— А у нас гость! — бодро сообщила ей Соня. — Так что будем пить чай!
Выпустив мою руку, она деловито шагнула к чайнику, который стоял рядом с котелком на очаге. Я же, порядком обалдевая, осмотрелся. На стенах, куда ни повернись, висели пучки засушенных растений. Они же, измельченные и мелко порезанные, стояли в высоких стеклянных банках на полках, а рядом примостились котелки разных размеров, колбы и пузырьки — типа тех, в которых Лара носит свои лекарства. В воздухе пахло древесиной, огнем и жжеными травами. Чувство было такое, словно зашел к сельской знахарке.
— А это что за место? — спросил я.
— Наша лаборатория, — отозвалась Лара, бережно помешивая ложкой содержимое котелка.
Тем временем Соня отвернулась от чайника, и болотные глаза вновь перехватили мой взгляд.
— Может, хочешь чая с травками? — она показал на один из пучков на стене.
— И что делают эти травки? — уточнил я, глядя на мелкие бледно-желтые засушенные цветки.
— Разное, — туманно отозвалась она. — Если сердишься, развеселят. Если приуныл, взбодрят…
— А если все хорошо?
— То станет еще лучше…
Однако бледно-желтые цветки не внушали особого доверия.
— Пожалуй, мне просто кипятка, — сказал я.
— Ты прямо как брат, — усмехнулась Соня, — он тоже у меня ничего не пьет…
Подозреваю, что очень не случайно.
Глава 28. В гостях у ведьмы
Три чашки звонко брякнулись на стол. Подхватив чайник, Соня деловито разлила по ним горячую воду. Лара тем временем сняла котелок с огня и, оставив остывать, достала с нижней полки вазочку с печеньем — чуть суховатым снаружи и невесть что таящем внутри. Оставалось лишь гадать, какие травы там намешаны.
— Обычное, — поймав мой взгляд, Лара поставила угощение на стол, — из столовой.
Старинная книга с треском захлопнулась. Соня не слишком бережно отпихнула ее в угол и по-хозяйски плюхнулась на центральный стул. Я и Лара сели на оставшиеся места с двух сторон от нее. Моя нога случайно задела стоявшую под столом вместительную коробку, и ее содержимое бодро брякнуло. Внутри были плотно сложены небольшие баночки — вроде той, какой мы с Лёней пользовались в поезде, когда лечили синяки.
— И чем вы обычно занимаетесь в этой лаборатории? — поинтересовался я.
— Да разным, — подув на горячую воду, Соня сделала глоток. — У нас тут, можно сказать, деловое предприятие…
— В основном мази делаем, — пояснила Лара, которая сейчас казалась куда напряженнее и серьезнее, чем когда была рядом с другой подругой, — от ожогов, ушибов, растяжений, — она показала на коробку под столом, словно ждущую, когда ее оттуда заберут.
— Еще крема от морщин, — хозяйка лаборатории хрустнула печеньем. — Тетя моя заказывает, мы делаем, а она сбывает. Знал бы ты, — болотные глаза замерли на мне, — какой спрос! Особенно у всяких престарелых артисток и жен партработников, которые стремятся выглядеть как их любовницы… Кстати, отличный подарок женщине, когда ее надо задобрить…
Завеса тумана надежно, как белоснежная стена, прятала это странное чаепитие от посторонних глаз и ушей. Мой взгляд машинально скользнул по полкам в углу, где стояли разных форм котелки, колбы и пузырьки. Одна из склянок выделялась особенно ярко, светясь, словно лампочка, густой синевой изнутри — хотя на вид в ней была обычная вода.
— А это что? — я показал на нее.
— А это новинка, — довольно отозвалась Соня, прихлебывая из чашки. — Ни вкуса, ни цвета, ни запаха, но какой эффект!.. Названия я еще не придумала, так что пока продаю как приворотное зелье…
Чего?.. Я обалдевши уставился на нее.
— Звучит, конечно, по-деревенски, — невозмутимо добавила Соня, явно как-то не так истолковав мое изумление. — Но те, кто пользовались, говорят, работает. Основная претензия, что эффект недолгий, но тут и самим надо хоть чуть-чуть постараться… А вот это, — ее рука показала на соседнюю полку, — наш хит продаж, причем не только за пределами академии, но и внутри…
Я молча перевел взгляд в указанную сторону, где в граненых пузырьках была мутноватая жидкость, напоминавшая зачерпнутую из лужи воду. Сложно представить, кто и зачем захочет такое пить.
— На чужих желаниях, — гостеприимная хозяйка продолжала хрустеть печеньем, — надо уметь зарабатывать… Далеко не все девушки здесь нацелены на учебу, но получить вот такой подарок, — она выразительно провела рукой над животом, в разы увеличивая его размер, — не получив взамен кольца, далеко не все хотят… А одна вовремя принятая скляночка дает стопроцентную гарантию, что сюрпризов не будет. Я, кстати, так ее и рекламирую… Так что все старшекурсницы ко мне захаживают.
— Прямо все? — с сомнением уточнил я.
— Ну если ты вдруг случайно, — хмыкнула она, — спрашиваешь про Островскую, то эта, конечно, нет. Резко против! Даже запретить в прошлом году хотела. Но на студсовете кроме Анны…
— Мастер Элементаля, — пояснила Лара.
— … которая та еще ханжа, никто нашу добродетельную Нину не поддержал. А все остальные парни, между прочим! Даже Марк твой не поддержал, — Соня повернулась к напарнице. — Оценил, видимо, как удобно.
Та слегка смутилась и, торопливо подхватив чашку, поднесла ее к лицу, будто пытаясь спрятать румянец за фарфоровой стенкой. И это мне твердят про отсутствие такта? У Сони им даже и не пахло.
— Островская вообще тут главная поборница морали, — как ни в чем не бывало отмахнулась она. — А вот я, например, современная эмансипированная девушка… — Соня кокетливо заправила за ухо золотой локон. — Можно сказать, сторонница идей Коллонтай… — болотные глаза лукаво пробежались по мне. — И если парень мне нравится, я всегда готова дать ему стакан воды. Если ты понимаешь, о чем я…
Игриво улыбаясь, она подвинула ко мне свою чашку, на фарфоровом ободке которой алел отпечаток ее губ. Если честно, я не понимал, но догадывался — что-то подсказывало, что дело вовсе не в стакане воды.
— Тебе, наверное, пора, — неожиданно перехватила мой взгляд Лара.
— Но ты еще не видел самого интересного! — ее напарница резко вскочила с места.
Метнувшись к полкам, она присела на корточки и вытащила с самого низа деревянную коробку, украшенную причудливыми резными пирамидами. Сдвинув печенье, Соня водрузила позвякивающую коробку в центр стола — очень бережно, даже нежно, впервые проявив заботу хоть о чем-то.
— Сонь, убери это со стола, — нахмурилась Лара.
Словно не услышав, та увлеченно откинула резную крышку. Внутри деревянных стенок стояли рядами крохотные пузырьки, плотно закрытые и доверху наполненные разноцветными жидкостями — зелеными, как трава, желтыми, как одуванчики, красными, как кровь, и даже совсем черными, как мокрая земля. Оставалось надеяться, что это не компоненты. Пробежавшись по ним кончиками пальцев, будто выбирая, Соня вытащила один со светло-фиолетовой вязкой жидкостью, переливающейся внутри.
— Моя коллекция ядов, — сообщила она, гордо тряхнув склянкой. — Тим считает, что вся сила в проклятиях, а вот я думаю, что у ядов куда больший потенциал… Капнешь этим, — она качнула пузырьком над чашкой, — и никто даже не поймет, что выпил, а потом заболеет… Есть даже такие, которые действуют дня через три. Там вообще концов не сыщешь…
— Тоже продаешь? — спросил я, обалдевая все сильнее.
— Не, — она мотнула головой, — советская власть запрещает. Да и вообще они там все мнительные такие. Платят дяде, чтобы их, наоборот, не отравили… А вот раньше спрос на яды был выше. Бабушка рассказывала, что к Белозерским за ними весь свет ходил. Для всяких политиков и интриганов, надоевших мужей, жен, любовниц, любовников, врагов и друзей…
Качнувшись напоследок, пузырек неторопливо вернулся к остальным.
— Но даже так яды всегда в цене, — добавила Соня, закрывая крышку своей сокровищницы. — Мало ли, когда и где понадобятся…
— Тебе, наверное, пора, — с легким нажимом повторила Лара, вновь поймав мой ошарашенный взгляд.
— Да, мне пора, — согласился я.
