Сейнарис лежит на снегу. Легкие отчаянно пытаются сделать еще один глоток воздуха… Бессмысленно, все его усилия вдохнуть или хотя бы пошевелить глазами совершенно бесплодны. Ветассия смотрит на него сверху вниз, в черных глазах плещется… Что чувствует эта дрянь сейчас? Триумф? Ликование? Нет, она не дождется его поражения! Как она посмела поднять на него руку…
— Медикуса зови, медикуса! Да живеее, остолопина! — Дробный стук сапогов. Зачем ему врач, еще ни один знахарь не исцелил смерть.
Из пустоты выступает женская фигура, закутанная в красное. Вокруг бешеным хороводом вьются собачьи тени. Разлучающая… Она все-таки пришла за ним. Черные провали смотрят в душу Сейнариса из-под изящной алой полумаски, скрывающей прекрасное лицо. Почему она так красива? Смерть не может так выглядеть, она — злобная и жадная старуха, пожирающая на своем пути все, чего касается. Слышишь, ведьма!? Я презираю тебя, твое совершенство — всего лишь убогая маска, скрывающая истинный гниющий облик!
Рука в алом рукаве извлекает из складок мантии песочные часы. Тяжелые, с оправой драгоценного дерева, они отмеряют жизнь каждого.
— Не сейчас… — Женский смех переливается в пустоте, словно жемчужные волны прокатываются по вселенной. Песка в верхней чаше немного, но он еще не закончился.
* * *
— И все?
— А ты чего ожидала? Извержения вулкана? — Голос Лиардис наполнен сарказмом, кажется, тронь ее — и польется через край.
— Ну, не знаю, — виновато отозвалась Вета, поднимая с земли пластинку, по которой таэтисса засветила сгустком огненно-рыжего пламени. Пальцы обожгло холодом. Странно. Снег вокруг талисмана испарился за считанные секунды, а железка стала холоднее ледышки.
— Попробуй.
— Чего попробовать?
— Создать какой-нибудь узор, чего еще?
Лазурные нити послушно закрутились в веселом хороводе, соединяясь в хитросплетение сияющих огоньков.
— Ааа, вот как ты это сделала. Интересная находка. Кто тебя такому научил? — Лиардис с интересом рассматривала мистическое пространство вокруг Веты.
— Учитель.
Раздалось возмущенное фырканье.
— Я догадалась, что не ученик. Многовато у тебя тайн, не находишь?
Вета в очередной раз потупилась.
— Ладно. Бездна с тобой, не куксись. Раз уж ты была так любезна, что встала ни свет ни заря, чтобы исцелить меня от мук похмелья, мне придется тебя напоить приличным чаем. Поехали к Чегдраху.
— А с этой штуковиной мне теперь чего делать?
— Выброси. Или повесь на веревочку и носи вместо ожерелья. Вполне себе боевой трофей.
— Если трофей, то его надо тебе отдать… Ой, кстати, а откуда он у тебя? — Вета только сейчас сообразила, что именно смущано ее в случившейся истории.
— Откуда, откуда… Оттуда! Я, в отличие от тебя, сразу сообразила, откуда в этой бесовщине рога растут. Ты еще долго собираешься торчать на морозе?
Не то чтобы от такого объяснения стало что-то понятнее, но Вета решила не развивать тему. В конце концов, она уже столько раз уходила от вопросов Лиардис, да еще и делала это с грацией пьяного кабана. Настаивать на подробном рассказе просто неприлично. Да и какая разница, если поразмыслить. Захоти Лиардис использовать талисман против нее — ей было бы достаточно просто умолчать о его существовании.
Все то время, что они поднимались обратно в спальню Лиардис, которая так и не сменила халат на что-то более приемлемое для выхода в свет, таэтисса рассерженно бурчала про «дурацкую погоду», «бездной драные холода» и «отсутствие цивилизации». Последний пункт Вету озадачил.
— А где ж тогда, по-твоему, есть цивилизация? Веканис — один из крупнейших городов континента.
— Тю, большая куча мусора чище от того, что она большая, не станет. Не видела ты имперских городов.
— Да кто ж меня туда пустит? — Жалобно поинтересовалась Ветассия.
— Гм… Ну, тебя-то, может, и пустят.
— Пустят? В Таэтис?! Меня?!!
— Зачем ты вцепилась в мой рукав? Отдай! — Вета залилась пунцовой краской. Но слова Лиардис отозвались в душе захватывающим, пьянящим восторгом.
— Слухи о затворничестве таэтис несколько преувеличены, — Лиардис иронично покосилась на застывшую в смущении Вету. Халат полетел на пол, а таэтисса принялась сосредоточенно рыться в сложенных у кровати вещах. Тщательно уложенная стопка на глазах превращалась в жуткую разноцветную мешанину. Не выдержав такого надругательства над таэтисской тканью, ценившейся не меньше тахаданского шелка, Вета принялась старательно складывать разбросанную одежду на кресло.
— То есть, у меня действительно есть шансы побывать в империи?
— Почему нет? — Рассеянно пожала плечами Лиардис, — со мной в качестве сопровождающего… Все равно меня, скорее всего, скоро отзовут. Вот и составишь мне компанию.
— Я не могу бросить Ройвиса, — горло словно стальным обручем сдавило. Грезы о таинственных городах дали ощутимую трещину. Но покинуть любимого перед надвигающейся войной — нет, ни за что.
— И его за компанию прихватим, — милостиво разрешила Лиардис.
— Он не поедет. Ты же знаешь, все ждут войны. Он — офицер армии Звездоцвета.
— Тоже мне, проблема… Придумаем чего-нибудь, — в голосе таэтиссы сквозила твердая уверенность в том, что мир непременно пустится в пляс, лишь бы удовлетворить ее мимолетное желание. Интересно, это только она такая, или все ее соотечественники тоже мыслят себя центром, вокруг которого вращается все мироздание?
* * *
Первое, что он увидел, когда очнулся была мрачная физиономия Кесиана. Таэтис уселся в кресло с кубком, закинув ногу на ногу. Движения у аристократа, когда он подносил вино ко рту, были нарочито-отточенными, словно он тренировался перед королевским приемом.
— Вижу, вы очнулись? Право слово, вы изрядно перепугали местных обитателей.
— Какой бездны произошло? — По всему телу разлита чудовищная слабость. Последнее, что сохранила память — обеденный стол и супница. Руки слуги, державшие посудину, заляпаны какой-то дрянью. Сейнарис как раз собирался сделать лакею выговор, когда его скрутило.
— Мне самому интересно. Похоже, кто-то уничтожил врученный Шайвизу талисман.
Сейнарис откинулся на подушки, обессиленно закрыв глаза. Значит, его видение было подлинным. Почти подлинным — там, на снегу, лежал не он сам, а всего лишь заряженная мистической энергией пластинка.
— Не думал, что уничтожение артефакта повлечет за собой такие последствия.
— Признаться, я тоже. Удержать вас на этом свете оказалось задачей не из легких. — Кесиан сделал глоток вина.
— Видимо, я должен поблагодарить вас за помощь, — пробормотал Сейнарис. Тело ломило, словно по нему промчался эскадрон тяжелой кавалерии.
