— Максим, бери кристалл.
Первый обратился в пыль в сущие секунды. Я вопросительно посмотрел на завуча, а она указала на самый большой кристалл из всех. Руку потянуло вниз под тяжестью предмета, а сила мгновенно потекла по моим венам. На висках выступил пот, во рту пересохло и вместе с тем на меня нахлынуло невероятное удовольствие.
— Еще один кристалл, Максим, — еле сдерживала довольную улыбку Елизавета Карловна.
Я взял чуть побольше, накачивая его силой и тут голова загудела, точно в нее со всего маха ударили кувалдой. Казалось, будто сила стала чужой. Она не желала меня слушать. Да и кристалл не намеревался рассыпаться.
— У каждого есть свой предел, — прокомментировал это Уваров.
— Ранг мастер, — мягко улыбнулась Елизавета Карловна. — Выдающийся результат, Максим.
— Поздравляю, — протянул руку Уваров. — Хоть прямо сейчас к себе в Конклав забирай.
Мои нервы были, как натянутая струна. Но все же я ответил на рукопожатие.
— Твердая рука, — одобрительно покачал головой Предстоятель. — Только запомните одно, молодой человек. Главное в жизни правильно распорядиться своими ресурсами. Силой в том числе.
В его глазах сквозила издевка. На мгновение мне показалось, что он все знает и мы пропали. Но Уваров убрал руку и заинтересованно поглядел на завуча, а я на ватных ногах вернулся обратно. Кто-то хлопал по плечу, с другой стороны в ухо шептали поздравления, а меня будто в прорубь окунули.
— Ты в порядке? — внимательно изучал мое лицо Саша, подобно археологу, который осматривал древнюю фреску.
— В полном, — ответил я ему.
— Если сомневаешься…
— Я справлюсь!
— Куракин Александр.
Высокородный стал вторым по силе магом после меня, получив ранг специалиста. Уваров что-то говорил Куракину про честь семьи, что отец бы им гордился, точно желая спровоцировать. Но к моему удивлению Саша даже поблагодарил за поздравления предстоятеля. И только глядя, как пунцовый высокородный идет назад, я понял, каких усилий стоило ему сдержаться.
— Надеюсь, что ты действительно справишься, — выдохнул он. — Иначе… Иначе.
Терлецкая обернулась, закусив губу.
— Все в силе, — сказал я, хотя в душу закрался страх. Больше всего хотелось отменить сейчас все. — Начинаем после Шафидуллина.
Тем временем получил свой ранг чернового Мишка, после него таким же классом отметилась Терлецкая. Сияя, как начищенный башмак, вернулся в ряды Азамат, который стал полноправным магом-ремесленником и настала пора отправной точки. К постаменту пошел Рамиль.
Он волновался, это было заметно даже со спины. Покраснели кончики ушей, походка стала какая-то дерганная, а первый кристалл Рамик и вовсе чуть не уронил. Однако справился с нервами и развеял инструмент для инициации. Я уже набрал полную грудь воздуха, но Елизавета Карловна, точно издеваясь на нами, указала еще на один кристалл. Вот умеешь ты удивить, Рамик, когда это не требуется.
— Ранг черновой! — возвестила завуч. Эти слова зазвенели у меня в ушах, а в следующее мгновение Терлецкая тронула за плечо.
Наверное, к остановке времени трудно было привыкнуть. К примеру, я не смог. Сначала удивился, как Светка так быстро развернулась и только потом пришло понимание произошедшего.
— Получилось, — скорее констатировал я, чем спросил.
— Да, — чуть ли не трясло Терлецкую. — Давай, Максим, времени очень мало.
Я кивнул, мимолетом оглядев замерших будто манекенов практикантов, учителей и… Уварова. Высокородный застыл со своей фирменной холодной усмешкой на губах. Что ж, с ней он и умрет.
— Хорошо, будь на этом месте, — сказал я ей. — Тебя не должны заподозрить, когда все закончится.
Сердце стучало, как сумасшедшее. Нет, на моих руках уже была кровь. Того же Застрельщика. Только в тот раз я защищался, и выбор был прост — либо я, либо он. Теперь речь шла о преднамеренном убийстве. Наверное, об этом и говорил Куракин. Я слишком много сомневаюсь, а он бы уничтожил Уварова не задумываясь.
Нет, я справлюсь. Иногда правильно начинать драку, не ожидая, пока тебя сделают инвалидом. И выбор сейчас такой же, просто стал еще более серьезным. Либо он, либо мы. И под «мы» я подразумеваю не только горстку собравшихся в этом зале магов. Страну, а может, и не одну. Уваров опасен для всех разумных и неразумных существ.
Нож из пространственного кармана лег в потную ладонь. Я сделал неуверенный шаг к своей жертве, собирая всю волю в кулак. Сила просыпалась во мне, готовясь излиться вместе с ударом. Еще один шаг — я теперь мог рассмотреть каждую морщинку на лице Уварова. А ведь он немолод. Бог знает, сколько ему лет. Сто, двести? Тьфу, нашел о чем сейчас думать. Еще один шаг. Я услышал испуганный писк Терлецкой. Видимо, она не в силах уже была сдерживать себя. Пора.
Оставшееся расстояние до Уварова я буквально пролетел. Рука взлетела, готовясь нанести удар, холодная рунная вязь на клинке вспыхнула, лезвие хищно сверкнуло, желая разрезать человеческую плоть. Сила прошла от пяток до кончиков волос, выливаясь в оружие. Вся было готово к тому, чтобы план свершился. И в самый последний момент Уваров перехватил мою руку.
Улыбка на его лице стала еще шире. Но это не была привычная усмешка, скорее оскал хищника у добычи, который заметил рядом оробевшего падальщика. Быстрым движением высокородный вывернул мне руку и нож отлетел в сторону, жалобно звякнув о натертый домовыми паркет.
Уваров небрежным жестом пригладил волосы, посмотрел на меня, потом на Терлецкую и сказал.
— Что, ребятки, решили пошалить?
Глава 26
Я до последнего надеялся, что все получится. Поэтому внезапно «оживший» Уваров ввел меня в состояние ступора. И еще больше удивило, что он не собирался здесь и сейчас убивать незадачливых обидчиков. Напротив, предстоятель всея Руси был спокоен и даже будто бы доволен.
— Кузнецов, займи свое место. Ты же не хочешь лишних вопросов от завуча?
И тогда я почувствовал, что значит, когда тобой управляют. Уваров залез в мою голову, беззастенчиво и без всякого страха. А чего ему было бояться? Что пожалуюсь на вмешательство в сознание, когда пытался убить Охранителя и правителя страны?
Мое тело против воли вернулось обратно к замершим практикантам. Сам я чувствовал себя запертым в крепкой клетке, не в силах что-нибудь сделать. Секунды тянулись долго, грозя растянуться в вечность. И наконец все ожило. А вместе с тем и спало мое оцепенение.
— Какого… — не хватило слов Куракину, чтобы закончить свое предложение, когда он увидел Уварова. Живого и здорового.
Я молчал, не в силах выдавить из себя хоть одно слово. Сейчас он им все расскажет. Сейчас всем нам наступит конец.
— А теперь, Елизавета Карловна, — сказал довольный предстоятель, делая вид, что ничего не случилось. — Я бы хотел побеседовать с вашей самой успешной группой практикантов. Наедине.
— Хорошо, — завуча лишь на мгновение смутило данное предложение. Но, видимо, она не нашла в нем ничего предосудительного. — Мой кабинет подойдет?
— Вполне.
Наверное, так чувствуют себя приговоренные к смерти, отправляясь на казнь. Наша четверка заговорщиков молча поднималась по лестнице, не проронив ни слова. Разве что в глазах Куракина плясали адские огоньки. Зыбунина выглядела задумчивой и серьезной. Впрочем, она даже не пыталась взглянуть на меня. Рамиль же был весел, хвастался полученным рангом и искренне не понимал, почему я за него не радуюсь.
— Не, я знал, что сильно прибавил за год. Но чтобы чернового взять.
— Поздравляю, — смотрел я в спину Уварову.
— Молодец, Рамиль. Ты очень крутой маг, Рамиль, — гримасничал друг.
— Ты правда молодец.
— Звучит не особо искренне.
— Шафидуллин, заткнись уже, — рыкнул на него Куракин.
— Проходите, — открыла дверь в кабинет Елизавета, пропуская всех вперед. — Четверти часа вам хватит?
— Вполне, — улыбнулся Уваров.
Я ожидал, что он снимет маску доброжелательности, как только за ним закроется дверь. Но вопреки ожиданиям предстоятель был сама любезность.
