— Я не телохранитель.
Кем я только за последнее время только не побыла, но все никак не могу смириться с тем, что Сатана беззастенчиво меня использует. Ройс кивает — он вполне понимает мои чувства, — и называет плату за небольшой дозор. Ох, нихера себе, на эти деньги я могу безбедно прожить год; видимо, дело серьезное, а угроза нападения правда велика. Подумав, напоказ неохотно соглашаюсь.
— Мне и правда надоела эта пустыня, — признаюсь я. — Вот найду свой лучший мундир, и можем отправляться.
— Ишим тоже приглашена, кстати. И ты, когда искать будешь, заодно некого Тэала найди, его Сатана тоже требует.
Вот я чувствовала, что чем-то этот парнишка мне знаком, перебирала в памяти всех аристократов, но никак не могла вспомнить. И тут меня как осеняет: Вельзевул вылитый, только на несколько тысячелетий моложе и со светлыми волосами. Выходит, он сын одного из сильнейших аристократов…
— Так что, знаешь такого демона? — не отстает с расспросами Ройс.
— Знаю, — обреченно вздыхаю я. — Помнишь то недоразумение, которое я в песке изваляла?
Недвусмысленно замолкаю, предоставляя Ройса самому додумать эту поразительную мысль. Повисает неловкое молчание.
— Как мы объясним общую побитость Высшего демона?
***
— Упал.
Так уверенно заявляю я собирающимся задержать нас у входа во дворец Вельзевула стражникам. Два высоких демона переглядываются, тихо совещаясь. Видно, что им не внушает доверия приметная компания из беса, побитого наследника дворца, демоницы в вечернем платье и Падшей в мужском наряде и при мече и двух револьверах. Я устало роюсь в кармане, наконец выдаю приглашение.
— И все-таки…
— Да, упал! — словно одного раза недостаточно было, настаиваю я. Потом кошусь на Тэала и неуверенно замолкаю. — Э-э, раз пять, наверное, упал. И все с караульной вышки.
Демоненок закатывает глаза, скрипит клыками, но не говорит ни слова против. Ему тоже не хочется идти во дворец, ведь родитель наверняка не будет рад его побегу и бесславному возвращению, но приказу он подчиняется. Стражи удивленно переглядываются, наверняка не узнавая шумного и избалованного Тэала.
— Ладно, проходите, — дает отмашку первый. — Только бес тут останется, его и в приглашении нет, и затопчут парня Высшие. Хочешь, пока в покер сыграем, тут все равно скука смертная?
Последнее уже обращено исключительно к Ройсу, и мы фразу почти не слышим. Не дожидаясь, пока двое у ворот передумают и прицепятся к чему-нибудь еще, я спешно затаскиваю Тэала и Ишим во дворец. Вот теперь отступать действительно некуда.
Мы довольно быстро оказываемся в главном зале, где и идет все веселье. После темного замка на краю Преисподней этот бал кажется самым ярким, что ты видел в жизни, и меня накрывает волна смеха, музыки и звона бокалов. Мелькают яркие платья, шумит вода в фонтанах. Тэал пытается сползти в обморок.
— Совсем херово? — участливо спрашиваю я.
Он слабо кивает в ответ. На самом деле, спрашивать бессмысленно, все и так видно. Повезло еще, что на лице достаточно неплохо все, есть синяк на скуле и зашитая бровь. Не хочется представлять, что там с остальным телом, зная примерно его состояние. Таким демоненка отцу показывать нельзя.
— Может, стоило поменьше меня бить? — шипит Тэал.
— Благодари судьбу, что тебе не попался более суровый командир.
Справедливое, кстати, замечание, ведь парнишка кое-чему и научился за это время. Кроме того, он уже не падает после первого же удара в корпус, стал терпимей к боли и не боится сам идти в атаку. Быть может, из него выйдет что-то путное, в чем я, однако, сильно сомневаюсь, но не оставляю надежд.
Стоит мне отвлечься, как нас сразу окружают демоны. Сама эта фраза звучит зловеще, и ничуть не умаляет страха то, что мы на празднике, а не на поле битвы. Как по мне, легче было бы сразиться с ними всеми, чем принимать участие в светской беседе, во время которой каждый пытается уничтожить тебя словесно. Гвалт стоит ужасный, и если мы с Тэалом кое-как отвечаем на вопросы и успеваем вставить свои в непрекращающуюся трескотню, то Ишим совсем теряется, не может сказать ни слова.
Ишимке тепло улыбается хрупкая демоница — и что-то выдает в ней, насколько она древняя. Ишим заметно пугают острые зубы, чешуйчатые руки и длинный змеиный хвост, виднеющийся из-под полы платья.
— Вы здесь с кавалером, милая? — Голос скрипит, как старая оконная рама в грозу.
— Я… — Ишим мнется, кусает губы.
Ей не позволили бы находиться здесь, узнай, что она не из Высших, и Ишим очень боится выдать себя любым неосторожным словом. Больше всего она страшится, что ее просто с позором вышвырнут из зала, поэтому ее приводит в ужас любое слово, обращенное к ней. Я вздыхаю — вот горе мое…
— Она со мной, — уверенно заявляю я, приобнимая Ишим за талию. Та краснеет, но отчаянно цепляется за мою руку, переплетает пальцы с моими и безмолвно умоляет не отпускать ни за что на свете. Я мягко касаюсь ее лба губами.
Никто не обращает на это внимания, и это лишь подтверждает догадки о том, что им известно все обо мне. Убив узурпатора Велиара, я автоматически стала объектом их внимания. Эти демоны подмечают все, каждое наше движение, и я знаю, о чем завтра будет говорить вся Преисподняя. О синяке на лице Тэала, о револьверах у меня на поясе в двух разных кобурах под каждой рукой, об Ишим в платье с оголенными плечами и ее золотых кольцах в рогах. Я знаю это, но винить их не могу: такова природа демонов.
— Они уже отошли, — шепчет Ишим в отворот мундира, прижатая грудью ко мне.
— А по-моему, еще смотрят, — мурлыкающим тоном отзываюсь я. Хвост Ишим под платьем, и поэтому она не может мягко ударить кисточкой по рукам, свойски обнявшим ее за талию. Тэал старательно смотрит куда угодно, только не на нас.
— Ты неисправима.
Привычно усмехаюсь и отпускаю ее. Скоро, кстати, танцы, мимоходом замечаю я, Ишим хмурится в ответ. Да, это сейчас была прямая заявка на ее внимание по крайней мере в двух вальсах, но спорить времени нет, нам с Тэалом нужно найти Вельзевула среди всех гостей. Наказав Ишим не ввязываться в приключения, я уверенно тащу парнишку дальше, ища его отца.
«Это недоразумение» спотыкаться еще успевает, низко рычать и ругаться, что в устах Высшего выглядит ну совсем непривычно, — он от солдатни нашей понабрался. И я сама готова бы так же материть все, на чем свет стоит, да только дело есть, а дела я бросать не люблю.
Остановившись на секунду, Тэал уже отказывается идти дальше, тяжело приваливается к колонне и грозится на пол сползти по ней же. И взгляд при этом такой безучастный, что хочется как следует встряхнуть безразличную тушку, чтоб у него аж в ушах зазвенело.
— Не смей падать, — уже из принципа заявляю я.
— Странная ты. И чего пытаешься из меня сделать?
— Демона нормального, — не думая, отвечаю я.
Так безнадежно смеются только тяжелобольные, умирающие и смирившиеся. Я еще не в полной мере определила, к какой из перечисленных групп относится Тэал.
— Их ты уже вытащила, теперь меня пытаешься? И зачем, для добавления в послужной список спасенных и благодарных?
— Слишком разумные речи для несовершеннолетнего демоненка, — усмехаюсь я.
Мне почему-то очень хочется курить, но тут, к сожалению, нельзя.
Его бы просто запинали, не вступись я тогда, то есть я фактически спасла Тэала, но он не чувствует никакой благодарности. Это понятно, я бы на его месте тоже бесилась, но все равно обидно как-то.
— Я, может, сам помереть хотел, на войну заявился, — куда-то сквозь меня смотрит Тэал. — А ты меня вытащила. Почти.
— Помирай, только не в моем отряде, — зло говорю я. — Вот сейчас сдам тебя отцу — и на здоровье, валяй.
Где б найти еще пресловутого Вельзевула? На устроенный им праздник заявился, кажется, весь Ад, я периодически вижу знакомые лица в толпе, и лица эти обычно стоят рядом с Люцифером на совещаниях. В процессе поисков я замечаю Лилит, мягко отчитывающую кого-то из молодых демонов за незначительный проступок; потом оставшихся Королей: Баал, Балам и Пурсон, готова поклясться, где-то рядом и Асмодей. Отвлекшись на приветливо машущего рукой Сиире, я совсем не смотрю по сторонам и в итоге врезаюсь в кого-то. Вздрогнув и потянувшись к поясу, я готова защищаться, но этого не требуется.
