— Только это и примиряет меня с совестью.
Я подозрительно поглядел на Сефлакса. Прикалывается, что ли? Или реально вжился в персонажа с головой?
— Слушайте, я вот понять не могу: чего вы все так корчите из себя эльфов? Ну, серьёзно! Подростковой ролёвкой отдаёт. Когда одеваются в картонные доспехи и носятся среди трёх сосен с фанерными мечами наголо, воображая себя рыцарями и гномами.
— О чём вы? — притворно удивился нокс.
Физиономия у него превратилось в застывшую маску.
— Ты меня отлично понял, приятель. Все эти разглагольствования про родственные связи, великую роль, уготованную тёмным, и прочая чушь. По Станиславскому, что ли, работаете?
Сефлакс нахмурился и открыл было рот, чтобы ответить, но моя вскинутая рука его остановила.
— Только умоляю: не надо про то, что вы тут давно и на постоянке! И что поэтому воображаете себя настоящими эльфами.
— К сожалению, дело не только в этом, — серьёзно ответил Сефлакс.
— В чём же ещё?
— Об этом не принято говорить. В последнее время.
Я закатил глаза.
— Давай без дешёвых интриг!
— Увы, эта интрига как раз может обойтись очень дорого.
— Да о чём речь! — я вдруг почувствовал, что собеседник не прикалывается и гвоорит совершенно искренне.
— Завет Чёрного Зверя запрещает обсуждать данную тему. Но это и не важно. Вы спросили о другом. Так вот, отвечаю: первый Завет Чёрного Зверя гласит: Каждый игровой обязан отрабатывать свою легенду и оставаться в роли, насколько это возможно. Таково условие игры, — Сефлакс развёл руками, словно извиняясь.
— А если его нарушить? Что будет? Покроешься чёрными струпьями и сдохнешь? Без шанса на воскрешение?
— Может быть.
— Никто не проверял, что ли?
— Думаю, некоторые проверяли. Но лично я с ними не знаком. Может, потому что они сдохли без шанса на воскрешение.
— А слухи? Слухи, как известно, достоверней фактов.
— Неужели?
— Отражают суть вещей.
— Говорят, регулярно нарушающие первый Завет не умирают, но, в конце концов, отправляются в некое подобие ада. Ну, или камеру пыток.
— Да, едва ли находится много желающих экспериментировать.
— Вот именно.
— Хотя куда удивительней, что вообще есть желающие в этой игре зависать.
— Вы, например.
Глава 57
Я хотел ответить, что у меня свои обстоятельства, но не стал. Какая Сефлаксу разница?
— А то, что мы сейчас это обсуждаем, не нарушает Завет?
— Нет, нисколько. Главное — сохранять общую канву легенды.
— То есть, например, делать вид, что мы с Киркой родственники? Как того требует сюжет.
— Вроде того. К тому же, за качественный отыгрыш легенды начисляются бонусы — по итогам дня.
— Значит, не только кнут, но и пряник. Понятно. Спасибо, что просветил.
— Не за что.
Мы помолчали.
— Всё-таки хотелось бы понять, о чём нельзя говорить, — упрямо сказал я. — Уверен, есть способ обойти Завет. Вот ты, например, в курсе темы. Значит, кто-то тебя просветил.
— Всё верно, — не стал отпираться Сефлакс.
— Ну, так намекни! Не держи в себе. Дай волю слову.
— Слышали о скандале, связанном с этой игрой?
Тут я насторожился. Скандалы — это дело такое. Редко когда без оснований возникают.
— Не особо. Правда, я не следил за новостями в мире виртуальных игр.
— А напрасно. Были бурные обсуждения. Сыпались обвинения, будто игра стала влиять на игроков.
— Серьёзно? И каким образом?
Сефлакс развёл руками.
— Вот это-то обсуждать и нельзя. Таков Завет.
— Погоди… — я вдруг сообразил, что имел в виду собеседник. — Ты что, хочешь сказать, что игра заставляет игроков вживаться в роли сильнее, чем им хотелось бы?!
Сефлакс красноречиво пожал плечами.
— Проводилось расследование, но весьма формальное. Никто эти обвинения всерьёз не воспринял. Так что историю замяли. Но знаете… большинству не хочется покидать игру. Если вы понимаете, о чём я.
Боже, куда я попал?! Этого ещё не хватало!
— А о том, что конкретно вызывает это… привыкание, Завет запрещает говорить?
— Всё верно.
— Но версия же существует? О том, в чём причина.
Сефлакс нехотя кивнул. Похоже, мы вступали на скользкую дорожку.
— Итак… — ободряюще протянул я. — Намекни, будь другом.
— Видите, что творится вокруг? — подумав, проговорил нокс.
— Вполне ясно. Не то, чтобы я имел возможность сравнивать, конечно. Боюсь, цветущим я Авалон не застал. А он был раем?
— Был.
— Ого! Значит, что-то здорово пошло не так.
— Кругом изменения, — кивнул Сефлакс. — Мутанты и прочее.
— Ага.
Нокс замолчал, выжидающе глядя мне в глаза. Значит, уже пора было сообразить, что он имел в виду. Так, в чём причина бардака, творящегося на острове? Вроде, всему виной Чёрный Зверь. Я вспомнил о ядовитом дыхании местного божества, отравляющем всё вокруг. Неужели оно заставляло игроков вживаться в роли?!
Подавшись вперёд, я слегка дунул в лицо Сефлакса и вопросительно приподнял брови. Тот красноречиво кивнул.
— Ясно! — сказал я мрачно. — Спасибо.
— Не за что.
Повисла небольшая пауза, в течение которой я обдумывал положение, в которое попал. Конечно, сейчас влияние дыхания Зверя на меня было минимальным, но я тут, чёрт возьми, надолго. И кем я выйду, отмотав срок? Шизиком, считающим себя тёмным эльфом?!
— Это такой маркетинг, чтобы люди подсаживались на игру и вкидывали бабло, или сбой программы? — спросил я Сефлакса. — Что говорили во время скандала-то?
— Разное. Компания вины не признала, все обвинения отвергала с возмущением. Так что можешь думать, что хочешь. Ничего так и не выяснили.
Я вздохнул. Мда-а… Попал!
— Ладно, — заставил я сказать себя. — Пора возвращаться к экипировке, — очень хотелось сменить тему. — Изучение сеттинга это, конечно, хорошо, но есть дела и более насущные. Мне нужен новый автомат-разведчик. Моего прежнего сожрал лестригон.
— Да, эти твари неразборчивы в еде, — с лёгким сожалением ответил Сефлакс. — Евгенистические уродцы, если позволите заметить. Что с них взять? Клан «Гиллихан» отказался от выведения и использования подобных несовершенных существ. По мнению наших Старейшин, лестригоны своим видом и поведением оскорбляют саму природу тёмных эльфов. Но не все так разборчивы, разумеется.
— Да, низвельгеры просто моральные уроды, — легко согласился я. — Как по мне, так альвам надо бы их истреблять, а не вас, эстетов.
Нокс ничем не показал, понял ли он мой сарказм, но уверен, он от него не укрылся. Сефлакс взял со стола и протянул мне сокола, очень похожего на того, которого я потерял.
— Юнит-модуль уже встроен. Пятнадцать монет.
— Беру.
— Как угодно.
Расставшись с деньгами, я убрал мехаразведчика в Инвентарь.
Монеты: 606
— Какова вероятность, что низвельгеры найдут меня здесь?
— Ну, они наверняка явятся проверить, не тут ли вы. Всё-таки, госпожа Кирка — сестра вашей… матери. Но обыск, конечно, устраивать не станут.
Я вспомнил сверкающий диск Кирки. Да, незваных гостей в Гроте не жаловали.
— Ваше лицо знакомо низвельгерам, — продолжил Сефлакс. — Они поймут, что вы — двойник Унтериана. Так же, как это поняла госпожа. И, поскольку создавать клонов можно лишь в научных целях, они догадаются, что вы — результат экспериментов клана «Гиллихан» по созданию монгрела, а не плод сентиментальности госпожи Ивельды, соскучившейся по сыну.
— И захотят заполучить меня?
— Полагаю, это очевидно из сообщения, которое мы просмотрели.
— Да, они готовы заплатить за меня живого.
Сефлакс кивнул.
— Нельзя ли изменить внешность? — спросил я с надеждой.
— Это сильно упростило бы жизнь, да?
— А то!
— К сожалению, нельзя. Вносить небольшие корректировки вроде цвета глаз, длины волос, оттенка кожи доступно вступившим в клан, но переделать себя полностью невозможно.
