Ронин устало потёр виски. Он буквально чувствовал, как у него раскалывается голова.
— Что ещё?
— Лаборатория Гихана выгорела полностью. Восстановлению не подлежит ничто. Даже пела не осталось.
— Лаборатория Кэйран Аки?
— Цела. Сейчас её обшаривают наши эксперты. Предварительное заключение — ничего необычного. Всё, согласно заявленной теме — минеральные и органические удобрения.
Кеншин выругался сквозь зубы. Картина никак не желала складываться воедино.
— Аналитики пока не выдали точного заключения но… им пока непонятно, почему Аки пыталась убить адептов. Единственный, кто знал больше нас — Когаку Йору. Но он уже поделился всей информацией, которой располагал сам. Открылись интересные факты…
— О них позже, — сухо оборвал подчинённого Ронин. — Заключение обследования адептов?
— Всё в пределах нормы для такой ситуации. Оба ослаблены и изранены. Талахаси потерял много крови, но смог дотащить Кэйрана до больницы. Ровно в последний момент — яд уже начал наносить необратимый урон. Адепт Кэйран также ослаблен — он сам выкачал из себя свою Ци, выполняя предписания наставницы.
— Проверьте всё ещё раз. Если необходимо — пусть разрежут их на кусочки, но дадут мне ответ — почему Аки пыталась убить именно эту парочку. Ведь она могла уйти совершенно бесследно и не ввязываться в бой с магистром и двумя бакалаврами. Что это? Демонстрация любви к брату — я прорвусь сквозь полчища врагов и подарю тебе последний удар?
— Я распоряжусь.
— Всех троих — под круглосуточное наблюдение. Мы должны знать, где они и что делают в любую минуту. Наблюдать. Ничего не предпринимать самостоятельно. Я уверен, Гихан и Кэйран вернутся за ними. Не знаю, почему, но уверен. Они должны себя проявить.
— В случае угрозы жизни? — Канран вопросительно изогнул бровь.
— Сообщить мне, без моего приказа ничего не предпринимать. У нас две цели — понять, что вообще происходит и постараться задержать беглых чародеев, если они появятся в зоне нашей досягаемости.
— Можно выполнять?
— Приступай.
Кеншин снова остался один. Он почесал подбородок под маской. Всё закрутилось совершенно сумасшедшим образом, к тому же инициатива на стороне противника.
Аки могла убить адептов в любой момент там, в лесу. Но не сделала этого. Вместо простых и понятных действий она довела одного до полусмерти и оставила умирать второго. Причём всё рассчитала таким образом, чтобы Амидо дотащил Хаша до больницы. Ронин не мог усмотреть здесь логику. Для него все действия Аки были, мягко говоря, хаотичными.
Если они опасались сведений, которые могли найти в ходе "расследования" адепты, то почему не устроили им, скажем, несчастный случай? Каковы вообще цели этой парочки? Одни вопросы… ах да, Мидасу говорил о новой информации, стоит с ней ознакомиться.
Магистр неторопливо покинул свой кабинет и запер массивную дубовую дверь, спускаясь к аналитикам он продолжал пытаться выстроить связную версию. Получалось плохо.
* * *
Где-то.
Тьма встревоженно клубилась. Это можно было ощутить, лишь оказавшись в ней, стороннему наблюдателю стоящему на свету никакого движения заметить невозможно. Тьма всегда внешне спокойна, хотя в её глубине могут кипеть настоящие ураганы.
Место, всегда тихое, спокойное, преисполненное особого достоинства напряглось. Те, кто скрывались во тьме, испытывали сильные эмоции, и тьма эхом отзывалась на их отзвуки.
— План эвакуации сработал без проволочек, — констатировал мужской голос.
— Я успела сделать пробу, — спокойный женский голос подвёл итог проделанной работе.
— Результаты? — мужчина, в отличие от предыдущих встреч не выказывал неудовольствия. Просто интересовался.
— Непосредственная угроза жизни не влияет на активацию. Равно как и понижение уровня Ци до критического предела. Осталось только психологическая дестабилизация.
— Красивое слово… — задумчиво произнёс первый голос. — Сложное. Что конкретно ты будешь предпринимать? И чем оно будет качественно отличаться от того, что уже было?
— Плавное наращивание напряжение ничего не дало. Резкий разрыв эмоциональных привязанностей объекта пока показал неясные результаты. Но у меня есть чёткий план действий.
— Это хорошо… Ну а если… А если твой "чёткий план" не сработает? Как не срабатывали методы до этого момента?
— То, что в нём заключено врачует тело, не душу. Рано или поздно будет достигнут критический объём и пройдена точка невозврата.
— Я вижу, ты реально оцениваешь шансы на успех. Носитель оказался далеко не простым материалом. И всё же — конкретные предложения. Я хочу услышать именно их.
— Если… если задуманное окажется малоэффективным, но пройдёт как надо — объект окажется в психологическом вакууме, исключая несколько сложившихся в последнее время контактов. Рекомендую последовательное устранение, с максимальной жёсткостью. На глазах у объекта.
— В случае неудачи?
— Придётся анализировать информацию. Неудача будет означать новый уровень мимикрии носителя — он потребует разработки соответствующего комплекса действий.
— Проклятье, ты выражаешься как вычислитель, — в мужском голосе проскочило неудовольствие.
— Я занята размышлениями над ходом эксперимента.
— Хочу заметить, что он очень дорого нам обошёлся. Как бы то ни было. Что тебе потребуется?
— Необходимо максимально распылить силы особого отдела Внутреннего Круга. Несомненно, за всеми фигурантами будет установлено круглосуточное наблюдение, но обмануть его не составит труда, при условии загруженности остальных членов отдела.
— Понятно. Что ж, будем работать. Голоса смолкли и покинули темноту. Она ещё немного потрепыхалась в остаточных эманациях, а затем снова успокоилась. Если бы тьма могла говорить — она бы сыто чмокнула. Чувства смертных всегда ей нравились.
* * *
Солнце уже давно зашло, скрывшись за зубчатой стеной, опоясывающей вольный город Дзэнсин. Улицы утопали в полутенях, зажигались первые фонари. Дома, умытые и посвежевшие после дождя, длившегося весь день, готовились встречать ночь. Перекликались патрульные, неторопливо перемещались по стене огоньки факелов дозорных.
Из окна расположенной на третьем этаже палаты, всё это было прекрасно видно. Больничные помещения отличались высокими потолками, да и сам госпиталь оседлал один из холмов, на которых строился город.
Белый потолок, бежевые стены. Пол из светлых лакированных досок. Небольшой диванчик у входа. Две койки и две тумбочки, меду ними — угловатая туша медицинского вычислителя. Его подключили к пациентам по настоянию Ронина Кеншина, главы особого отдела Внутреннего Круга. У правой кровати, по обеим сторонам, два силуэта — постепенно смазывающихся наступающими сумерками, но вполне узнаваемых. Мужчина, высокий и гибкий, в странной, для этого города одежде. Хрупкая девушка в простом тренировочном комбинезоне — только длинные волосы выделяются светлым пятном.
