Юрты вокруг нее больше не было.
Все еще царила ночь, но темнота ушла. В небе сияли звезды, числом куда большим, чем Росана привыкла видеть в ночной степи, и свет они тоже давали куда более яркий. Настолько яркий, что она различала каждую деталь вокруг так же хорошо, как и днем. Разница заключалась лишь в синеватом отсвете, ложившемся на все окружающее.
Ноги Росаны по щиколотку утопали в мягкой, только что скошенной траве, которую толстым слоем разложили сушиться в поле. А само поле не особо походило на поля Великой Степи хотя бы потому, что с одной стороны виднелась роща, с другой вырастали высокие холмы, а прямо впереди поднималась крепость.
Верховный Шаман обещал, что духи встретят ее, едва она поднимется в их мир. И вот она поднялась, но поблизости никого не было.
Росана еще раз пригляделась к крепости, вид которой казался очень знакомым. Она не была уверена, что когда-то видела именно эту, но все пограничные крепости Террун строились по единому образцу, проверенному веками, и такое вот воплощение имперской мощи стояло перед ней.
Из всего, что окружало Росану в этом странном месте, крепость выделялась сильнее всего. Она будто парила над полем. Когда Росана в первый раз взглянула на крепость, ее стены излучали бледно-голубой цвет, но уже пару мгновений спустя свечение изменилось, став красным, потом фиолетовым, потом зеленым. Затем разноцветные пульсирующие огни потекли по верху крепостных стен — желтые, белые, серебристые — будто праздничная гирлянда из магических огней, созданная Светлыми магами на радость ребятне.
Росана понятия не имела, чего ждать от мира духов, но все же ей казалось, что там ничего не будет напоминать об империи. Ведь духи Великой Степи всегда недолюбливали имперцев. И эти огни — они казались такими же неуместными, как сама крепость. Зачем они здесь? Какой в них смысл?
Росана потопталась на месте, пытаясь решить, что делать дальше, куда идти. Оглянулась на темные очертания густого леса, и, вздохнув, пошла вперед, к крепости. Если уж ее вынесло сюда, наверное, в этом был какой-то высший смысл.
Крепость придвинулась к ней рывком. Едва Росана сделала пару шагов вперед, перед ней воздвиглись огромные ворота и начали открываться.
Обычно империя не тратилась на украшения своих пограничных крепостей, и все ворота, которые Росана видела прежде, объезжая со старшим братом границу, были простыми, гладкими, строго функциональными. Но эти от самого верха и до земли покрывали узоры.
Девушка пригляделась — нет, не узоры, письмена, только растянутые и украшенные многочисленными завитушками, непривычными на строгой простоте имперских рун. Однако, едва она попыталась их прочесть, руны поплыли перед ее глазами, закручиваясь, превращаясь в спирали, а потом начали сливаться друг с другом.
Почувствовав внезапное головокружение, Росана отвела взгляд от ворот и посмотрела в медленно открывающийся проход между ними.
Там стоял человек. Мужчина. Его лицо, оставшееся в глубокой тени врат, Росана не смогла разглядеть, но заметила, что одет он был как имперец, как офицер высокого ранга.
Потом человек шагнул вперед, и его лицо стало видимо под ярким светом звезд.
Это был ее брат.
Но не Риен, нет. Ее старший брат Керан, погибший два года назад во время нападения племени шигра на приграничную крепость Аусур.
Росане стало не по себе.
Его души не должно было быть здесь! В посмертии он должен был уйти к Солнечному. В худшем случае — к Серой Госпоже. Но никак не сюда, не в мир духов-предков Вечной Степи!
Керан остановился перед ней, протянул к ней руки, взяв обе ее ладони в свои. Ощущалось это так, будто ее касался живой человек. Его лицо исказила гримаса боли.
— Помоги мне!
— Что? — Росана вздрогнула.
— Помоги мне, пожалуйста!
— Помочь… Помочь в чем?
Ей казалось, что, идя в мир духов, она готова ко всему, но мысль о встрече с покойным братом даже не приходила в голову. Особенно с покойным братом, который будет просить ее о помощи.
— Выведи меня отсюда. Я не должен здесь быть. Это неправильно.
— Но как… Как мне тебя вывести? — хотя сейчас Росана была лишь духом, она почувствовала, как ее колотит мелкая дрожь. Наверное, ее дух не понимал, что тело со всеми его нервными реакциями осталось далеко отсюда, в мире живых.
Керан сказал «это неправильно», и это действительно было неправильно. Сама их встреча была неправильной. Противоестественной!
Солнечный заповедовал, что живые и мертвые не должны встречаться. И одно дело видеть восставшие души мертвых кочевников, с которыми ее не связывало ни родство, ни знакомство, и совсем другое — душу брата.
— Разбей мои оковы, — Керан отпустил одну ее руку и показал назад, на крепость за своей спиной.
— Что это значит?
— Уничтожь ее. Раскати ее по камню. Расплавь. И тогда я буду свободен.
Росана вырвала из его руки свою вторую ладонь и отступила назад.
— Я не маг! Как я могу это сделать?
— Но ведь ты поднялась сюда. Сумела. Значит, и это сможешь, — Керан опять шагнул к ней, и Росана опять отступила назад. — Здесь все иначе, ни магия, ни грубая сила не нужна. Твоего внутреннего огня хватит. Выпусти его, прикажи ему разрушить мою темницу!
— Откуда ты знаешь про мой огонь? — Росана торопливо сделала еще два шага назад. — Как ты вообще оказался здесь? Тебе здесь не место!
— Мне здесь не место! — повторил Керан, шагнувший к ней на то же расстояние, на которое она пыталась отодвинуться. — Именно поэтому ты должна меня освободить!
Стены крепости в очередной раз изменились и теперь излучали алый свет. Он падал на лицо Керана, одновременно придавая его коже здоровый яркий румянец и порождая алые огни в глазах.
Росана тряхнуло головой. Это все случилось слишком быстро, слишком внезапно. Что это за внутренний огонь, о котором говорили шаманы и который требовал от нее Керан? И почему брат не отвечал на ее вопросы?
Свечение стен крепости в очередной раз поменялось. Теперь их поверхность начала переливаться всеми цветами радуги.
— Вызови свой огонь! — с отчаянием в голосе потребовал Керан. — Просто прикажи ему появиться! Представь это, и он придет!
Радужные переливы на стенах крепости напомнили Росане поверхность огромного вращающегося мыльного пузыря. Цвета двигались беспорядочно, хаотично, совсем как огни в колоннах над юртами тууров…
Хаотично…
— Ты ни разу не произнес мое имя, — сказала она Керану. — Не спросил ни о чем. Ты только требовал. Скажи, как меня зовут? Кто я тебе?
Брат как-то неловко шевельнулся.
— В этом месте нельзя произносить имена, — проговорил он торопливо. — Иначе оно обретет власть над человеком. Но ты… ты моя… ты очень дорогой мне человек…
Росана быстро отступила еще на несколько шагов и, прежде чем Керан успел вновь приблизиться на то же расстояние, попыталась призвать огонь, о котором он упоминал. Но не чтобы расплавить крепость. Она представила, что в ее ладонях очистительный огонь, благословленный богом Солнца и потому открывающий правду. Представила, как искры этого огня падают и на Керана, и на крепость за его спиной, как показывают ей истинную картину, какой бы та ни была.
Что-то обжигающе-горячее зародилось у нее внутри, в районе солнечного сплетения и чуть ниже, а оттуда потекло в руки и выплеснулось наружу, искрами сорвавшись с концов ее пальцев. Часть искр должна была упасть на Керана, а часть — полететь дальше, к воротам и к каменным стенам.
Но с Кераном не получилось. Словно прочитав ее мысли, он с нечеловеческой скоростью метнулся в сторону и все искры достались крепости.
И там, где искры падали, они словно прожигали дыры в бумажной картине. Края дыр продолжали гореть, дыры расширялись, и сквозь них, как сквозь окна, Росана увидела алую бездну, заполненную бесчисленными тварями. И она знала этих тварей, видела их в наведенном сне, когда вместе с отрядом Тибора спускалась в иной слой реальности. Бездна была заполнена бесами.
