, а потом положил руку Оле на плечо и зашел внутрь, закрыв двери.
Девушка прошлась по вагончику, закрывая окна цветастыми занавесками, оглядела несколько пар обуви, стоящий у порога, снова принюхалась, недовольно морщась, и села за стол.
— Какао? — предложил Трофим.
— Стаканчик крови? — тут же ответила она.
— Чего нет, того нет, — он пожал плечами и сел напротив, — Оленька, мне помощь твоя нужна.
Она дернула головой, ощетинившись:
— Еще раз меня так назовешь, не посмотрю, что жизнь мне спас!
И тут же нахмурилась:
— Или что ты мне там спас? Нежизнь?
Трофим виновато опустил глаза.
— Да ладно, — она погладила его по руке, успокаиваясь и вздыхая, — Прорвемся. Я вот недавно начальницей у себя в институте стала, представляешь? Целый отдел мне доверили!
Она гордо выпрямилась и поиграла бровями.
— Хожу важная, в кабинете отдельном сижу.
— Поздравляю, — Трофим поежился.
Он слишком хорошо помнил, как Оля переживала процесс трансформации. Как тяжело ей далась мысль, что ни семьи, ни детей у нее никогда не будет. И отчасти это его, Трофима, вина.
— Кто тут с тобой? Вонючие донельзя, еле сдерживаюсь, чтобы окна настежь не пооткрывать!
— Ученики у меня теперь, — Трофим снял тулуп, сбросив его прямо на пол. Вставать и вешать на место сил уже не осталось.
— Это они так с тобой? — засмеялась Оля, — Высосали все соки? Выглядишь, право слово, не ахти. Будто из больницы чумной отпустили на денек.
— Об этом я и хотел поговорить, — он пожал плечами, положил ладони на стол, посмотрел на свои длинные ногти и, усмехнувшись, сжал кулаки.
— Говори, — она оперлась на локти, — Раз ты меня из дома вытянул, значит, и правда дела не очень.
— Как в сказке, — Оля с хрустом откусила яблоко, поморщилась, но через силу дожевала, — Пойди туда, не знаю куда, и принеси то, не знаю что.
— Предположим, то, что надо принести, очень даже известно, — Трофим пожал плечами, — Но с местом да, придется повозиться. С другой стороны… — он бросил быстрый взгляд на окно, где в банке меланхолично плавал Кузьма Дормидонтыч, — Я знаю также и то, как это место найти.
— Ты же сказал, что там тоже есть проблемы? — Оля откинула в сторону яблоко и поднялась, выглядывая в окно, — Едет кто-то…
И вдруг улыбнулась, показав клыки:
— Только не порти веселье!
Трофим нахмурился и открыл рот, но она молитвенно сложила руки:
— Я и так сижу тихо, как мышка, не высовываюсь… Ну дай повеселиться!
— Если они с перепугу тебя грохнут, то я…
— Да-да! Никаких претензий! — не отрываясь от окна, ответила Оля, — Ложись давай на кровать!
— Зачем?
— Умирающего будешь изображать!
Трофим встал из-за стола и дошел до кровати, укладываясь на одеяло.
Оля скинула курточку, бросив ее на стул, зажмурилась, выдохнула, и Трофим скривился: молоденькая симпатичная девчонка стала меняться — вместо маленького аккуратного подбородка вперед выдвинулась массивная челюсть, черты погрубели, лицо осунулось, плечи опустились, удлиняя руки, одна из которых по цвету отличалась от остальной кожи.
— Хороша? — прохрипела она, подходя к Трофиму, — Как-то меня так ухажер тогдашний застукал, ходила охотиться, забылась. И не поверишь, сделал вид, будто ничего и не было, до сих пор думаю, что он…
Договорить ей не дали, хлопнула дверь, впуская мальчишек, Ваня вскрикнул, и тут же сильный порыв ветра прокатился по комнате, прижал Трофима к кровати так, что даже голову было не повернуть. Оля тихо рассмеялась, уворачиваясь из-под удара, и изготовилась к прыжку.
— Вань, за спину, — Макс развел руки в стороны, сгорбившись. Скулы четко обозначились на бледном лице, и он развернул ладони, в этот раз закручивая воздух спиралью.
Оля, танцуя, отклонилась в сторону, кинулась, впечатывая учеников в стену, и отскочила назад, а Трофим сузил глаза. Ваня, перекатившись, полез под стол, сосредоточенно роясь в своем рюкзаке, и с тревогой поглядывал на лежащего Трофима.
— Тварь, — прохрипел Макс, утирая кровоточащий нос рукавом. Он поднялся, по дуге обходя вурдалака.
— Какие милые мальчики, — выпрямилась Оля, поворачиваясь к Трофиму, — Но я думаю, что на этом можно и…
Ваня
