вспарывающего пространство. Отчего-то подумалось, как сильно разнятся ценности у поколений, которые отстают друг от друга меньше чем на десятилетие. Сегодня девочки в шестнадцать лет выглядят на все двадцать пять. И ведут себя соответствующе. Ну не все, конечно, но большинство. А парни… с укладкой и подворотами на тоненьких ножках они все больше походят на противоположный пол. И такие же капризные, а! И даже борода не спасает.
А вот что для современного поколения – лес? Они и за грибами то ни разу не ходили, не то, что в поход. Да ну, какие грибы! Стоит ли ради них лазать сквозь буреломы, где можно клещей нахватать и порвать брендовые шмотки? Купить у бабок на рынке – тоже не вариант, ведь не известно еще, где они эти грибы собирали. Проще и безопаснее взять у мамки денег и сходить в ресторан. Можно было бы в супермаркете купить и самому приготовить, да только кто из них умеет готовить?..
Карн вспомнил себя в шестнадцать лет. Не то, чтобы он был пай-мальчиком, который все умел и мог с полным правом считать себя независимым. Город и на нем оставил свой отпечаток. Но для него выбраться куда-нибудь на природу было желанным приключением! Человек двадцать-тридцать, среди которых хорошо, если половину знаешь, и за город с ночевкой. А потом у костра лежишь на пенке и смотришь на звезды. Ведь там, когда вырвался из объятий пышущего смогом неонового демона, совсем другие звезды. Их много и они такие разные!
А рядом, на той же пенке, лежит девчонка. Ты знаешь ее от силы часов пять. Вы не друзья и уж точно не любовники. Вы просто смотрите в черное небо и говорите обо всем подряд. Но связь между вами настолько прочная, что ее даже нельзя описать. Порой столь глубинным пониманием друг друга не могут похвастаться люди, прожившие в браке не один десяток лет. А вот ты точно знаешь, что она чувствует. И она знает. Вы можете не просто заканчивать друг за друга фразы, вы можете общаться, не раскрывая ртов. И вам так хорошо, без всякой эротики и подпороговых инстинктов.
Это бесценно. Потому что это и есть жизнь. Куда все делось? Он с радостью и сейчас полежал бы так у костра, глядя в бездонную черноту над собой. Да только друзья разъехались, разбрелись по жизни. А те, что рядом, со своими заботами, делами, которые, в сущности, подчинены одной единственной цели – заработать побольше. Он никого не осуждал, ни в коем случае, просто ушел азарт жизни, ушло ее таинство и ему было горько.
Есть, конечно, те, кто с годами не растерял эту детскую непосредственность, искреннюю романтичность. Но на них тоже давит городской мир, поэтому походы с ночевками становятся все реже и реже…
В дверь постучали. Это проводник предупредил о том, что прибытие через полчаса. Карн взглянул на экран смартфона – действительно, половина шестого. Наступает новый день, и вряд ли он принесет ему хоть малую толику той безотчетной радости, которую он имел, но едва ли ценил в свои шестнадцать. «Нет, – подумал парень, снимая постельное белье и скатывая матрас с подушкой, – это не мир изменился. Это люди изменились. Уже в который раз».
Выйдя на перрон, он поежился и прикинул, что в назначенное место ему нужно подойти к восьми, а добираться не больше получаса. То есть времени на завтрак с запасом. Карн хорошо знал Киевский вокзал, в свое время часто путешествовал в столицу, по учебе и по другим делам. Помнил, что где-то здесь была отличная пельменная, будто выдернутая из советского прошлого. Потом на ее месте открыли кафешку, где можно было заказать «котлеты по-домашнему», и они, твою мать, действительны были по-домашнему! Что же здесь теперь… ага, «сабвей»!
В итоге ему все же удалось найти более-менее приличное кафе, а не очередной склад фастфуда. Не мудрствуя лукаво, парень заказал порцию макарон по-флотски и салат из свежих овощей. Ну понятно, вряд ли овощи действительно свежие, однако это лучше, чем овощи из «киэфси», у которых срок годности, как у армейских консервов.
Он неспешно поел, расплатился, посидел немного, на холостом ходу прокручивая самые разные мысли. Спустился в метро в семь часов и был на месте без пятнадцати восемь. Солнце разыгралось не на шутку, и стройная высотка из стекла и бетона отливала всеми цветами радуги. Бизнес-центр. Апофеоз капитализма. Эрра сказал, что ему нужен семьдесят шестой этаж, и Карн сразу понял, что это самый верхний.
На ресепшне заспанная красотка с глазами на визине уточнила, какой офис интересует молодого человека. Карн произнес название фирмы, которое едва ли могло претендовать на оригинальность. В мире, где правит реклама, быстро перестаешь удивляться любым названиям и слоганам. Банк «Траст», химчистка «Мойша», такси «Автопилот». Вспоминается известная шутка про аббревиатуру Научного Института Химических Удобрений и Ядов…
Карн вошел в лифт, который размером не уступал его гостиной. Повсюду – зеркала, слепящий свет тысячью бликов играет на хромированных поручнях. Парень еще подумал, что зря нет лифтов для курящих. Потому что он точно успел бы выкурить сигарету, пока поднимался до семьдесят шестого этажа.
Еще один ресепшн. Этот на вкус Карна выгодно отличается от первого. Свет мягкий, обои приглушенных тонов, на стенах картины. На полу – ковры с тонким жестким ворсом. Большие мягкие кресла для ожидающих, столы из массива, судя по структуре и цвету – мореный дуб, или его классная имитация.
– Доброе утро! – пропела огненно-рыжая девица, расположившаяся по другую сторону стойки ресепшна. Ее ярко-карие глаза с багряным отливом блеснули из-под узких очков в строгой черной оправе. Девушка, что называется, производила впечатление. – Вас уже ждут. Вторая дверь налево.
Карн рассеяно уронил «здрасьте-спасибо» и направился в указанную сторону. Вот и все. Никаких эксцессов по пути, никаких Ангелов и Демонов, никакого Лимба. Он просто сел на поезд и приехал на аудиенцию к одному из «сильных мира сего». Пришел на пятнадцать минут раньше в надежде задержать дыхание и морально подготовиться, а тут – на тебе, его, оказывается, уже ждут!
Неожиданно Карн понял, что вспотел, а вдоль спины к копчику в который раз пробежала неприятная дрожь. И чего ему, собственно, бояться? Ну, переговоры, ну и ладно. И хрен с ним, что там, в кабинете, сидит какой-то мега-крутой тип, от которого, по словам Эрры, зависит судьба всей этой безумной авантюры, устроенной Древними, и этот тип прежде, чем принять окончательное решение, хочет видеть
