Вплотную, да еще и сосредоточенный в одной точке вместо удара по площади, знак оказал совсем другой эффект. Скелета просто снесло. Умудрившись каким-то чудом не растерять своего вооружения, он растянулся на земле в метрах пяти от Люка.
Стоит отдать ему должное, скелет ни на секунду не растерялся, а тут же попытался подняться на ноги, чтобы продолжить бой. Вот только эспер не собирался ему этого позволять. В мгновение ока он оказался рядом с противником. — Клинок Небесного Наказания!
Искрящийся электрическими дугами меч неотвратимо, словно сама судьба, обрушился вниз, разрубая скелета на две неравные части, а вторгнувшаяся в его тела электрическая энергия безжалостно оборвала все еще теплящееся в нем подобие жизни. С отрядом скелетов было покончено.
Еще раз бросив взгляд на разбросанные везде кости, Люк невесело хмыкнул. Кажется, он понял, почему встретил так мало зверей за время пути. Вот только… не мог этот отряд скелетов истребить много. Он бы даже с одиноким камнегрызом не справился, да и барсом, подобным встреченному Люком вчера, тоже. Но, тем не менее, никого из них Люк не встретил. Это могло означать только одно: неподалеку бродит нежить гораздо более опасная, чем группа скелетов!
Глава 29
Скелеты роста культивации не давали. Ну, или прирост этот был столь незначителен, что Люк его не обнаружил. Во время недолгого боя эспер не обращал на это внимания, но после его окончания сразу же это обнаружил — прогресса в культивации не было! И это не смотря на то, что заново упокоил он добрых одиннадцать скелетов.
Видимо, нежить для его развития не подходила, что еще раз подтверждало теорию о происхождении этой способности. Ведь если бы нежить могла питаться нежитью, ее бы существовало считанные единицы. Сверхсильные, «прокачавшиеся» на своих собратьях, но единицы. Тогда как даже эта группа скелетов, которую Люк только что уничтожил, явно доказывала обратное.
Остаток ночи, который эспер провел во все той же пещерке, его никто не беспокоил. Как и весь следующий день, за который Люк не встретил вообще ни одного духовного зверя. Впрочем, нежити он тоже не встречал. Все было настолько спокойно, что Люк даже решился идти ночью. Все равно нежить, как недавно доказали скелеты, может чуять живых на расстоянии — не зря же они шли прямо к его убежищу? Да и вообще для нежити это свойство было характерно. А раз так, то нет никакой разницы, будет он сидеть на месте или двигаться все это время. К тому же луна этой ночью была уже достаточно яркая и проблем с видимостью не возникало.
Случайный наблюдатель, находись он здесь, очень бы удивился, глядя на бегущую в неярком лунном свете фигуру юноши. Время от времени фигура вдруг совершала резкие рывки, преодолевая разом большие расстояния, но случалось это нечасто и недолго — излишне расходовать энергию было бы большой глупостью. В случае чего, Люку пригодилась бы каждая её крупица.
Но ничего непредвиденного не происходило. Только один раз эспер заметил вдалеке небольшую группу скелетов, но на этот раз решил не связываться. Нежити, судя по всему, здесь было много, и уничтожение нескольких представителей низшей нежити ни на что не повлияло бы.
Эсперу было бы очень интересно узнать, откуда здесь вообще взялась нежить, но он понимал, что выяснять ответ на этот вопрос самостоятельно несколько вне его текущей компетенции. Достаточно вспомнить костяную гончую, чтобы представить насколько местная нежить, чуть более развитая, чем скелеты, превосходит сейчас его самого. А ведь костяная гончая была далеко не самым сильным ее представителем!
Конечно можно было понадеяться на новоприобретенное «родство» с нежитью, но ведь помимо безмозглых скелетов и не такой безмозглой, но все же обладающей животным, а отнюдь не человеческим интеллектом костяной гончей, существовала и нежить вполне разумная. И как она поведет себя при встрече с Люком, было совсем не ясно. Да что там, у него даже уверенности в миролюбии какого-нибудь голодного упыря не было. То, что его приняла за своего костяная гончая, а потом еще и скелеты, вовсе не означало, что он стал своим для всей нежити.
Кхм, накаркал. На тропе, прямо по направлению собственного движения, Люк внезапно обнаружил того самого упыря, о котором только что вспоминал. В тусклом свете луны перед взглядом эспера открылось крайне неаппетитное зрелище: высокий — около двух метров ростом — худющий, обтянутый плотной кожей высохший труп с неестественно огромным для такой фигуры животом с урчанием пожирал труп земляного волка, буквально мордой зарывшись в тушу зверя, при этом активно помогая себе руками, на которых располагались внушительные когти.
Да, в отличие от многой другой местной нежити, упыри тела своих жертв пожирали. Это придавало им дополнительные силы и открывало новые возможности для эволюции, но выглядело очень и очень мерзко. Да и пах упырь соответственно.
Упырь не обращал на Люка ни малейшего внимания, либо не замечая, либо принимая за своего. Этот тип нежити был заметно сильнее скелетов, и эспер ощущал явную угрозу исходящую от упыря. Он был куда опаснее той группы скелетов. Даже всей вместе. Хотя, вроде бы слабее костяной гончей. Но даже так связываться с ним было бы слишком опасно. И будь это практически любой другой тип нежити, Люк бы обошел его стороной, но… это был асуров упырь! Упырь, который являлся ближайшим родственником вурдалака. А к вурдалакам у эспера был особый счет.
Именно вурдалак когда-то во времена, теперь кажущиеся эсперу очень и очень далекими, порвал его родителей и едва не порвал его самого. Того вурдалака убила стража, но ненависть к подобного рода тварям крепко укоренилась в подсознании мальчика. Вот и сейчас, едва увидев упыря, Люк понял: он просто не сможет пройти мимо него. Да, это было смертельно опасно, и эспер бы не поимел от этого никаких выгод, но этот упырь должен был умереть! И на этом вопрос нападения или ненападения был решен.
Но то, что эспер решил атаковать, еще не означало, что он тут же без раздумий кинулся в атаку, хотя время тут играло против него. Чем больше съедал упырь, тем сильнее он становился. А сейчас упырь именно что ел. Но даже так эспер сделал паузу, чтобы освежить в памяти все сведения об этом типе нежити.
Впрочем, освежать особо было нечего. Все необходимое Люк помнил крепко, а местные упыри отличались от своих не местных собратьев разве что большей силой и скоростью развития. В остальном же они были идентичны.
Как и всякая нежить, упыри были уязвимы к огню и молнии и устойчивы к холоду. Что выделяло их среди прочей нежити, так это способность получать энергию от еды. А следовательно у них было еще одно уязвимое место, удары в которое не были смертельны, зато здорово ослабляли этот тип монстров — их живот! И, учитывая это, даже такой сильный упырь, по прикидкам Люка соответствующий начальной ступени измененной крови, был гораздо менее опасен, чем любое другое существо подобного уровня.
Тем не менее эспер совершенно не собирался его недооценивать. С таким сильным противником он еще не сражался и на что способны подобные существа не знал. Однако когда настала пора атаковать, он не колебался ни секунды. Накинув на себя разгон, Люк, больше не раздумывая, кинулся в атаку.
Поступь Ветра! Мгновенно возникнув за спиной увлеченного пожиранием трупа противника, эспер со всей возможной скоростью ударил его в район шеи Клинком Небесного Наказания. Попади он и битва была бы окончена — в отличие от многих других видов нежити, без головы упырь бы не умер сразу, но потерял бы всякую ориентацию, и добить его труда бы не составило. Однако, даже не ожидая столь подлого удара от «собрата», упырь среагировать успел. Не полностью — увернуться он уже не смог, но зато смог поставить на пути искрящегося электрическими дугами клинка руку, прямо с зажатым в ней куском мяса.
Меч тряхнуло. Конечность оказалась удивительно прочной и клинок, способный перерубать каменные валуны, прочно застрял в ней, перерубив конечность чуть более чем наполовину. К счастью, прием на мгновение парализовал упыря, и за это время Люк успел освободить меч, иначе, оставшись невооруженным против этой твари, он бы долго не протянул.
