Но к концу этого предпоследнего их мирного дня перед штурмом замка Нахаба снег налип снова. Пришлось Корку самому маневрировать, чтобы сбить его, но настоящего успеха он так и не достиг. Вечером, уже в темноте, чтобы не терять скорость, Ибраил решился и очень сложным заклинанием, отсвет которого, наверное, чувствовался даже средними магами в Империи, снял защиту Нишапра, и тогда снег стал налипать уже на оболочке.
Корк не жаловался. Теперь, когда магические силы были сняты, он мог, по крайней мере, послать людей на оболочку и заставить их подобием морских швабр, сделанных из витых веревочек, сметать сугробы. Он даже обрадовался такой возможности, хотя работы для команды стало ощутимо больше. Но таковы уж были люди – им нравилось самим справляться с трудностями, а магию они не очень-то принимали всерьез, если знали, как добиться своих целей без нее.
За всеми этими хлопотами к замку Нахаба подошли как-то незаметно. Просто к полудню следующего дня снег вдруг исчез с поверхности тундры, и показалась густо-черная, словно обожженная земля. Она простиралась вокруг без края, делая весь этот мир чужим, пугая самых стойких. Даже Трол вынужден был признать, что эта чернота, которой тут было не место, угнетает его.
А потом он почувствовал впереди что-то еще более чуждое, враждебное и сильное, чему не могло быть названия на человеческом языке. Тогда он стал готовиться. Весь вечер просидел, полируя мечи, потом немного потренировался, с радостью убедившись, что подготовлен даже лучше, чем когда-либо, и хорошенько выспался. А перед самым восходом солнца на следующий день, умывшись и позавтракав, уже в полном военном облачении сел в глубокую медитацию.
К счастью, расстояние до замка оказалось куда больше, чем он предполагал, поэтому медитация получилась на славу. Он зарядился спокойствием и ясностью, легкостью и свежестью восприятия, чего не всегда удавалось достигнуть в последнее время.
– Теперь мы в полной власти Басилевса, – сказал Ибраил, тронув Возрожденного за плечо.
Трол открыл глаза, поднялся, мельком пожалел, что так и не научился драться в шлеме, и вышел на палубу. «Задора» бороздила темный воздух. А возможно, в этом мире, где все определяли лишь черный и белые цвета, никогда не бывало светло. Небо оказалось плотно забито тучами, то и дело свирепые порывы ветра, возникающие неизвестно почему, обрушивались на их, показавшийся Тролу очень маленьким, кораблик.
В воздухе стояла снежая муть, за которой невозможно было рассмотреть горизонт, а оболочка и палуба «Задоры» побелели, словно дерево и ткань, удерживающая летучий газ, за одну ночь поседели, словно снег въелся в них, как белая сажа.
Келга уже бунтовала, она хотела сама спустить Трола и мага на птице. Она же предложила странную штуку:
– Если нужно, – ее голос звучал немного в унисон с порывами ветра в снастях, поэтому, чтобы ее понять, приходилось напрягать слух, – я могу нагрузить на Дору вас троих.
И она кивнула на вооруженного принца, который умывался снегом, подбирая его с планширя красными руками, и на мага, который стоял неподвижно в очень плотном, отороченном мехом восточном халате, странно расшитом черно-белыми орнаментами.
– Нет, – вежливо и улыбчиво, как всегда, ответил ей король Форз, – мы сделаем, как предлагают наши высокомудрые друзья.
– Вчетвером Дора нас не вытащит, – добавил принц Кола.
– Если маг ей поможет, она продержится в воздухе достаточно, чтобы все получилось. Ведь мы подойдем к замку очень близко, почти в упор, да?
– Для Доры слетать с корабля, – заметил Трол, – лучше на высоте, чтобы она успела расправить крылья. А уж потом, – он посмотрел на Корка и на Форза, – зависайте над замком.
– Нелегко это будет, – как-то слишком уж быстро произнес Корк. – Смотри, как тут ветер свирепствует.
– Другого варианта все равно нет, – произнес Кола. И пошел поправлять седло на птице.
– Перекусить не хотите? – предложил король Задоры. – Нет? Ну, если так… Впрочем, как я понимаю, все дело продлится не очень долго, может быть, уже через часок все закончится?
Трол покачал головой, ему все представлялось куда более сложным, чем говорил Форз, но все-таки решил от второго завтрака отказаться, не хотелось перегружать себя пищей. Тем более что уже и сам замок был виден, выступая тяжелой грудой полуобвалившихся ветхих камней на черном фоне здешней земли. Но пару глотков какой-то дряни пришлось сделать, уж очень Ибраил настаивал… И тут же пожалел, потому что мир поплыл у него перед глазами, питье оказалось таким, что лучше бы он его вообще не пробовал. Не хватало в самый решительный момент опьянеть, подумал он. Впрочем, маг определенно знал, что делает, и особой тревоги это обстоятельство у него тоже не вызвало.
Все-таки кое-что из внимания Трола уплывало. Он, например, не понял, как и когда принц Кола оказался на Доре, как туда успел поместиться маг, как Корк поднял «Задору» повыше, чтобы фламинго было проще взлететь… Как он сам уместился в седло с магом и как они оказались в воздухе.
На некоторое время у него возникло ощущение, что они не попрощались с людьми, оставшимися на летающем корабле, но об этом было уже поздно говорить. Они летели, болтаясь на сильных порывах ветра, а «Задора» довольно сложным винтом опускалась, заходя на замок. Вернее, поднося Яйцо Несбывшегося, которое теперь, со стороны, представлялось огромным маятником, раскачивающимся под днищем корабля.
– Хорошо бы Корк догадался сделать эту веревку подлиннее, – полуобернулся принц к магу.
– Я его предупредил, – отозвался Ибраил. – И приказал ни за что не вмешиваться, если у нас что-то не получится.
– Ты полагаешь, что им следует уходить, если…
– Не им, а тебе и кораблю, – жестко отозвался Ибраил.
Головокружение и чувство пьяной невключенности в мир у Трола проходило. Теперь он становился собой, только почему-то видел мир еще более однотонным, совершенно черно-белым, даже без серых переливов. И все происходящее его не очень-то страшило, словно с ним на самом-то деле ничего плохого случиться не могло. Но скорее всего, дело обстояло как раз наоборот.
– Пожалуй, я тоже немного глотну, – сказал Ибраил и приложился к своей фляге.
Дора после этого вдруг дрогнула и закачалась, взмахивая крыльями не совсем в такт. А Трол чуть не рассмеялся, потому что понял – фламинго, которой маг помогал удерживаться в воздухе с перегрузкой, восприняла эффект этого напитка через магическую связь, существующую между ней и Ибраилом, и тоже немного опьянела.
Напиток был странным, но Трол теперь определенно понимал, что он необходим, иначе магу было бы трудно сдержать враждебное колдовство Басилевса, которым он напитал эту землю.
